А потом?
Я уже объяснял. То была основная причина из многих, и я все тебе расскажу. Качаю головой. Но для этого нужно время. Не очень много, но, клянусь, я все тебе расскажу.
Думаешь, я не справлюсь?
Думаю, что ты справишься с чем угодно, искренне признаюсь я. Просто сейчас со стольким нужно разобраться. Ты не спала. Сомневаюсь, что даже ела.
Сесилия встает и стряхивает с пижамы землю, а я делаю шаг вперед, но она отходит, мотая головой.
Нет.
Почему? Потому что отдаешь себе отчет, чем все кончится, как только позволишь к тебе прикоснуться?
Любовью и сексом ничего не решишь, помнишь?
Провожу рукой по волосам, а она скрещивает на груди руки, и в ее глазах видно удовлетворение. Она ни секунды не сомневалась, что рано или поздно я сдамся. Это обратная сторона прогресса, и Сесилия оглашает это вслух.
Уже сдаешься?
Хватит! резко отвечаю я. Это был просто сон. Разве мое признание вчера вечером не имело значения?
И да, и нет Она трет красный нос. Просто ты сюда не вписываешься.
А где ты меня представляешь?
Да ты даже чертов чемодан не взял! Сесилия сжимает руки в кулаки. Где ты сейчас живешь? Где твои вещи, Тобиас?
Лежат запакованными в грузовике, водитель которого ждет моей команды. Большая половина из них костюмы, которые я не планирую носить в ближайшем будущем. А живу я здесь. Мой дом там, где ты, и вчера я ясно выразился по этому поводу. Я знаю, что мы не можем начать с того момента, на котором закончили Шагаю к ней, Сесилия отступает, и начинается наше привычное танго. Она мечется как раненое животное.
Сесилия, тебе здесь одиноко. И виноват в этом я. Из-за меня ты опять одинока. Думаешь, я этого не знаю? Черт возьми, ради меня ты пожертвовала прежней жизнью, поэтому я поступаю так же. Я сделал единственное, что было в моих силах, потому как хотел, чтобы ты восприняла мои слова всерьез, когда я приеду к тебе с одной лишь одеждой.
Сесилия кусает нижнюю губу, окинув меня взором.
Я пожертвовал жизнью, которую вел больше двадцати лет, и всем, что было с ней хоть как-то связано, чтобы приехать сюда только ради шанса снова быть с тобой.
Ты пожертвовал одеждой.
Я отказался от власти, возражаю я. А для человека вроде меня это чертовски сложно. Делаю шаг вперед, и на этот раз она не отступает. Обхватываю ее холодные щеки руками. Потому что я больше всего на свете хочу этого. Хочу тебя, хочу нас.
Просто Подняв руки, Сесилия обхватывает мои запястья, чтобы отвести их. Вернись в постель. Мне нужно подумать.
Нет.
Тобиас
Черта с два. Я не дам тебе придумать причины таить на меня обиду. Наклоняюсь к ней. Что ранит тебя, ранит и меня. Нам еще многое надо обсудить.
Не сегодня. Она опускает взгляд и, покачав головой, пытается оттолкнуть меня, чтобы пройти к дому. И вот тогда я теряю над собой контроль, бросаюсь вслед за ней и сжимаю в объятиях.
Отпусти меня.
Нет, шепчу, уткнувшись носом ей в шею и вдыхая аромат такой нежный, что возникает ощущение, будто вернулся домой. Но оно быстро проходит, поскольку я чувствую, как она напрягается в моих объятиях.
Наклоняюсь, чтобы поцеловать, но Сесилия уворачивается.
Посмотри на меня, пожалуйста, умоляю ее я.
Я так тебя ненавижу, шепчет она.
Знаю.
Она смотрит мне в глаза, а затем переводит взгляд на губы.
Plus rien ne nous séparera. Jamais[11].
Измученная по моей вине, Сесилия опускает голову мне на плечо, и я несу ее в дом. Бо не отстает ни на шаг, пока я не захлопываю дверь в спальню прямо перед его носом.
Не срывайся на моем щеночке, попрекает Сесилия, когда вхожу в ванную и осторожно ставлю ее перед душем.
Ты хоть немного поспала? спрашиваю я, включив кран.
Она понуро молчит.
Прости, что мне потребовалось столько времени. Снимаю с нее толстовку вместе с верхом от пижамы, а потом нежно распускаю волосы. Они рассыпаются по плечам, и от одного этого вида у меня встает.
