Если ваши сотрудники такие неженки, то как они работают в этом отделе? наседала Хельга. Или вы забыли, с кем вам приходится иметь дело каждый день?
Вот оно что, протянул Фолкберг, который только сейчас по-настоящему понял стратегию Мантисс. Я ценю вашу заботу о моих сотрудниках, но спешу заверить вас: в нашем отделе никто не сталкивается с агрессивными оскорблениями. Это в прошлом.
Хельга не поверила ему. Она точно пришла по адресу? Может, МС перевезли в другой отдел, например, на минус третий, а её всё это время звали поболтать с каким-нибудь Сердитым Голосом? Да быть такого не может!
Я объясню вам. Чуть позже. Доктор покровительственно взял гостью за предплечье и повернулся к напряжённым сотрудникам. Простите, пожалуйста, Хельгу. Она хотела притвориться МС-12 в юбке, чтобы подразнить вас. Правда у неё это здорово получилось?
О да, мастерство на пять баллов, гоготнул Саймон Доври и заработал неодобрение Шерри и Олафа, чьи выражения кричали, что их коллега выбрал не ту сторону.
Да, извините меня, поймав требовательный взгляд Фолкберга, выдавила Мантисс. Я вижу, что вы хорошие ребята и дружная команда. Мне хотелось посмотреть, насколько вы стоите горой друг за друга. Не принимайте близко к сердцу мои слова.
Она едва сдержалась, чтобы не поморщиться от банальности и заезженности собственных реплик, словно вырванных из плохого сценария. Искреннего в них было мало. Некоторые сотрудники кивнули, однако обстановка не была полностью разряжена. Хорошо, что ей с ними не работать. В таком случае Хельга даже не начинала бы провокации. Она ненавидела быть злой с людьми, поэтому теперь ощущала мерзкий осадок от своей неприятной роли. Ей не понравилось быть МС в юбке, даже если Мантисс всё ещё считала свой тест на выдержку необходимой мерой.
Шерри и Саймон, вы будете нужны мне. Остальные могут возвращаться к своим обязанностям, отпустил их Фолкберг.
Они покинули комнату отдыха и направились в один из кабинетов закрытого сектора. С каждый поворотом Хельгу всё больше пробирала дрожь от воспоминаний, как греющих душу, так и терзающих болезненными деталями. Мантисс испытывала на себе пристальное внимание Саймона. А вот Шерри почти не смотрела в её сторону. Всё ещё обижалась, что и понятно: наговори незнакомец такое Хельге, она бы тоже лишь спустя десяток минут начала отходить от унижения. Пусть в последние годы Мантисс обзавелась довольно толстой шкурой, не пропускавшей оскорбления. Её уже давно не задевали слова, только действия и причины поступков, которые Хельга порой угадывала на каком-то почти интуитивном уровне.
Доктор Фолкберг завёл троицу в пятнадцатый кабинет.
Присаживайтесь, разрешил он. Надеюсь, вы осознаёте, что я не могу показывать вам никакие материалы, собранные по делу. Всю информацию вы получите на словах.
Мантисс была согласна. Помощники доктора встали сбоку стола, а Хельга воспользовалась предложением и опустилась на стул.
Со мной не нужно проводить инструктаж. Она сложила руки на груди. Я знаю, как вести себя с МС.
Не сомневаюсь. Но я обещал вам кое-что объяснить, иначе вы будете сочинять ненужные стратегии, как делали это с моей командой. Фолкберг обратился к помощникам: Видите эту женщину? Она работала тут, когда лантановую терапию ещё не применяли. Поэтому она считает, что её ждёт страшный разговор с извергом, в ходе которого её смешают с грязью и вытащат на свет всех скелетов из шкафа.
Саймон сочувствующе покивал. Его напарница завела запястья за спину, непроизвольно покачиваясь с мысков на пятки.
Шерри, расскажи Хельге Мантисс, сколько раз МС оскорбил тебя за последний месяц нет, неделю, попросил доктор.
Цеггир задумалась, устремляя взгляд к потолку. Хельга предположила, что девушка подсчитывала в уме все случаи, когда Шерри пожала плечами и выдала:
Не знаю. Может, один раз?
Я уже догадалась, к чему вы клоните, сказала Мантисс. Вы ужесточили наказания лантаном, перейдя от угроз к действию. И теперь верите, что МС белый и пушистый, потому что перестал огрызаться на вас.
