Наставник Очир прыснул от смеха, в этот раз уже совсем себя не сдерживая.
Чего смешного?
Да ничего-ничего, стал отмахиваться тот, пытаясь остановить приступ смеха. Мед, соль, зерно! Ха-ха-ха-ха! снова схватился он за живот.
Баклай стал мрачнее тучи. Шенне с Таликом продолжали недоумевать, хотя тоже уже понимали, что устройство их на обучение проходит неважно. Этот день складывался для них скверно с самого его начала.
Ну да ладно, встал учитель из-за стола, наконец уставши от смеха. Сын, возьми с утра Баклая, Талию и прицените, за сколько весь их товар можно спихнуть.
Сделаю, отец!
Все, а теперь отдыхайте! Байон постелет вам в сарае. Там на соломе, но в общем-то чисто.
Очир неспешно побрел к дому, должно быть, на ходу вспомнил про соль и зерно, зажмурился от вновь подкатившей волны смеха, утер лицо и уже скрылся в темноте дверного проема.
***
Обнявшись, Талик с Шенне лежали на сеновале, ожидая, пока их провожатый захрапит, и они смогут тихонечко обсудить самые насущные вопросы. Глаза их уже слипались, но все же решение требовалось найти заранее.
Так что? начала девушка, услышав из дальнего угла первый всхрап. Мы будем открывать свои дары? Чтобы нас приняли?
Шенне, не знаю. Открыть мы многого не можем, согласись? Баклай ведь передаст Совету.
Ну передаст, и что? пожала она своим плечиком. Да через тридцать лун они о том не вспомнят.
Смотря о чем, Шенне. Если покажем щит или клинок Гахтага смогут понять, что взяли мы его дары. А это уж они забудут вряд ли.
Согласна, да Если ж покажешь ты им чешую и коготь, тогда про связь Лаллака тоже все поймут.
Ага.
Хотя ты знаешь, тут наставник странный. Может, и к лучшему, что нас не примут?
Но ведь, Шенне, нам сильно не хватает мастерства. Если не здесь, то где его получим?
Ты прав, Талик, она нежно погладила его по щеке, подвинулась ближе, но что ты предлагаешь?
Я думаю, ты можешь показать клинок Вайлина. На празднике его не выявляли, а потому твоим он может быть не меньше, чем моим.
А что покажешь ты? девушка поцеловала его в лоб, а затем прижала свой к месту поцелуя, попутно касаясь своим кончиком носа его.
Я в тактике попробую блеснуть, юноша принял ее заигрывания, осторожно запустив свою ладонь ей под тунику. А не получится, скажу, что я к тебе придаток.
А это как? она приблизила губы к его шее и один раз, едва коснувшись, поцеловала.
Мы скажем, что сражаемся мы вместе. И потому учить нас надо не порознь, а парой, как будто мы с тобой отряд один.
Наутро их разбудил Баклай, давно уже к тому времени закончивший с завтраком и оценкой груза. С усталости и накопленного за много дней пути недосыпа молодые так крепко спали, что даже не слышали топота его сандалий, громких разговоров и скрипа старых дверей.
Ребят, вставайте! злобно буркнул он прямо над их головами.
Случилось что? завидев его недовольное лицо, забеспокоилась Шенне.
Нехорошо тут все, отвернулся в сторону калахасец. Посмотрим дальше. Быстрей вставайте, умывайтесь и туда вчера где ели. После видно будет.
Следуя его указаниям, они ополоснули из деревянного таза лица, прополоскали рты, пожевали вместо чистки зубов мятные листья. Завтракать полагалось на том же месте, где вчера они встретились с наставником Очиром. При свете дня его каменный дом и пристроенная к нему столовая выглядели уже более скромными.
Туда, Баклай ткнул им пальцем на высокую девушку в фартуке, стоявшую на раздаче. Возьмите хлеб и кашу.
Они пошли. На сей раз массивные деревянные столы уже не пустовали. За ближним, в самом его от дома начале, расположились пятеро все в броских одеждах серого с красным или коричневым цветов. За дальним сидели двое почти по центру, в платьях их преобладал синий. Все семеро они при появлении двух новичков в простеньких калахасских туниках, изрядно помятых на сеновале, оценивающе на тех уставились.
