Девушка, все с той же улыбкой, стоит возле меня, держась за горизонтальный поручень над нашими головами. Присев на ранее опустевшее сидение, она начинает внимательно рыскать рукой в своей сумке. Я, наблюдая за этим, хочу что-то сказать, но слова предательски вылетают из головы, оставляя мне на выбор лишь две участи молчать в тряпочку и ждать, пока моя новая знакомая волшебно щелкнет пальцами, дабы с меня были сняты чары на безмолвие, либо же мычать как душевнобольной. Рационально выбрав первый вариант, я начинаю заинтересованно наблюдать за поисками в сумке-шоппере, что, по всей видимости, обладала сверхъестественными особенностями девушка, чье лицо сейчас выражало крайнюю обеспокоенность, все также продолжала безуспешные поиски в казавшемся бездонным тканевом пространстве. Лисья улыбка озаряет до этого хмурое лицо, и на солнечный свет, что залил собой весь салон автобуса, из своего прежнего дома является блокнот на кольцах. Передав его мне в руки, она вновь отправляется на поиски, но на этот раз они не занимают слишком много времени. Выудив карандаш из внешнего кармана шоппера, девушка забирает у меня блокнот. Прикусив феррул, она с прищуром осматривает меня, после чего открывает записную книжку и стремительным росчерком пишет послание, состоящее из одного слова. Передав мне блокнот с карандашом, моя новая знакомая опускает взгляд на пол, покрытый резиновым ковриком, ритмично постукивая по нему подошвой своих кед.
«Привет»
Растерянность все еще со мной. Ее выдает трудночитаемый почерк, которым я усиленно стараюсь ответить на приветствие символом в символ. Еле как нарисовав шесть букв, я кладу наш бумажный островок для коммуникации ей на ноги. Взяв его в руки, девушка внимательно осматривает мое послание. Убрав свисающую прядь волос за ухо, она открывает моим глазам наушник. Должно быть со стороны мы выглядим как двое глухонемых подростков, чьи отофоны от переизбытка чувств вышли из строя. Эта мысль меня настолько умиляет, что я расплываюсь в улыбке. Заметив это, девушка отвечает тем же, после чего начинает писать второе послание уже на следующей странице. Закончив его, в этот раз она не передает мне стило с блокнотом, вместо этого демонстрируя выведенное на бумаге грифелем из своих рук.
«Ты выходишь на повороте у леса?»
Я, уже успевший позабыть пункт назначения, утвердительно киваю головой, только после выказанного ответа вспоминая, что так оно и есть. Вновь лисья полуулыбка, что отдается разливающимся теплом в моей груди. Быстро написав ответ, девушка вручает мне блокнот.
«Коллега»
Боднув меня лбом в плечо, новообретенный попутчик указывает жестом, что теперь моя очередь задавать вопрос. С непосредственностью ребенка, ожидающего, каким фокусом его развлекут на этот раз, она опускает голову на свои ладони, переводя взгляд с моего лица на лист и обратно. Я же, постукивая ластиком карандаша по листу, стараюсь упорядочить мысли, что хаотично летают в моей голове, отказываясь от какой-либо навязанной моими беспомощными потугами структурированности. Не сумев сформулировать вопрос, я вывожу карандашом следующее:
«Своим появлением ты выбила меня из колеи»
Прочитав мое замечание, девушка, прикусив губу, выхватила у меня карандаш из пальцев, второй рукой попросив поднести блокнот поближе. Удерживая его двумя руками, я протянул его в сторону собеседницы, дабы она смогла на весу дать мне ответ. Сейчас она походила на художника, рисующего мой портрет в порыве творческого вдохновения, что, на деле, было недалеко от правды. Попроси она рассказать меня свои потаенные секреты, скрытые от глаз самых близких людей, я бы ни секунды не раздумывая выдал ей список всех скелетов прошлого. Я был на крючке. Осознание этого не стало для меня драмой, на которую я рассчитывал при первом взгляде на нее. Да, потом, через пару остановок, когда мы разойдемся, и я приду в свое изначальное состояние, в котором я пребывал уже как несколько лет, все моральные вопросы, дилеммы и попытки объясниться перед самим собой за произошедшее вернуться с утроенной силой. Но сейчас я отдался чувству, эмоции, что подобно Фениксу восстали из пепла, застав меня врасплох и обезоружив того, кто в тайне мечтал об этом годами.