Сесилия не выспалась, потрясена до глубины души, разбита, и я это ненавижу. Я хочу, чтобы она сопротивлялась, но сейчас не в состоянии это сделать. И виноват в этом только я.
Сесилия, мне пришлось подготовиться, чтобы вернуться к тебе. Пришлось. Слишком многие на меня рассчитывают. Я должен был уладить несколько дел. Должен был обдумать стратегию ухода и собраться с мыслями. Обещаю, как-нибудь я заставлю тебя понять.
Я в этом сомневаюсь.
Когда ты так отчаянно боролась за меня, я соврал тебе в последний раз, шепчу и, приложившись поцелуем к ее виску, расстегиваю на ней лифчик. Не в силах устоять, наклоняюсь и обхватываю ртом сосок. Сесилия зарывается пальцами мне в волосы. С ее губ срывается вздох, когда она тянет за пряди, выказывая сопротивление.
Борясь с ней, беру в рот другой сосок и посасываю его, щелкнув языком по шелковистой плоти, а потом перевожу взгляд на ее лицо. Сесилия рвано и часто дышит, наблюдая за мной, охваченная желанием и возмущением.
Ты нужна мне, шепчу я и снова обхватываю ртом ее грудь, отчего она тихонько вскрикивает. Когда я отпускаю ее, ее грудь блестит, а тело обмякает, но я крепко держу ее в объятиях. Ты нужна мне, Сесилия. Хочу доставить тебе удовольствие. Хочу почувствовать, как ты обхватываешь мой член. Хочу слышать свое имя из твоих уст. Но ты сама мне нужна сильнее.
Встав на колени, снимаю с нее пижамные штаны, а после медленно стягиваю и нижнее белье, скинув его на пол. Смотря на ее киску, прижимаюсь к ней губами и вдыхаю аромат. Член пульсирует, готовый присоединиться к действу.
Не в силах устоять перед желанием вкусить ее, провожу языком по ее лону, а Сесилия, порывисто простонав, впивается ноготками мне в кожу головы. Упиваюсь болезненными ощущениями, потому что Сесилия сражается, но не слишком усердно. Отстраняюсь и смотрю ей в глаза. Она мечет взглядом молнии.
Мы не в силах подавить влечение друг к другу и никогда не сможем, сколько бы разногласий между нами ни было. Но для того, чтобы действовать, мне нужна гораздо большая покорность ее тела.
Встав, глажу большими пальцами ее подбородок, а затем целую. Сесилия дрожит от желания. Ее взгляд умоляет, но она молчит, не собираясь просить об утолении своих нужд, и мне чертовски мучительно от нее отстраняться.
Прими душ. Я приготовлю завтрак. И мы все обсудим.
Она кивает, рассеянно на меня глядя, вернувшись в те времена, когда я, несомненно, причинил ей боль, потому что в прошлом только это и делал.
За то, как я с тобой поступил, никто не ненавидит меня сильнее, чем я сам, признаюсь, после чего выпускаю ее из объятий и оставляю в комнате, полной пара.
* * *
Выйдя из ванной, Сесилия действовала на автопилоте, отрешенно потягивая кофе и скармливая Бо бекон. Не так я представлял наш завтрак. Но все равно возлагаю большие надежды.
Спрашивай, о чем хочешь, убеждаю ее, сидя на четырехместной кухоньке. Сесилия откусывает французский тост и запивает его кофе, а я запихиваю в рот еду.
Когда я давлюсь куском, мы встречаемся взглядами, и ее губы трогает едва заметная улыбка.
Putain[12]. Беру ее и свою тарелки и отношу их в раковину, безостановочно пытаясь прокашляться.
Сесилия произносит позади меня повеселевшим тоном:
Это была неплохая попытка.
Никогда не готовил с корицей. Заталкиваю хрустящий хлебец в измельчитель для мусора и включаю его. Слышу, как Сесилия отодвигает стул, и понимаю, что это было неизбежно. Выключив кран, поворачиваюсь и сжимаю пальцами столешницу. Ты не можешь взять выходной?
Она медленно качает головой, и я делаю вид, что поверил.
Ладно, тогда дай мне пять минут.
Что? Она хмурится, недовольно поджав пухлые губы, и я чувствую, будто в сердце вонзили нож.
Поеду с тобой.
В мое кафе?
Мне нужно одолжить «Камаро».
Куда ты собрался?
Есть пара дел.
Сесилия кивает на лежащие на столе ключи и берет сумку.
Подожду на улице. Запри дверь.
Наклонившись, она гладит Бо и громко его чмокает, а я тут же начинаю ревновать.