Хаммонд звал Заарона на протяжении всего своего пути. Но когда свечение его фигуры окончательно погасло, а силы полностью иссякли, он упал на сырой камень и уснул тревожным сном. Очнувшись в кромешной тьме, он хотел подняться на лапы, но понял, что стал человеком. Приняв эту данность, Хаммонд снова двинулся в путь, но дорога становилась практически непроходимой. К тому же он понял, что его острое зрение окончательно пропало, и он уже был не в состоянии различить даже любую выступающую из-под чёрной земли кочку. Так камни для него превратились в острые глыбы, и Хаммонд то и дело спотыкался о них, разбивая в кровь ноги, руки и своё ясное лицо. Шкура больше не покрывала его, и больше нечему было смягчать удары. Холодная сырость пронзала его тело насквозь, но согреть себя огнём он также больше не мог. И порой ему казалось, что он даже больше не может пошевелиться сковывающая прохлада схватила его в тиски и больше не отпускала. Когда силы вконец оставили его, Хаммонд взмолился:
За-а-а-рон, выйди ко мне Я не знаю, куда мне идти дальше Но я всё равно буду идти, пока не найду тебя Заарон, умоляю
В очередной раз споткнувшись о мокрый камень, Хаммонд при падении на землю впервые в этой сырой мгле ощутил дуновение ветра. А дальше он ничего не помнил, лишь почувствовал, как был подхвачен буйным потоком вверх.
8. О чарующей Торхильд
Хаммонд очнулся спустя сутки. Он разомкнул тяжёлые веки, и его голубые глаза стали удивлённо разглядывать место, в котором он очутился. Эти стены казались ему знакомыми: они были сделаны из камня. Эта крыша, с торчащей по углам сухой соломой, а где-то тёмно-зелёным мхом очень напоминала ему их каменный дом у реки, где они некогда жили вместе с отцом и Заароном. Неожиданно все его мысли остановили движение, и он посмотрел на свои руки. Он снова человек, и, кажется, это не сон.
Хаммонд
Хаммонд попытался приподняться, но его сил хватило только на то, чтобы привстать на одном локте. Повернув голову к окну, он разглядел зелёный виноградник и услышал снаружи подозрительный шорох. Он прислушался вновь, и вдруг до его уха донеслось лёгкое пение, похожее на переливчатые трели соловья. Это был определённо женский голос, который напевал нежную мелодичную песню. Хаммонд сделал ещё одну попытку подняться с лежанки, но ему это, увы, снова не удалось. Всё его тело затекло и болело от ран, которые, как он обнаружил, были полностью обработаны. Он сделал очередное усилие, как вдруг заметил мелькнувшие в окне белокурые волосы и робкие лиловые глаза девушки. Неожиданно она спряталась за окном, прислонившись спиной к стене дома.
Кто ты? услышала она хриплый баритон и мило хихикнула.
Хаммонд прокашлялся, не узнав свои собственные интонации. Поднявшись, он завертел головой в поисках жидкости, способной смочить его горло и вернуть привычный ему человеческий голос, который он уже позабыл и сам. Заметив на столе у окна кувшин, он наклонил его и налил в неровную глиняную чашку нечто красное, а затем залпом выпил содержимое.
Что это?! воскликнул Хаммонд и закашлялся.
От этого странного напитка его дыхание странно спёрло, и он снова закашлял от его невыносимой терпкости. Когда приступ кашля закончился, Хаммонд вытер рукавом свои губы и поставил чашку обратно на стол. Выглянув из окна, он услышал чуть поодаль звонкий смех.
Прочистил горло? опять произнёс весёлый голос, донёсшийся откуда-то из-за виноградных лоз.
Хаммонд смутился, но не подал виду. Понимая, что девушка явно смотрит на него, он едва улыбнулся, показывая свои добрые намерения.
Меня зовут Хаммонд, решил представиться он и выглянул из окна в поисках незнакомки.
Но кроме пустующего двора ничего не увидел. Тогда он решительно вышел из дома, хоть и чувствовал некоторую слабость во всём теле. Придерживаясь за стену, он снова осмотрелся. Но опять никого.
