Здоровый бугай, подумал Иван Васильевич и усмехнулся.
К Ивану Кольцо подбежал окольничий Рязанов, атаман говорил с ним поутру. Тогда это был надменный дворянин, слова сквозь зубы медленно сочились, на Ивана не глядел невместно, дескать. Сейчас глаза окольничего бегали, дышал тяжко, пришлось бежать с царёвым приказом, тот медленных не любил.
Государь велел бойца тебе выставить, задыхаясь, сказал Рязанов. Или сам иди, если не побоишься.
Кольцо вспыхнул, ничего он не боялся и никого. Молча атаман принялся развязывать кушак на поясе. Тут же подскочил царский пристав Облезов.
Давай, Ваня, я шубу-то подержу, да и приберу, пожалуй, заворковал он. Тебе Иван Васильевич со своего плеча подарит, а эту не выбрасывать же.
Облезов уже взялся за лисью шубу, и атаман начал скидывать её с плеч, как его крепко взял за руку Егор Сломайнога.
Спокойно, Ваня, он вышел вперёд. Дай-ка я с царским бойцом переведаюсь. А ты наш главарь, тебе башку оберегать надо, разговоры тонкие с царём и дьяками водить.
Кольцо оглянулся. Даже всегда смешливый Арефий, насупившись, кивнул, дело, мол, Яша говорит.
Не ходи, атаман, пробурчал Ефим Бусый. В Москве не кулаками махать надо, а головой мозговать.
Казаки закивали.
Егор Сломайнога не уступал Ивану Кольцо в ширине плеч, только ростом чуть пониже, да постройнее. Скинул шубу свою волчью пристав Облезов внимательно её оглядел, шапку соболиную, передёрнул плечами. По ним рассыпались волнистые русые волосы. Егор узким гасником собрал их в пучок на затылке. Кафтан, перешитый из бухарского халата, шёлковый, алый с зелёным, скинул на руки Арефию. Из выреза льняной рубахи выглядывает потемнелый медный крест.
Противник Егора как колода дубовая, с какой стороны не глянь будто пень кряжистый. Брови рыжие лохматые на глаза свисают. Нос, ломаный не раз, набок глядит.
Царский слуга Бельской Богдан бойца своего против казацкой силы ставит! прокричал окольничий Рязанов и покосился на царя. Тот рыгнул. Стоявший от него по правую руку Бельский заложил руки за спину, воткнул большие пальцы за шёлковый кушак, прищурился. Любил Богдан кулачный бой. Ярость и страсть к схватке в крови от прадеда, беглого ордынского мурзы Кирибея.
Царь видел, как казаки остановили атамана и хмыкнул соображают разбойники. Ладно, посмотрим, как эти бродяги драться умеют. Без сабли или пищали трудновато, да и нож под рёбра не сунешь. Честно надо биться, сила на силу.
Егор засучил рукава и левым боком вперёд пошёл по кругу к сопернику. Тот стоял на месте, медленно поворачиваясь, пристально глядя на казака.
Кто-то охнул в толпе боярынь да княгинь, стоявших поодаль. Егор кинул туда быстрый взгляд синеглазая! Та самая, что у своего бывшего дома видал; стоит рот ладошкой закрыла, испуганно смотрит прямо на него.
Не бойся, красавица, бормочет про себя Егор. Сейчас я переведаюсь с рыжим.
Пальцы царя задрожали, застучали по подлокотникам. Грозный почуял силу, окутывающую казацкого бойца.
Не зря бой затеял, радостно подумал царь. Напьюсь жизни вдоволь сегодня! Полюбуюсь кровушкой досыта!
Где-то в толпе ему показались знакомые глаза. Никак, Дионисий пришёл глянуть, здесь ли царь. Вчера отговаривал его от кулачных боёв, дескать, грех, в такое день кровь лить.
У тебя что ни сделай, всё грех! прищурился, отвечая, царь. Иди лучше за Фёдора с Ириной молись!
Митрополит ничего не ответил, заколыхал седой бородой и ушёл. А сегодня высматривает, кто здесь. Не здесь глядишь, Дионисий! Римскому папе скоро кланяться будешь!
Царь засмеялся и тут же закашлялся, из открытого рта потекла жёлтая слюна. Гаврилка бросился отирать её с бороды.
Уйди! царь толкнул его. Мешаешь!
