На время предскальные преграды оставили нас, и мы снова шагали по широкому берегу. Громадное полотно воды тихо плескалось невдалеке от нас. На горизонте серое ватное одеяло из туч внезапно начало прерываться, обнажая атласный небосклон. Солнца здесь явно не хватало, но нам до него ещё далеко. Несмотря на пройденный путь, до корабля оставалось ещё немало. Дальше будут ещё выступающие осколки литосферы, через которые нужно будет аккуратно пробраться. Трескающиеся скалы на своих краях весьма остры и не будут прощать неаккуратных и резких движений. Но до этого тоже надо дотопать. Вся дорога ещё впереди.
Смешно, на самом деле. Иду к разбитому древнему кораблю перед тем, как сам отправлюсь работать на судно. Буду ходить в тех же водах и встречать за бортами всё те же волны. Эх-х Ладно. Барж много, разбилась одна. Не настолько же я неудачливый.
Влад, вот прикинь, я вот пойду работать на это дряхлое корыто, выйду в очередной раз в море, и меня как то корыто нахрен разломает с остальным экипажем. Как тебе вообще такая ситуация?
Ситуация а-хуенная, легко ответил Влад, фактурно выделяя букву «а».
Нет, блять, Влад, ну реально.
Да вряд ли это произойдёт, чё ты ссыкуешь то? Ты думаешь, ха, в соляную способен корабль сломать? перешёл на язык фактов Владислав.
Да я-то способен, но нахер надо-то. Просто случится что-нибудь в открытом море и всё Колю не отпускали тревожные мысли.
Да забей бля. Главное, сам беду не привлекай своими мыслями, Лаконично заключил Влад.
Нихуя ты умный чел, Коля не мог не подчеркнуть такой интеллектуальный выпад.
А хуле мне, горделиво подчеркнул Влад.
Они молча прошли ещё двадцать метров, вдавливая берег ногами, пока естественная причина не заставила ребят скинуть свою скорость до нуля.
Ну давай теперь, Коля двумя руками показал на вдающийся в море скалистый камень в три человеческих роста прямо перед ними, Умники вперёд.
А какая разница?..
Я всё равно полез первый. Осталось немного. Даже сверху Владу руку подал.
Фу, блять, убери руку!
Пятнадцать минут последнего отрезка пути пролетели незаметно.
Вдох.
Три ржавые половинки.
Жизнь тоже пролетела незаметно, на самом деле.
Выдох.
Эти скалы.
Вдох.
Это море
Выдох.
Мы подошли к природой созданному пирсу, откуда ныряли с двадцать второго после того, как я первый сиганул в воду оттуда. Смелый поступок был, на самом деле. Хотя, кого бы я пустил мерить воду? Олю, Ванька, Лёнчика? Никто бы и не пошёл нырять так. Да, иначе и думать тупо.
Море настолько величественно, что даже не удостаивает меня собственного отражения.
Нырнуть? Да как-то стрёмно, если честно. Сейчас не знойное утро, чтобы на розовом рассвете окунать себя в широчайшие глянцевые волны, что бесконечно бьются у тебя под ногами. Сейчас наш далёкий верх покрывает плотная мгла, а про Солнце напоминает лишь светлое время суток. Однако на горизонте лазурный небосклон открывается всё обширней.
Чё, Влад, пойдём нырять? ехидно улыбаясь, спросил Коля, заранее зная, что Влад в такие пучины ни за какие шиши лезть и не помыслит.
Мы толпою ныряем в океан, толпою ныряем в океан заниженным голосом вычурно напел в ответ Влад, отводя взгляд.
Ну и чё, а один сможешь? с капелькой злобы спросил Коля.
Да иди ты, бля Николя, бросил Влад, и воцарилась увесистая, размеренная пауза.
Пойду щитомордников покормлю, развернувшись, Коля уходил от возвышенного края каменного крутого пирса, а Влад, немного потупившись в цикличное завораживающее полотно Японского моря, медленно пошёл за другом, переваливаясь через неровности природного рельефа.
Надо вспомнить молодость, я считаю. Сейчас эта груда ржавчины стала ещё более хрупкой, нежели годами назад, когда у лестницы между этажами корабля обваливались ступени вследствие коррозии. Одна из частей разваливающегося остова зашла в ещё больший крен к морскому шельфу, и ходить по палубе, ни за что не зацепившись, теперь физически невозможно.
Однако я не оставляю надежды подняться на вершину. Со стороны моря есть весьма низкий уступ (по давно протянутому канату сквозь всё судно сейчас полезет только самоубийца), и через него я могу без особых проблем подняться на этот громадный ржавый останок. Чудом уцелевшие доски под ногами на этом многострадальном сухогрузе по своему цвету едва различались с металлом. На втором этаже корабля находится капитанская рубка. Неважно, целые или нет эти ступени, я поднимусь. По перилам, по обрывком на краях проржавевших пластин, что ведут вверх.
Пустая кабина. Тут ничего, кроме ржавчины, нет. Да и не нужно на самом деле.
Жизнь и то совсем незаметно прошла. А тут какая-то ржавчина.
Какой-то я.
Я заберусь на крышу и увижу всё, что я хотел. Всё, что нужно мне. Родной Терней. Я подошёл к прямоугольному широкому отверстию, что было окном, перевалился через него. Каменистая нырялка уже далеко под ногами. Внизу небольшой фигурой возле корабля слоняется Влад, закурив очередную сигарету. Он даже не заметил Колю изначально.
Крыша ещё не сквозит хрупкостью напропалую. Я зацепился за её пологий край. Это трудно, но я должен справиться. Нет, я справлюсь. Справлюсь. Один выход силой. Одной рукой.
Ты чё делаешь? взволнованно послышалось от Влада где-то снизу.
Сейчас я увижу этот мир. Вдохну его полными радости лёгкими. Ногами опираясь на оконную раму капитанской рубки, я уже полностью влезаю на плоскую бело-рыжую крышу. Рывок и я плавно прикладываюсь полной спиной, глядя в серые облака с тонкими проблесками света.
Блять, ты дурачок, что ли? Влад не на шутку начал волноваться за действия своего друга.
Мне стало не по себе. Дрожь ПАНИКА
УЖАС
Нет.
Всё хорошо.
От такой внезапной эмоциональной встряски я поднял голову и принял опору на ладони, приподнявшись в локтях. Я взглянул налево, в солёную воду цвета бурого купороса. Всё идёт как и должно идти.
Всё в порядке.
Всё хорошо.
Пора.
Не торопясь, я поднимался на ноги.
ты слышишь меня!?
Я подхожу к краю хлипкой крыши. Дышится как никогда хорошо, я чувствую себя свободно.
А под ногами-то пропасть воздуха и не меньшая пропасть моря. Будет, где развернуться где Терней обнять.
И под эпилог И что за жизнь моя? А? Кем я был?.. Ну? И что я сделал?.. Всё равно ничто не будет осмысленно, ничто не будет иметь значения. Но я должен сделать что-то для себя. Сделать что-то, что заставит меня гордиться собой, о чём другие будут говорить с восхищением Да.