Я убеждён, что нас выследили с помощью «Маяка». И если это так, то камней в комплекте может быть и больше двух. Как, впрочем, могут найтись и другие следящие амулеты. Ну а если я ошибаюсь и дую на воду, то Анастасия Ильинична сможет помедитировать в полёте, что положительно скажется на «Радаре», который нам сегодня уже сослужил добрую службу.
Резонно. Я передам распоряжение вахтенному офицеру.
Благодарю вас.
Не надоело ещё отдавать команды через посредника на своём же судне? хмыкнула Настя.
Ничуть. Порядок прежде всего. Успею ещё стать первым после бога.
Всё же ты какой-то странный для своих лет. Слишком рассудительный и взрослый, что ли.
Молодость это тот недостаток, который с годами проходит сам. Ну что, полетели?
Только для начала сходи в каюту и переоденься.
Согласен. Лезть в кабину «Дрозда» в повседневном мундире затея так себе.
В этот момент в дверь конторки постучали, а после разрешения Бирюковой в проёме показался Гаврила.
Анастасия Ильинична, надо бы подзарядить «Панцири» истребителей.
Ага. Давай сюда, открывая дверцу деревянного резного шкафа, произнесла она.
Поначалу я думал обзавестись сейфами, но по здравому размышлению отказался от этой затеи. К чему, если можно использовать самые обычные деревянные шкафчики, оборудовав их «Панцирями», «Коконами» и «Ключами». На выходе получается в десятки раз легче и куда прочнее стальных несгораемых сейфов.
Камни можно использовать не столь уж и крупные. Работают они в пассивном режиме, и Сила в них расходуется только в виде естественной утечки, а потому и подзарядка практически не требуется. Единственно «Ключ», теряющий часть заряда от систематической активации и деактивации, но затраты всё же не такие большие.
Открыв дверцу, Настя выдвинула два ящика, из одного извлекла шкатулку с целой кучей камней. Одарённая не «Зарядник», а потому работает не по принципу сообщающегося сосуда, а может выкачивать Силу из любых амулетов досуха, перенаправляя в нужный.
Ого. Вот это им досталось. Две сотни карат долой, взяв в руки один из принесённых «Панцирей», заметила она.
За всё нужно платить. И за уничтожение крейсера силами четырёх истребителей эта цена вполне приемлема, пожал я плечами.
Согласна. Но при таком подходе лучше бы мне поторопиться с самосовершенствованием, а то эдак меня на всех вас не хватит.
Ничего. Вот доберёмся до ближайшего русского княжества, и я докуплю недостачу Силы, заверил я.
Вообще-то, чистой воды враньё. Всего мы не говорили даже Гавриле. Для виду я обязательно что-то докуплю, но львиную долю камней заряжать будет Настя. Не то чтобы сама. Но ведь она систематически медитирует в потоке Силы во время наших полётов на «Дрозде». Достаточно ей захватить с собой амулеты, и получится двойная польза.
Бирюкова взяла в левую руку горсть камней, в правую сильно разряженный «Панцирь». Подержала немного, после чего вернула заряженный амулет Лужину и приняла от него второй. Ещё пара секунд, сбросила разряженные камни во второй ящик и из шкатулки зачерпнула ещё одну горсть амулетов. Вот как она уже умеет! Молодец девочка! Систематическая работа над собой дала результаты.
Гаврила, приготовь «Дрозда», хотим полетать вдоль «Носорога» и поискать «Маяк», попросил я.
Сделаем, Фёдор Максимович, заверил старший механик.
Выпроводив Лужина, Бирюкова достала несколько кожаных мешочков и ссыпала туда опустошённые камни. После чего рассовала их по карманам куртки, чтобы зарядить в потоке во время медитации.
Встретимся на лётной палубе, улыбнувшись, произнесла она.
Так ты не пойдёшь переодеваться? поинтересовался я.
Зачем? Чтобы ты опять полез с непристойностями? Эдак мы только часа через два доберёмся до «Дрозда», а я чувствую, что «Носорог» уже набрал ход.