А я Тóрхильд13, наконец услышал он в ответ, и из-за зелёных листьев неожиданно показалось тёмно-лиловое платье собеседницы.
А дальше Хаммонд застыл в изумлении той красоты, которая предстала перед ним. Торхильд вышла из-за кустов, озарив то место на траве, куда она ступила, нежным золотистым светом. Её белокурые волосы почти касались земли и поблёскивали на дневном свете мелкими искорками. Удивительная красавица с вздёрнутым носиком и алыми губами теперь смотрела на него с некоторой дерзостью.
Хаммонд шагнул вперёд, но пошатнулся. Напиток придал ему смелости, но сделал ноги слегка ватными. Хотя он не был уверен, быть может это случилось из-за того, что он столько лет провёл в облике барса. Да что уж говорить, он почти и не помнил себя человеком. Благо ходить он так и не разучился.
Не расскажешь, как я оказался здесь? спросил он и вновь несколько очарованно посмотрел на неё.
Торхильд окатила его своим решительным взглядом, отчего Хаммонд неожиданно смутился, спрятав свои глаза где-то на траве под своими ногами. Но в этом не было ничего удивительного, ведь он впервые в жизни видел перед собой девушку.
Я нашла тебя недалеко от своего дома, у горной реки обессиленным и без сознания. А ты невероятно тяжёл, рассмеялась Торхильд и подошла к Хаммонду ближе. Пойдём, я угощу тебя целебным супом, ты ещё очень слаб, добавила она и коснулась его руки.
От столь нежного прикосновения тело Хаммонда вдруг пронзила лёгкая дрожь. Он посмотрел на тянущую его за руку девушку и скромно улыбнулся. Ему всё ещё не верилось до конца, что спустя сотни лет он вновь общается с человеком.
Что тут сказать, весь день Хаммонд слушал щебетание девушки с упоением, и его нахождение рядом с ней было схоже с чудным туманным видением, сводящим сознание с ума. Ещё никогда он не беседовал с женщиной, и его это очень расслабляло. Как он понял из её рассказа, Торхильд успевала следить за всем бытом сама. Её дом находился на окраине образовавшейся деревни недалеко от горной Фрии и граничил с густым сосновым лесом. Остальная же деревня простиралась вдоль горной реки и уходила далеко вниз в сторону холмистых равнин. Каждую неделю девушка обменивала в деревне выращенный виноград на дичь и одежду. Полки в её доме ломились от вяленого мяса, засушенных трав и корений, ягод и терпких напитков из винограда. Хаммонд нашёл Торхильд довольно хозяйственной и доброй, и с самого первого момента почувствовал, что её дом то место, где он хотел бы жить вечно и о котором он мечтал уже целую вечность. Она так неожиданно проникла в его сердце, что даже искоренила все его мысли о брате и тоску по нему.
Торхильд
Сумерки сгустились довольно быстро, но в доме у Торхильд всё ещё было светло и уютно. Вокруг стола были расставлены банки со светлячками, озаряя всё помещение мягким светом, а на столе дымились тарелки с ароматным крапивным супом, который Хаммонд пробовал первый раз в своей жизни. Но вот, наконец насытившись и утолив жажду, Хаммонд поблагодарил девушку за заботу и вышел в тёмный вечерний двор. Торхильд решила не оставлять ослабленного и таинственного незнакомца и сразу же последовала за ним.
Ты так ничего не рассказал о себе, начала она. Я нашла тебя израненным. Кто это сделал с тобой? Откуда ты пришёл?
Я спустился с верхнего пика Сапфировой горы, а раны и он замолчал, я, сам того не желая, причинил себе боль.
И тут сердце Хаммонда снова отяготилось тяжёлым бременем. Он вспомнил, что ему так и не удалось увидеть Заарона. Но одно для Хаммонда было сейчас очевидно это то, что именно брат нашёл его в этой страшной Тьме и перенёс обратно в мир спасительного Света.
Торхильд, сказал Хаммонд и взял её за руку, чтобы ещё раз почувствовать теплоту внутри себя от прикосновения к её нежной коже. Мне нужно покинуть тебя.