Позвольте помочь княгине собраться пред ясны очи князя, ее сестра, Ольга, поджала и без того тонкие и бесцветные губы.
Отец приехал? Неждана старалась, чтобы голос не дрогнул. Не удалось. Закусила губу и отвернулась.
Ядвига покосилась на сестру, проговорила едва слышно:
Приехал. С ближней дружиной. К данникам тарским пожаловал.
Ну и княгиню проведать, подхватила Ольга. И страдальчески сморщилась: Княжна, позвольте нам прибрать госпожу. Не то князь решит, что мы ленимся, да и прогонит со двора.
Неждана, вздохнув, выпустила из рук материнские пальцы, встала. Не проронив больше ни слова, вышла из опочивальни.
Солнце, пробиваясь сквозь разноцветные стекольца витражей, ложилось словно перышки диковинной жар-птицы на светло-желтые плахи, лавки вдоль стен и нежно-голубые изразцы. Будто сотни рассыпавшихся самоцветов. Со двора доносился шум и гомон. Кричала домашняя птица, ржали кони, до хрипоты лаяли собаки. Все перекрывали бравые мужские голоса. Подойдя к окну, Неждана распахнула створки под окнами столпились шестеро княжеских дружинников. С гоготом и прибаутками, они поили коней и расчесывали им гривы.
А я знамо дело, не слабак, возьми да схвати ее за косу, шумел один. Та как взвоет, как живая! И давай крутиться будто змея на угольях. Едва управился.
А как. Как управился-то? с жаром интересовался дружинник помоложе. Вурдалакиня ж!
Да ты, Гриня, не шубурши Все сладилось. Вурдалаки-то они чего бояться?
Чего?
Тот дружинник, что постарше, выдержал паузу, склонился к молодому, будто какой секрет хотел рассказать. Протянул доверительно:
Ласки
Остальные мужчины тихо засмеялись. Молодой встрепенулся:
Че-го?
Рассказчик посмотрел на товарищей, пригладил усы, спрятав за ними улыбку.
Ласки они боятся, твари эти. Вот я ее приласкал акинаком[1], да поперек горлышка. Его хохот смешался с хохотом остальных дружинников. Молодой смутился:
Да полно те вам, чего глумитесь.
Неждана отвернулась от окна. На сердце было тяжело она понимала, зачем явился отец. Искала в его свите черную накидку, да пока не находила.
«Неужто надежда есть?» с тоской подумала.
Гулко хлопнула дверь в глубине дворца, с нижнего этажа. Неждана вслушивалась в приближающиеся шаги, сердце девушки вздрагивало с каждым шагом. Кто-то шел через проходные сени, помедлил мгновение у двери в гостиный зал, где стояла соляным столбом девушка и теребила золотистую кайму пояска. Вдох-выдох.
Вдох-выдох.
Дверь в гостиный зал распахнулась. В проеме появился князь Олег. Неждана вздрогнула, как от удара. Сердце стало большим, обжигающе-горячим, но тут же сжалось, словно обернувшись горлицей, запертой в тесной клетке. Девушка не часто видела родителя, от того затрепетала под его взглядом, не сумев привыкнуть ни к стати его, ни к суровому взгляду, вечно обращенному мимо нее. Будто противно ему на дочь свою смотреть.
Совладав с тревогой, Неждана шагнула навстречу отцу. Поклонилась в пояс:
Здравия тебе, батюшка. Ввечеру ожидали тебя, но ты явился вместе с красным солнышком, о чем радость моя дочерняя.
Отец небрежно окинул дочь взглядом, цепко схватив, что круги под глазами значит, опять не спала, не врет кормилица. Отметил, что на лице ссадина свежая. Схватив это все, и кое-что еще, отвел взгляд. Неждана, сцепив пальцы, глубоко выдохнула от отца не ускользнуло, как затрепетали ноздри девушки, как сжались в плотную линию губы, как побледнели щеки, а на дне ясно-голубых глаз полыхнуло пламя неприязни.
Князь проговорил сухо:
Дела были спешные в стольном граде, от того задержался.
Сказывают, к тарским данникам путь держишь, дочь вздернула подбородок.
Князь настороженно кивнул:
Так.
Выходит, проездом у нас
Их взгляды встретились, сказав больше, чем следовало. Горячая досада в светлых глазах княжны, в ответ словно пощечина холодная решимость князя.