Мне захотелось получше разглядеть черты новой знакомой, дабы оставить ее в своей жизни хотя бы образом, картинкой, к которой я смогу обращаться в моменты необходимости; в мгновения, когда мне нужно будет доказывать самому себе, что мое сердце по-прежнему сделано не из камня. Большие глаза со стрелками-хвостиками, аккуратный нос с кончиком вверх, прическа чуть длиннее классического каре. Но, к сожалению, главного зафиксировать на фотопленке под названием «память» мне бы не удалось при всем моем желании. Что-то неуловимое, труднообъяснимое вынуждало меня созерцать ее лицо, обрамленное русыми, чутка непослушными волосами. Она дышала жизнью. Благоухала ей, как цветы гипсофилы, что распустились на небосводе в моих недавних грезах. Быть может, дело в мимике и движениях то, как она покусывала карандаш, хмурясь из-за обдумывания нового послания для меня; то, как поднимала глаза и, встречаясь с моим взглядом, мимолетно улыбалась, пока по ее щекам пробегали солнечные зайчики; то, как ее нога, вторя ритму автобуса, что подпрыгивал на дорожных выбоинах, чуть касалась коврика носком; то, как
Вихрь грез был прерван легким постукиванием карандаша по моей коленке. Вскинув брови, девушка провела ладонью у моих глаз. Вновь улыбнулся как последний дурак. Улыбка в ответ. Развернув блокнот к себе, я обнаруживаю, что огромное послание, которое моя спутница так старательно выводила на белом листе, полностью зачеркнуто. Вместо него, чуть ниже каракуль, емкое предложение в одну строку.
«Поняла, что ты не успеешь прочитать, ведь нам выходить на следующей»
Взяв мою руку, она встала с сидения, потянув меня за собой. Чуть не выронив блокнот, я, стараясь не упасть, последовал за ней, протискиваясь сквозь утрамбованную толпу пассажиров. Автобус с шумом затормозил, открыв свои двери.
*
Оказавшись на раскаленной от июльского солнца улице, мы молча двинулись вперед. Девушка слукавила вышли мы на несколько остановок раньше необходимого, но кто я такой, чтобы возражать и отказываться от совместной прогулки?
Тополиный пух, в этом году взявший бразды правления над улицами позже положенного, витал над нашими головами, пока мы неспешно брели в сторону леса, каждый погруженный в свои мысли под собственный аккомпанемент, доносящийся из наушников. Интересно, с какой музыкой у нее будет ассоциироваться наша встреча?
Девушка, до этого держащая мою руку за предплечье, пробежала пальцами в сторону кисти, вложив свою ладонь в мою. Переплетение пальцев. Уже знакомые покалывание в подушечках и тепло, разливающееся в груди. Я, по-прежнему волочащийся позади, решаюсь поравняться.
Обмен взглядами; мимолетные улыбки; смущение; глаза в пол.
По правую сторону от нас проносится юная компания детей на велосипедах явный признак того, что мы приблизились к парку, выстроенному у начала леса, что в нынешнее время года всегда взрывается от голосов особо активного населения города. Мы, не сговариваясь, замедляем свой шаг. Ни я, ни моя спутница не хотим неотвратимого окончания чарующего мгновения. Стараясь обмануть безжалостное время, девушка меняет курс нашего пути, сменяя оживленный проспект на поросшие кустами дворы, скрытые за монолитным фундаментом пятиэтажных домов, которые, по ощущениям, всегда являлись единым многокилометровым зданием, протараненным дорожными перекрестками. Мы оба знаем, что нам нужно в противоположную сторону. Мы оба даем негласное согласие на самообман.