Мне осталось только состроить кислую мину. Бог весть, любовь это или просто страсть, но от одной лишь мысли о близости с Настей меня бросает то в жар, то в холод, а по телу пробегает волна возбуждения. Она, к слову, реагирует менее бурно. Хотя когда я перехожу к активным действиям, устоять всё же не в состоянии. Правда, порой находила в себе силы сбежать до того, как я заключал её в свои объятия.
Вот и сейчас, едва я двинулся в её сторону, как она поспешно выскочила в дверь и направилась на выход из артефакторного отсека, кивнув при этом вахтенному артефакторщику, сидевшему за столом с книгой в руках, и крикнув мне:
Фёдор Максимович, закройте, пожалуйста, кабинет. Андрей, как у тебя с «Зарядниками»? поинтересовалась она у матроса.
На «Облегчителе» ещё часа на четыре хватит.
Ага. Хорошо. Я вернусь гораздо раньше, заверила она и выскочила в коридор.
Мне только и оставалось, что запереть дверь, сделав вид, что не приметил лукавого взгляда матроса. А что такого? Да, мы с Настей живём в одной каюте, и я в этом не вижу ничего предосудительного. В конце концов, дирижабль это не морской корабль с многомесячными переходами и длительным воздержанием. Так что на моральный дух экипажа данный факт повлиять не может.
Долго в каюте задерживаться не стал. Незачем. Скинул с себя мундир, обрядился в галифе, фланелевую рубашку и кожаную куртку с меховым воротником, на голову федору. В этом мире расхаживать без головного убора считается моветоном, да и нравится мне эта шляпа. Образ эдакого Индианы Джонса, одного из любимых персонажей моей молодости.
Лётная палуба, она же ангар, встретила меня искусственным освещением, запахом машинного масла и перегретого пара, а ещё бодрящей прохладой. Так что тёплая одежда здесь вовсе не лишняя. Вообще-то, обычно тут достаточно тепло, так как отработанный пар проходит по трубам и согревает помещение, затем конденсируется, и вода поступает обратно в котёл. Но объём слишком большой, а эскадрилья села совсем недавно.
Открывать аппарели, пока пилоты не займут свои места в кабине, а техники не уберутся в безопасное место, не рекомендовалось. Удержаться, конечно, можно, но уже имеется опасность, что тебя оторвёт и унесёт прочь. К примеру, на артиллерийской палубе матросы пристёгивались страховочными поясами. При должной сноровке они вполне могли себе позволить свободно перемещаться при крейсерской скорости дирижабля до ста двадцати вёрст в час. Но выше только находясь на своих боевых постах и со страховкой.
Ну, наконец-то, капуша, хмыкнув, игриво-недовольным тоном встретила меня Настя.
Она стояла рядом с «Дроздом», уже находившимся на стартовой позиции. От самолёта слышался заунывный свист предохранительного клапана. Котёл под парами, а машина готова к взлёту.
Ну что, красивая, поехали кататься, нараспев произнёс я.
Да поехали уже, а то я замёрзнуть успела, ответила она и полезла в кабину.
Едва закрыли фонарь, как я почувствовал тёплый воздушный поток. Кабина у «Дрозда» герметичная и отапливаемая, причём печка настолько хороша, что вскоре придётся подрегулировать её, чтобы добиться комфортной температуры.
Наконец аппарели начали опускаться, «Дрозд» вздрогнул от навалившегося воздушного потока, а снаружи послышался вой и свист ветра в леерах и разных выступающих частях. Сейчас на лётной палубе стоит такой шум, что для разговора придётся кричать, надсаживая горло. Я вывел машину на максимальные обороты и, отпустив тормоза, подал знак механику, укрывавшемуся в закутке. Тот в свою очередь опустил рычаг, убирая из-под колёс подпорки.
«Дрозд» сразу же сорвался с места, подгоняемый как воздушным потоком, так и пропеллером. Короткий разбег, и машина, потеряв опору, сначала немного провалилась вниз, но быстро легла плоскостями на воздушный поток и начала набирать высоту, тут же оставив «Носорога» далеко позади.