Мы уже полгода применяем эту тактику, снисходительно улыбнулся Фолкберг. Он с неохотой тратил время на объяснения. Объект с тех пор хорошо себя ведёт. Мне всё равно, притворяется он хорошим или нет, если это приводит к снижению агрессии в адрес моих работников.
Это правда, поддакнул Саймон. Он не пытается влезть к нам в головы и перессорить. Даже когда объект в теле человека, он не предпринимает попыток убить нас.
В теле человека? Хельга вскинула брови.
Покойников, поправил Фолкберг. Нечасто, но иногда объекту перепадают тела бродяг и людей, которых всё равно некому хоронить. Никому ненужных несчастных.
И как же вы их получаете?
У меня есть связи в морге. Я оплачиваю услуги из бюджета.
Бюджет у вас вырос, я смотрю.
Конечно, я ведь больше не трачу средства на бесполезную массу лаборантов. А руководство не тратит свои инвестиции на поддержание работы минус четвёртого этажа, если вы помните наш последний разговор.
И ещё о плюсах. Мы теперь даже не переезжаем из сектора в сектор, как делали до нас, вставил Саймон. Сектора «В» и «С» пустуют. Я предложил открыть там кафе, но мою инициативу не поддержали. Это я всё к тому, что объект очень хорошо себя ведёт и не создаёт гнетущую атмосферу.
Вы подавляете характер МС. В чём смысл экспериментов, если вы получаете ложные данные?
Данных о его ужасном характере скопилось тысячи за десятки лет, парировал Фолкберг. Мои предшественники всё, вероятно, ждали какого-то чуда, которого так и не случилось. Гора родила мышь. Мы занялись тем, что должны обязаны были сделать доктора до меня: начали воздействовать на него ради безопасности окружающих. Какое нам дело до того, что он не проявляет свою гнилую натуру, если люди отныне не страдают?
Мантисс одолел скепсис. Она с трудом могла представить, что кто-то способен вылепить из МС послушную личность, выдрессировать его, как домашнюю зверушку. Он слишком горд и независим, поэтому обязан мстить обидчикам. Пусть даже во вред себе. Возможно, незаметно для них самих вывернуть их души наизнанку. А это ещё хуже, чем вступать в открытую конфронтацию, которая дальше слов может и не зайти.
Как я и сказал, объект хорошо ведёт себя, продолжил Фолкберг. Он потёр шею и поправил ручки в органайзере, чтобы они указывали кончиками в одном направлении. Это прогресс. Я решил вознаградить его за работу над собой, потому и пригласил вас.
Так вы позвали меня в качестве дара для МС? До Мантисс только сейчас дошло, почему доктор словно едва терпит её присутствие.
Именно. Неужели вы думали, что мне интересна ваша персона или я как-то ценю ваши прошлые заслуги? Я хотел побаловать объект. Но и вы, очевидно, ждали эту встречу, иначе бы не пришли. Все в выигрыше.
Фолкберг выглядел невероятно злорадно, отыгравшись на чувствах Хельги за оскорбления своей команды. А может, ему и впрямь нет дела до психологического здоровья Мантисс. Он собирался преподнести её в роли подарка для МС. А главное, что Фолкберг прав: Хельга сама пришла в институт. Никто её не заставлял, не угрожал и насильно не тащил. Она не могла обвинить его в том, что он расценивал её как средство, как инструмент, потому что доктор не обещал ей ничего заранее. Ничего, кроме встречи и денег.
С чего вы взяли, что МС вообще желает меня видеть? Мантисс никак не выказала возмущения. Мы расстались на плохой ноте. Он просил вас связаться со мной?
Нет. Объект слишком скрытен, когда речь заходит о его привязанностях. Тем не менее я уверен, что он обрадуется вам, даже если скроет это. Фолкберг сцепил пальцы в замок. Я наблюдаю за ним больше полугода, забыли? Он неосознанно, но выдал своё расположение к вам. В обращении к моим сотрудникам, доктор указал на Шерри и Саймона, и другим гостям объект иногда приводит в пример мифическую женщину, которая слишком хороша для моих тупоголовых сотрудников. Этакий единорог в сказках для глупого табуна. Не ошибусь, если предположу, что он имеет в виду вас.