От этой просьбы моя подруга улыбнулась и перестала плакать. Получилось шикарное фото, где на фоне зарешеченного окна полицейской машины я показываю в камеру средний палец, вероятно, имея в виду известный лозунг «Fuck the police», а Даша «викторию», символ мира.
До отдела доехали довольно быстро. Дверь «бобика» открылась, и мы смогли выпрямить затекшие ноги и согнутые спины. На КПП у нас еще раз проверили паспорта, после чего запустили внутрь. Синие стены, с кое-где отслоившейся краской, давили на зашедшего своим весом, а бетонный пол отдавал нам свой холод. Чугунные батареи почти не грели, будто их повесили как элемент декора, и потому рациональнее всего было оставаться в куртках это понимали все, кто заходил с мороза, особенно менты.
Нас подвели к большому прямоугольному столу с деревянными ножками и поцарапанным лаковым покрытием. Полицейские положили на него несколько бланков с протоколами, главную улику бутылку с вином и свои шапки, уселись на лавку из того же дерева и стали заполнять бумаги. Нам сесть не предложили, и поэтому мы стояли, опершись на стол.
В помещении была дежурная тишина, и вдруг Даша запела песню Янки «По трамвайным рельсам», где есть такие строчки:
Если встретят, ты молчи,
Что мы гуляли по трамвайным рельсам -
Это первый признак преступления или шизофрении,
А с портрета будет улыбаться нам Железный Феликс.
Забавно было слышать про Железного Феликса в помещении, где действительно всюду висели его портреты. Ментам тоже понравилось Дашино пение, и рыжеволосый, тот, что был помладше, решил поддержать разговор о музыкальных вкусах.
Я вот «Гражданскую оборону» люблю, к нашему удивлению и как-то стыдливо признался мент.
Правда, выяснилось, что он знает всего две-три самые популярные песни, вроде «Моей обороны», «Все идет по плану» и «Зоопарка». Но этого вполне хватало, чтобы увидеть в нем человека.
Когда в протокол вписывали количество изъятого алкоголя, еще один мент втащил в отдел девушку. Она, вусмерть пьяная, повисла у него на плече и еле двигалась, издавая нечленораздельные звуки. Полицейский посадил ее за тот же стол, рядом с нами. Девушка грохнулась лицом о поверхность и тут же заснула. За несколько метров от нее воняло перегаром и блевотиной. Мы не успели разглядеть ее лица, но, судя по всему, девушка была еще очень молодая. Светлый пуховик с искусственным мехом скрывал под собой изможденное тело. Фиолетовый лак на ногтях, под которые забилась грязь, блестел, а порванный в нескольких местах белый клатч она прижимала к груди, словно внутри лежали драгоценности.
Видите, ребятишки, до чего допиться можно? с наставлением в голосе произнес усатый мент, который привел девушку.
Спустя несколько томительных часов ожидания с протоколами было закончено, и нам предложили их на подпись. Перед заполнением я попросил полицейских, чтобы Даша не фигурировала как нарушительница, и те охотно согласились сделать ее свидетелем. Так что штраф нужно было выплатить как за одного. Быстро пробежавшись глазами по листку, исписанному ментоязом, я подписался под ним, не найдя там ничего «криминального», и протянул на подпись Даше.
С бумагами все. Теперь ждите, пока я вас позову на оплату штрафа, сказал старший мент. Кстати, девушка может быть уже свободна, добавил он и куда-то удалился.
В этот момент рыжеволосый отвел меня в сторону и с заговорческим видом спросил:
А у вас с ней все серьезно?
Да нет, вы не так поняли. Мы с Дашей просто друзья, честно ответил я.
Друзья, значит, улыбнулся он. Значит, ты не против, если я за ней приударю?
Ну, это не мое дело. Но я знаю, что у нее есть парень, все так же сказал я.
Пошловатая улыбочка сошла с лица у мента, и на секунду он призадумался. Затем произнес:
И это не проблема.
Как потом рассказала мне Даша, после того как меня увели платить штраф, а она вышла на улицу, этот полицейский взял у нее телефон и добавился в друзья «Вконтакте». Но насколько я знаю, из его подкатов ничего не вышло.