Сказывай, как поживаешь, велел вместо ответа. Он направился к опочивальне княгини. Поравнявшись с Нежданой, схватил ее на локоть, притянул к себе. Взгляд сверкнул, указав на красноватые мозоли, что рассекали ладонь дочери: Сказывают, ослушалась воли моей, к Александре-воительнице бегаешь, он оттолкнул дочь та впечаталась в подоконник, схватилась за распахнутую раму. Отец прикрикнул: Говори!
Неждана прошипела:
Та коли ведаешь обо всем, о чем еще сказывать?
Олег медленно вздохнул, окинул дочь взглядом с головы до пят, надменно процедил сквозь зубы:
Не отпираешься, значит, княжна.
Не отпираюсь, княже. Девушка вытянулась словно тетива лука, узкие плечи опустились, грудь под платьем ходила широко, горлица в груди билась из последних сил.
Князь внезапно переменился в лице, устало опустил голову, сник и будто постарел.
Зачем так?
Неждана упрямо поджала губы, прошипела:
Затем, что за Гостомыслова внука замуж не хочу. И слово свое перед ним сама держать буду.
Отец посмотрел на нее лукаво:
Сдюжишь ли супротив бравого молодца?
Дочь перевела дух, бросила в сердцах:
Или сдюжу, или сдохну.
Олег, усмехнулся, скрестил руки на груди:
Не люб тебе, от того упрямишься? он склонился к дочери и проговорил тише: Или от того, что Я его для тебя избрал?
Дочь молчала. Князь цокнул языком:
Ишь ты какая выросла Чистая фурия, он примирительно усмехнулся, похлопал дочь по плечу: Ну-ну, полно ежиться. Не часто видимся-то Он замолчал, и по изменившемуся цвету лица Неждана поняла, о ком будет следующий вопрос. И оказалась права: Каккнягиня.
Перед словом «княгиня» отец будто споткнулся. Будто не знал, как назвать ту, что спала уже одиннадцать лет, пробуждаясь лишь в полнолуние. Но и тогда пробуждаясь лишь отчасти: в эти короткие часы она не узнавала никого, не желала ничего и не просила ни о чем. Садилась в постели, смотрела безучастно в окно, растерянно теребила кончики кос, а с первыми петухами снова ложилась в постель.
Неждана сглотнула едкий комок, подступивший к горлу, прошептала изменившимся голосом:
Как прежде.
Отец рассеянно кивнул.
Добро́ отец развернулся и быстрым шагом пересек светелку и толкнул дверь опочивальни.
«Да чего ж тут доброго», хотела крикнуть ему в след дочь, но сдержалась.
Из материнской спальни с поклонами пятились Ядвига с Ольгой. Неждана заметила, как прислужницы переглянулись, словно что-то знали, что было неведомо ей, Неждане. Нахмурившись, девушка бросилась к спальне, но дверь захлопнулась прямо перед ее носом.
А еще через мгновение она увидела того, кого боялась больше отца: дверь в гостевой зал бесшумно отворилась, впустив в светелку закутанного в черный балахон волхва. Старик замер на пороге, колко посмотрел на княжну, будто к полу пригвоздил.
Добра тебе желаю, княжна, приветствовал едва слышно.
Девушка, забыв о приличиях, остолбенела даже не ответила на приветствие старца. С трудом перевела дыхание. Между тем волхв прошел мимо нее и притихших служанок. Открыл дверь опочивальни княгини и скрылся за ней.
Да что же это?! девушка решительно шагнула к спальне, но войти внутрь ей не позволил отец: выглянув из комнаты, велел строго, чтобы ждала тут. А для верности выбросил пригоршню зайцев-прыгунцов: небольшие деревяные шарики, ударившись об пол, подскочили снова. Уже в воздухе из них выдвинулись аккуратные ушки, распахнулись черные глазки-угольки, а лапки требовательно заперебирали, подбираясь к княжне.
Захлопнул перед носом дочери дверь и задвинул засов. Ловко лавируя между лавками и замершими от любопытства служанками, игрушечные зайцы оттеснили княжну от двери в опочивальню, засеменили, шумно голося и притопывая сквозь эту суету та теперь даже если бы хотела, не смогла услышать, что происходило в спальне матери.