И хотя в случае с родителями у Эллисон все сложилось немного по другому, чем у ребят с которыми она была знакома, в остальном все было про нее, вплоть до стремления скрывать за ширмой нормальности свое «я», чтобы казаться «своей».
Часы, что стояли на прикроватной деревянной тумбочке, показывали почти десять вечера. Приближалось время сна и Эллисон, лениво переодевшись в пижаму, запрыгнула на кровать, что была расправлена еще со вчера.
Лежа в позе звезды под тусклым светом настольной лампы слева от нее, она навязчиво продолжала прокручивать воспоминания о сегодняшнем дне, забавно дрыгая ступнями под такт не громко играющей музыки в ее наушниках.
Вдруг в дверь ее комнаты раздался тихий, но вполне слышимый стук в дверь. Эллисон тут же выключила музыку и неспешно вскочила с постели, оставшись стоять рядом. Сразу после стука, уставший женский голос за дверью спросил:
Эллисон, ты уже спишь?
Слегка приоткрыв дверь, в комнату зашла Аманда мама Эллисон, движения тела которой были не менее уставшие, чем ее голос.
Ну, я вот собиралась как раз. Что-то случилось? Растерянно произнесла Эллисон, откладывая на тумбочку свой телефон вместе с наушниками, стараясь не смотреть в глаза матери.
Аманда, аккуратно оперлась о косяк двери, поправив свой грузный темно-зеленый халат, который чуть ли не в два раза был больше нее самой. Дважды задев друг об друга огромные махровые рукава, словно пытаясь укутаться в этот халат поглубже или даже спрятаться в нем, она скрестила руки на груди, держа в одной из них почти полный бокал вина и продолжила диалог:
Нет Ничего не случилось, я я хотела просто узнать как у тебя дела в новой школе?! Какие оценки? Появились ли друзья там? Мы с тобой почти не общаемся и я просто хотела узнать поживает моя любимая дочь.
У меня все хорошо в школе, мам. Тебе незачем беспокоиться. На днях я записалась в музыкальный кружок Ну, ты знаешь Ты ведь спрашивала меня об этом буквально вчера. Ответила Эллисон не поднимая своего взгляда на мать, боясь увидеть в ней перманентное презрение в свою сторону.
Мм. А я что, не могу спросить у тебя об этом еще раз? Резко и немного подняв тон голоса ответила Аманда. Я твоя мать и имею право знать, что у тебя происходит в жизни каждый день Да хоть каждый час. Я столько всего делаю ради тебя Не смей отдаляться от меня. Тон Аманды повышался почти с каждым ее словом.
Эллисон сразу узнала этот тон матери, который никогда бы не спутала ни с каким другим. Он отличался особенной спутанностью в буквах и плавающей интонацией целых слов, которые с трудом складывались в предложения, что несли в себе лишь осуждение, гнев и вину.
Мама Ты же обещала Эллисон наконец взглянула на мать, вложив в этот взгляд все свое разочарование.
Да, и что с того? Не смей меня в этом упрекать! Не понижая равнодушного тона, дрожащим голосом ответила Аманда. Если бы не твой отец
Аманда резко осеклась, еле сдерживая едкую ненависть внутри. Даже спустя два года, после тяжелого расставания, ей было все так же больно вспоминать об этом. Каждая клетка ее тела ежедневно пропитывалась все большей злобой и отчаянием к окружающему миру. А дочь, которая была как капля воды похожа на своего отца, была самым тяжелым, самым любимым и ненавистным одновременно напоминанием о прошлой любви.
Мам, ну зачем? Разочарованно, чуть ли не плача спросила Эллисон.
Повторюсь, даже не думай упрекать меня в этом! Голос Аманды становился все напряженнее и громче. Ты даже не представляешь, насколько тяжело мне все это дается! Развод, переезд, решение суда над твоей опекой! Я из кожи вон лезу, чтобы воспитать из тебя хорошего человека в нынешних условиях закрывая глаза на все наше прошлое!
Аманда смотрела прямо в сверкающие изумрудом большие глаза дочери, в которых продолжала видеть бывшего мужа. Сглатывая пробиравшийся к горлу ком и чуть ли не плача, она больше не понимала к чему идет весь этот диалог, который в очередной раз превратился в тяжелую для обеих ссору.