Я же, миновав несколько дверей, оказался в узком кабинете со стертым линолеумом и дешевыми обоями. За столом с компьютером сидел очередной мент, которому надлежало выплатить штраф, а справа от входа располагался обезьянник металлическая клетка, где двое с красными от выпивки лицами о чем-то горячо спорили. Если бы мы с Дашей выпили больше, вероятно, оказались бы рядом с ними. Меня удивило, что полицейский, нажав несколько кнопок, достал терминал и предложил расплатиться картой. Технологии не обошли даже такое забытое богом место, как ментовка. Как только вылез чек, говорящий об успешном переводе, стало спокойнее как будто оплатил покупки в магазине. Я уже было готовился направиться к выходу, как мент сказал:
Постой-ка. Надо еще фотографию сделать и пальчики твои откатать.
Это еще зачем? Мне сказали, что я заплачу штраф и могу идти, вновь встревожился я.
Простая формальность: начальство требует, чтобы каждый, кто проходит через нас, оставил отпечатки и фотку, отмахнулся мент.
Я не обязан этого делать по закону, вдруг осенило меня, хотя ни о каких подобных законах я до этого не слышал (как выяснил позже, действительно не обязан).
То есть ты отказываешься? строго посмотрел на меня мент.
То есть да, борясь с тревогой, подтвердил я.
Значит, придется еще часа два ждать начальство. Вот ему лично и скажешь, что отказываешься, со скрытой угрозой в голосе произнес мент.
На улице к тому времени уже стемнело, и оставаться еще на пару часов в ментовке было совсем стремно.
Подумай, тебя там девушка на морозе ждет, вдруг включился с видом змея-искусителя тот полицейский, который меня сюда привел. Ты что ее там одну бросишь?
Я заколебался. Если бы меня не ждала на улице Даша, а дома мать, я бы, наверное, и дальше стоял на своем. Признаюсь, перспектива общения с каким-то там ментовским начальством так же не прельщала или попросту пугала. Короче говоря, я поддался на уловки ментов и согласился на фото и дактилоскопию.
Процедура проходит так: сначала ты становишься к стенке с измерителем роста, и тебя отщелкивают на фотоаппарат. После этого просят испачкать подошву ботинка в краске и встать на бумагу, чтобы на ней отпечатался след. Наконец, специальным валиком краску раскатывают по ровной поверхности бумаги, а затем по бланку, к которому и нужно прикладывать пальцы. Мент берет поочередно по фаланге каждого пальца одной твоей руки и прокатывает по первой поверхности, после чего прикладывает к бланку. То же самое повторяется с другой рукой.
Проделав все эти манипуляции, я вымыл руки холодной водой и хозяйственным мылом в умывальнике и вышел из отдела.
Я тебе звонила, ты чего так долго? спросила встретившая меня Даша.
Я рассказал ей, что только что было.
Самое главное, что отпустили. Зато посмотри, что у меня есть, с этими словами она достала из пакета нашу недопитую бутылку.
Вау, откуда она у тебя? выпучив глаза, спросил я.
Мне ее отдал тот полицейский, который взял у меня телефон, объяснила Даша. Сказал: «Пейте, но больше не попадайтесь нам».
Прекрасно! Вот такой подход мне нравится, с чувством радости в голосе произнес я.
Как заповедовал мент, мы ушли подальше от отдела в другой двор и, спрятавшись за машину, загораживавшую лавочку у подъезда, допили вино. А потом, попрощавшись, разошлись по домам. Делать, но не попадаться один из основных принципов выживания в России.
4.
Я забирал куртку из гардероба, когда увидел Алину. Она позвала меня и предложила пойти на «капустник» ежегодный журфаковский праздник с юмористическими сценками, конкурсами и прочим КВНовским наследием. На семь часов вечера у меня был назначен сеанс у психотерапевта, но так как время еще оставалось, я согласился убить его в компании Алины. Представил, что мы будем сидеть рядом, как на лекции, и я снова смогу ею любоваться.