Новички забрали свои миски, ложки и, не обращая внимания на надменные улыбки, сияющие на чужих лицах, ушли на дальний край «красного» стола ровно туда, где они вчера ужинали. Каша оказалась с молоком, чего в Калахаси не практиковали, зато горячая и слегка подслащенная. Оба они, хотя совсем не были гурманами, не спешили с ее поглощением, подолгу пережевывая каждую следующую ложку.
Прошло не больше минуты, как с другой стороны «красного» стола к ним был отправлен посланник невысокий, но плечистый юноша с полными губами и длинными до груди волосами. Судя по виду, тот был на год-другой их старше.
Кем будете? важно спросил он, расположившись на скамейке со стороны Талика, примерно в полуметре от него.
Обоих этот вопрос поставил в затруднительное положение. Шенне, однако, его появление сильно напомнило ту давнюю и теперь уже не совсем приятную встречу на городской площади с Аяном.
Хотел чего? вызывающе бросила ему девушка.
Хотел! немного повысил голос тот. Это мое место, указал посланник на Талика, а он его занял! Освободишь, братишка?
Подобные выеденные из яйца претензии для калахасцев были экзотикой, ведь драки не только запрещались, но и, с учетом защитных даров, имели мало смысла. Кроме того, повсюду хватало взрослых, подобные глупости быстро пресекающих. Как следствие, ни Талик, ни Шенне не сразу сообразили, как им стоит реагировать на этот вызов.
Ладно, решив, что они пока не в том положении, чтобы ругаться, Талик подвинулся правее, на самый край стола.
Шенне, сидящая напротив, сдвинулась вслед за ним.
Не-не, едва сдерживая смех, довольно замотал головой посланник, так не пойдет, братишка! Там тоже мое место!
Шенне недовольно сощурилась, запыхтела. Девушка уже поняла, что парнишка пришел просто поиздеваться над ними, как некогда пытался делать Хагал, только более нагло и грубо. Понял это и Талик, который, однако, сразу кипятиться не стал.
И здесь твое? состроил он непонимающее лицо.
Ну да! растянув до ушей улыбку, заявил парнишка. Так что поищи себе другое, братишка! Это занято!
Ладно, спокойно согласился Талик.
Он поднялся, вылез из-за лавки, взял свою миску и стал обходить посланника со спины. Все выглядело так, будто он постарается найти себе новое место, но уже левее хулигана. Однако оказавшись у того за спиной, Талик остановился и, занеся миску над головой обидчика, перевернул ее, опорожнив молочное содержимое прямо на лоснящиеся русые волосы.
Что за?!.. от неожиданности юноша резко дернулся в сторону, чем «выжег» дар-буганом кусок стола, и повалился на каменный помост, проделав небольшое углубление и в нем.
Так лучше? все еще спокойно внешне, но уже на взводе внутри вопросил его Талик.
Шенне была менее сдержанной и громко рассмеялась, захлопав о бедра ладошками. Такого дерзкого ответа от Талика она не ожидала. С ней вместе дружно рассмеялись и юноша с девушкой за «синим» столом, оказывается, внимательно наблюдавшие за этой сценой.
Ты, говножуй в лохмотьях! поднявшись, заорал густо испачканный кашей посланник. Сейчас ты пожалеешь, ой как ты пожалеешь! И ты, дерьмушка, тоже доржешься! зло обернулся он на заливающуюся от смеха Шенне. Дар-вайрун!
Не дожидаясь, пока фиолетовый клинок судя по словам призыва, точно такой, как был у чужака, который в детстве угрожал Шенне, сформируется, Талик спрыгнул с каменного возвышения, на котором стояли обеденные столы и скамейки.
Шенне, взлетаем! не теряя спокойствия, произнес он и, для приличия молвив слова призыва, начал поднимать свое тело в воздух.
О-о-о! раздалось с дальнего стола.
Девушка спешно перелезла через свою скамейку, выскочила из-под навеса с торцевой его части и, скомандовав «дар-скальд», прыгнула вверх.
Они с Таликом уже давно уяснили, что взлетать надо либо очень медленно, используя подъемную силу дара, либо быстро, но за счет начального толчка. Второй способ требовал немалого мастерства, чтобы подъемная сила начала действовать вовремя, зато обеспечивал одновременно и быстрый подъем, и легкость последующей компенсации избыточной подъемной силы углом наклона ног и ступней.