Для Эллисон же, стало понятно, что ее мать, которая обещала ей окончательно бросить пить после переезда и забыть все, что связано с отцом, слишком слабая, глупая и не способная сдерживать свои обещания. Это осознание, внезапно стало порождать в Эллисон глубокое разочарование и ненависть к собственной матери, которое она была больше не в силах сдерживать внутри.
А мне думаешь не тяжело? Закричала она. Мне не тяжело осознавать, что я такое же пустое место для родного отца как и ты?! И что из-за его ухода надо мной стали издеваться те, кого я считала своими друзьями?! Вся школа тыкала в меня пальцем! А потом еще эта Дэбрия
У Эллисон начали наворачиваться слезы.
Аманде было тяжело возразить что-либо, так как все это было чистой правдой. Тем немее, свои собственные переживания она продолжала ставить выше переживаний собственной дочери, считая их всего-лишь подростковым бунтом, не имеющим никакого отношения к ситуации с разводом.
Даже.. Не смей повышать на меня голос, мерзавка! От накопившейся злости, голос Аманды сорвался. Ты думаешь я сюда только из-за собственных амбиций переехала, чтобы просто забыть о браке? Нет, я думала о тебе, неблагодарная! Чтобы никто не тыкал в тебя больше пальцем из-за нашего развода и твоей внезапно появившейся воображаемой подружки! А ты мне оплачиваешь таким ничтожным поведением! Еще упрекая меня в алкоголизме Я имею право расслабиться после тяжелого дня
Аманда залпом выпила бокал вина, что аккуратно держала в руке, стараясь не расплескать ни капли, во время своей эмоциональности и несмотря на видимо тяжелое состояние дочери, которая вот-вот заплачет, продолжила. правда уже куда более спокойным тоном:
Пришла поговорить с дочерью, называется Все. Ложись спать. Я не хочу ни видеть, ни слышать тебя, чертова эгоистка.
После всех болезненных для Эллисон слов, Аманда как можно громче захлопнула за собой дверь и неспешно уходя в гостиную смотреть продолжение любимой вечерней передачи про шеф-поваров, прихватила с кухни новую бутылку красного полусухого.
Эллисон же, как только захлопнулась дверь в ее комнату, рухнула на пол истерично рыдая в свои колени, закрыв голову руками. Боль, которую приносил каждый такой разговор с матерью, была соразмерна острию сотни ножей, пронзающих твою грудь. Ведь тот единственный человек, который должен быть на твоей стороне и защищать тебя ровно так же как львица защищает своего маленького львенка от хищного и сурового мира, сам принимает облик хищника, нравящегося разорвать тебя в клочья.
Теперь, вся та эйфория, что еще несколько минут назад была у Эллисон от ощущения нужности хоть кому-то в этом мире и от осознания, что ее жизнь превращается в сказку, испарялась с каждой пролитой слезой.
Она продолжала прокручивать в голове то дождливое июньское утро, когда ее беззаботное детство резко оборвалось, сменившись мрачными буднями, несущими в себе лишь разочарование и угнетение со стороны каждого ее окружающего.
Глава 2
Когда-то, еще в конце девяностых, заканчивая экономический факультет, Аманда была уверена, что вот-вот перед ней откроется огромный горизонт перспектив.
Она сдала предпоследний экзамен на отлично и уже давно выбрала роскошное бальное платье, очень напоминающее платье принцессы Дианы на австралийском балу, а также, знала с кем пойдет под руку на выпускной вечер. Бен Грин лучший выпускник 1998 Huntington University, симпатичный и подающий большие надежды парень.
Они начали встречаться еще на третьем курсе, когда на одной из студенческих вечеринок для ботанов, Бен сольно исполнил на гитаре песню собственного сочинения для Аманды, последней строчкой которой было приглашение на свидание. Это несомненно тронуло холодное сердце неприступной Аманды Фелпс. Тем не менее это свидание положило яркое начало их отношений., спустя два года которых они уже вместе танцевали медленный танец на выпускном вечере.