Это я даже перестарался, пожалуй, ну, теперь уже ладно, слегка удивился столь сильной реакции Март, одновременно стягивая с головы оглушенного сторожа маньчжурскую шапку, после чего подхватил винтовку и попытался изобразить бойца на посту.
Получилось у него так себе, но обнаружившие странные изменения в привычном облике своего товарища патрульные все равно не успели ничего предпринять. Возникший у них за спиной Игнат весьма аккуратно, можно даже сказать, нежно охватил головы бойцов огромными ладонями и резко столкнул их друг с другом с костяным стуком.
Вот вам, бабушка, и Юрьев день! только и смог выдавить из себя изумленный силищей своего крестного Колычев.
Разговариваешь много, огрызнулся Вахрамеев, завладев одной из винтовок и выкинув затвор из второй. Говори лучше, куда дальше идти!
Сюда, показал Март.
Тогда я первый, а ты прикрывай! кивнул бывший абордажник и резко открыл дверь.
Внутри, как сказал бы старый служака, царил полный бардак. Расслабившиеся бойцы Золотого клана, отставив в сторону оружие, мирно попивали зеленый чай и, увидев, как перед ними возник Игнат с винтовкой, немного растерялись. А когда вслед за ним последовал ментальный удар крестника, еще толком не научившегося дозировать силы, впали в панику.
Сидеть, ходя[14]! рявкнул на нервно дернувшихся маньчжуров унтер и на всякий случай двинул ближайшего прикладом в ухо.
Мы не ходя, сглотнув, пролепетал старший из них.
А мне по хрен! выразил свое отношение к национальному вопросу Вахрамеев.
Всем на пол! скомандовал Март.
Окончательно сломленные боевики дружно попадали вниз, едва не перевернув стол, а заодно и стоящий на нем чайник с кипятком. В воздухе тут же распространился острый запах аммиака.
Кажись, обмочились, резюмировал наморщивший нос Игнат. Где ваш пленник?
Там, не поднимая головы, отвечали охранники.
Ключи!
Скорее всего, вот, поднял большую связку с пола Колычев.
Тогда ступай, велел крестный. А я тут покуда покараулю
Поначалу молодому человеку не хотелось покидать дядьку Игната. Уж больно хорошо у них получалось работать в тандеме. Бывалый абордажник выступал первым номером, пока Март ментальными ударами доводил противника до паники и расслабления сфинктеров. Однако оставлять пусть даже совершенно деморализованных маньчжуров без присмотра не стоило.
Закованный в массивные колодки, в которых, вполне возможно, томились еще сторонники династии Мин, Витька, который толком еще не умел выходить в «сферу», все же ухитрился почуять, что ему скоро придут на помощь, и попытался приподнять голову.
Дело это оказалось совсем не простым, но когда все-таки удалось, он едва не задохнулся от счастья при виде своего друга.
Марик, только и смог выдавить из себя расплывшийся в улыбке Ким.
Тише-тише, постарался успокоить его Колычев, судорожно перебирая ключи. Наконец, один из них, такой же древний на вид, как и сами колодки, подошел.
Не без труда провернув его в скважине, Март услышал легкий щелчок и откинул в сторону верх ужасного приспособления. После чего приятель буквально свалился ему на руки.
Я знал, я верил, что ты меня найдешь, едва не плача прошептал тот.
Ну, а как же иначе? вздохнул товарищ, помогая Виктору подняться. И вообще, давай оставим эту часть на потом. Сейчас надо выбираться.
Я я могу сам идти, выдавил из себя Ким и тут же едва не растянулся на грязном полу.
Наверху все было по-прежнему, но вот за дверями, судя по колебаниям «сферы», уже готовился «комитет по встрече». Но теперь, когда Витька был рядом, на Колычева снизошло абсолютное спокойствие. Братишка жив и ничего плохого с ним больше не случится. Он, Мартемьян, этого просто не допустит. И если кто-то решится встать у них на пути Кто не спрятался, я не виноват!
Перед сараем угрюмо толпились рабочие китайцы, вооруженные всяким дрекольем, а за их спинами стояли с винтовками готовые в любой момент открыть огонь охранники-маньчжуры.