Рыжий боец выставил руки перед собой полукругом и ворочая крутыми плечами, пошёл к Егору. Тот размахнулся и правой рукой наметил в висок противнику. Но рыжий чуть пригнулся, убрав голову в плечи, и кулак пролетел поверху, погладил макушку только. Казак качнулся, разворачиваясь. И сразу рыжий бросился вперёд в прыжке и головой угодил Егору прямо в грудь.
Зрители услышали глухой удар, Бельский сжал кушак в кулаках и подался вперёд, шагнув поближе к бойцам.
Царь покосился на него горяч Богдан, может не помнить себя, только бы нрав свой бешеный в разгул пускать. Не бывать ему боярином с такой хваткой, слаб против тех, кто сейчас в бобровых шапках ходит. Пусть лучше надеждами себя тешит, так больше пользы.
А Егор не упал. Заметив летящего соперника, он успел повернуться боком, и хотя удар головой был силён, всё же прошёл скользом. Рыжий уже разворачивался к нему, когда казак изо всех сил треснул его кулаком по макушке. Да не сверху, а наотмашь, как саблей!
Противника повело в сторону, он мотнул головой, длинные рыжие волосы выскочили из перевязки.
Дай оправиться! бешено крикнул Бельский. Егор отступил на шаг можно и подождать, повёл головой в сторону боярынь. Синеглазка улыбнулась ему, вдруг лицо её напряглось, казак качнулся вбок, и в грудь ему прилетел пудовый кулак.
Рыжий так и не заправил волосы, а увидев, что противник повернулся, атаковал. С размаху его кулачище врезался Егору аккурат посреди груди. Медный крест врезался в кожу, что-то мягко хрястнуло. На белой льняной рубахе показались красные пятна.
Бей, Евдоха! орал Бельский. Он вошёл в раж и грыз кулак от злой ярости.
Казаки стояли хмурые, поведение рыжего им не понравилось. А тот размахнулся и со всего маху нацелил удар прямо в лицо Егору. Но тот просвистел мимо. Казак быстро присел. Рыжий вложил столько силы, что его развернуло кругом, и он едва удержался на ногах.
Не дожидаясь, пока тот устоится на ногах, Егор, подскочив, как на пружинах, врезал ему снизу, левой согнутой в локте рукой, прямо от бедра.
Царь, от возбуждения приподнялся, опираясь руками на подлокотники. Он и все зрители увидели, как рыжий будто стал выше ростом, голова даже выскочила из плеч. Но тут же у него обмякли ноги, и он мешком соломы свалился на перемешанный с землёю снег.
Бельский от досады плюнул, а царь захохотал, хлопая ладонями по подлокотникам кресла. Стоявшие рядом бояре ухмылялись.
Рыжий дёргал руками и ногами, но в себя не приходил. На него плеснули ведро воды, он утих. Ярыжки, глядящие за порядком, утащили побитого в сторону, и кинули в сани, набитые соломой пусть отлёживается.
Егора позвали к царю.
Кто таков? спросил Грозный, вглядываясь в казака. Лихо ты Евдоху свалил.
Егор поднял на царя глаза. Пятнадцать лет назад, когда тут же бился его брат Степан, он глядел на Грозного издали, а сейчас совсем рядом с ним стоит.
Зовут меня Егор, прозвище Сломайнога, верный твой слуга, государь! ответил он и немного склонил голову.
Ишь, гордый какой, кланяться не хочет в пояс! захохотал Иван Васильевич и тут же прервал смех, упёршись взглядом в лицо казака.
У тебя глаза, глаза разные, вдруг стих царь. Он невольно огляделся, ища дьяка Андрея Щелкалова, нашёл, секунду смотрел на него, дьяк уже шагнул к нему, но царь опомнился, махнул рукой не ходи, и повернулся к Егору.
Молодец! он подозвал дворянина Рязанова. Дай ему червонец за честный бой!
Егор с поклоном принял царский подарок, но не забыл попробовать золотую монету на зуб.
Иди, махнул казаку царь и откинулся на спинку кресла, ждать начала другого боя.
Отходя в сторону, Егор бросил взгляд на того, кто кричал ему: «Дай оправиться!». Видать, из высоких родов этот, в шапке из чёрно-бурой лисы, с яростным, ещё не остывшим лицом. Где-то он видел его, вроде бы. Вот тот повернулся к царю и Егор увидел на правой щеке рваный бугристый шрам, идущий от виска.
Так это ночной чёрт! Бельский! молнией метнулось воспоминание. Привёл господь встретиться. Ладно, не последний раз видимся.