Эй, ребятки! выкрикнул им из-за двери Вахрамеев. Шли бы вы дальше в кости играть!
Выходите и бросайте оружие! мрачно заявил самый крепкий из бойцов, лишь немногим уступающий в росте самому унтеру, но лет на двадцать моложе.
Я так понимаю, добром не разойдемся, вздохнул дядька Игнат и, неожиданно сунув два пальца в рот, свистнул как настоящий соловей-разбойник.
Ответом ему стала длинная пулеметная очередь. Китайцы, почуяв поток свинца над головами, тут же, не сговариваясь, попадали на пропеченную жарким солнцем землю, а немного замешкавшиеся маньчжуры остались без прикрытия. Вслед за эти последовал ментальный удар от Марта, после чего вышедший на порог одаренный без тени улыбки в голосе пообещал:
Тому, кто попробует выстрелить, руки оторву!
И как бы в подтверждение его слов в ворота ворвался пикап, из окна которого Горыня выставил свой «Томпсон».
Не стреляй, капитана! сдавленно выкрикнул предводитель бойцов Золотого клана, отбрасывая в сторону оружие. Сдаемся!
На колени, черти! Руки в гору! Захар, прикрывай, скомандовал дядька Игнат и принялся собирать вражеские винтовки.
Солить будешь? ухмыльнулся Горыня.
Погутарь мне еще, беззлобно огрызнулся унтер. Выедем за околицу, выкинем. Нам чужого не нать.
Так достал бы одни затворы, и вся недолга!
Так надежней!
Покончив с этим делом, старый абордажник закинул трофеи в кузов и, внимательно посмотрев на пленников, неожиданно предложил:
А может, им пальцы на руках поотрубать, чтобы больше не озоровали?
Это уже перебор, дядька Игнат! ответил Март, слегка удивленный подобной кровожадностью крестного.
Ну, а чего? Российского подданного похитили, нам оружием грозились. Стоит ли такое спускать?
Они в нас ни одного выстрела не сделали. Да и не по уставу. Не полагается пленных калечить.
Это верно, согласился Вахрамеев, неожиданно хитро подмигнув Марту. «Так это он жути на азиатов нагоняет, а я купился силен дед. Ну, раз такая пьянка, то надо подыграть»
Проучить, конечно, следует, но не так же изобразив суровость на лице, нарочито строго заявил Март.
А ты что скажешь, Виктор?
Не надо, покачал головой едва стоящий на ногах парень, которому было совсем не до театральных представлений. Если б в бою, тогда и башку прострелить не грех, а так, безоружных
Больно добрые вы, ребятушки, покачал головой старый вояка, после чего обернулся к замершим в ужасе бойцам Золотого дома. Это что же выходит, вот так запросто их отпустим, безо всякого вразумления и наказания? Непорядок.
Некоторое время он смотрел на маньчжуров, грозно насупив косматые брови, пока лицо его не просветлело. Найдя решение, старшина немедленно взялся за его воплощение.
Обернувшись к замершим в ужасе пленникам, он сказал:
Благодарите господина Колычева, но вдругорядь, гляди мне, не попадайтесь. Тогда уж пальцами не отделаетесь. Я вам совсем другие места отрежу, чтобы более дураки не плодились! И помните, недопески шелудивые, белый царь ко всякому подданному одинаково справедлив и добр. И к русскому, и к корейцу, и даже к маньчжуру.
Пока бывший абордажник проводил «политинформацию», размахивая для пущего понимания текущего момента пудовыми кулаками, один из грузчиков робко, почти украдкой обратился к нему:
Господина
Чего тебе? рыкнул на него Игнат.
Прости, гаспадина, а хань?
Что?
К хань белая царь тоже добрая?
Шут с вами, махнул рукой унтер, уразумев суть вопроса, даже и к хань, и к чжоу, тьфу ты холера, ко всем китайцам разом и прочим узкоглазым, кроме японцев, конечно. Вот они нам всем враги. И пока вы меж собой грызетесь как собаки, они вас будут гнобить почем зря.
Встав по стойке смирно, расправив и без того широченные плечи и приосанившись, Вахрамеев выдал во всю мощь своих легких: