В проводах что-нибудь понимаешь?
Я обернулся на голос. Почему-то я тогда решил, что в каптерке больше никого не было. Однако в углу на стуле, склонившись над каким-то причудливым предметом, сидел парнишка.
Он кивнул головой на этот предмет и вновь задал вопрос:
В проводах разбираешься?
Нет, честно ответил я.
Жаль, сказал парень и потерял ко мне всякий интерес.
Я тогда посчитал, что глупо вот так обрывать разговор. Да и, признаться, чувствовал себя крайне неуютно из-за тотального игнорирования обитателей каптерки. Поэтому не придумал ничего лучше, чем приблизиться к этому парню со странной конструкцией, и начал наблюдать за его действиями. Он то отвинчивал что-то, то прикручивал, менял направления проводков на этом агрегате, чертыхался, возвращал все в исходное положение и начинал все заново.
Потом я узнаю, что Зигзаг обожал все, что связано с электричеством. Мы его даже прозвали Зевсом, ссылаясь на его громометательные способности. Где гром, там и молния, и, соответственно, электричество. В общем, вы поняли взаимосвязь.
Я стоял и наблюдал, как то тут, то там на аппарате зажигались и потухали огоньки, когда один из шахматистов произнес: «Шах и мат». Затем он встал и, довольный, потянулся.
Играть будешь? спросил второй парень, приглашая меня жестом.
Я вновь растерялся. Это стало входить у меня в привычку.
Ну вы же понимаете: то меня абсолютно игнорируют, то ни с того ни с сего приглашают партию сыграть.
А разве не победитель остается за столом? наверное, совсем не к месту спросил я, удивившись, что из-за стола встал как раз-таки выигравший парень.
Надо утешать проигравших, позволяя им оставаться в деле. Победитель же наслаждается сладким чувством победы и сменой занятия, улыбаясь, пояснил он.
Второй скорчил ему смешную гримасу. Победивший же взял с полки какую-то книгу, которых в каптерке, к слову, было очень много.
Кивнув, я сел за шахматную доску. К счастью, в отличие от электричества, в шахматах я кое-что понимал.
Я сам не заметил, как был очень быстро втянут в разговор и почему-то выболтал кучу информации о себе. Вот так ни с того ни с сего после, как я думал, намеренного игнорирования со стороны ребят, взял и рассказал много всего этому незнакомому парнишке. По прошествии времени я пойму, что это был особенный талант Васа располагать к себе. В чем конкретно этот талант заключался, было трудно сказать. Но действовало это всегда и на всех.
***
Стал ли я постоянно зависать там? О, нет. Вот еще! У меня было слишком много, казалось, очень уж важных дел.
Но время от времени, скорее редко, чем часто, ноги сами меня приводили к каптерке. Подходя к ней, я внутренне надеялся увидеть в окне свет. Ни разу моему приходу никто не удивился. Тем не менее, зайдя туда, я сразу становился частью этого внутрекаптерочного организма, будто и не покидал его.
Потом я стал приходить туда все чаще. А потом, сам не понял как, прирос к каптерке. На это ушли месяцы. Никто на протяжении этого времени меня больше туда специально не приглашал. Никто и не прогонял. Я просто мог прийти в любой момент и чувствовать себя одним из них.
В один из моих визитов я уловил из разговора между Зигзагом и Раисой, что Зигзаг учится в моей школе на том же году, что и я. Я искренне удивился. То есть, конечно, я с первой встречи понял, что Зигзаг из птиц. Но мне почему-то и в голову не приходило, что он из наших. Хотя, на самом-то деле, только так и могло быть. По-видимому, каптерка в моей голове ассоциировалась совсем с другим миром. И я мысли не допускал, что мир моей школы мог как-то пересечься с этим.
Так ты из верхней школы? спросил я тогда с искренним удивлением в голосе. Уверен, что никогда там тебя не видел.
Я тебя видел, сказал Зигзаг без лишних комментариев.
Право, это странно. Мы совершенно точно не пересекались на ратных сборах. Ну и на гулянках тоже вроде бы тебя не бывало.
А я на них не хожу. Мне здесь нравится, вот так просто ответил мне Зигзаг.
Конечно, это не объясняло того факта, что в школе я его никогда не замечал.
Что же касается его намеренного игнорирования птичьих слетов Сказать по правде, мне трудно было винить Зигзага в его предпочтениях. В каптерке я не чувствовал себя важным в птичьем понимании. Но я чувствовал себя нужным.
В жизни бы не произнес им этого вслух, но ребята восхищали меня. Я с удивлением обнаружил, что учащиеся дальней школы не уступают, а даже перегоняют меня по знаниям. Их интерес ко всему на свете подстегивал и меня не стоять на месте. Они были по-настоящему талантливы. Хотя, наверное, не отдавали себе в этом отчета.
Как-то раз я похвалил какой-то из аппаратов, собранный фактически из старого мусора Зигзагом.
Все-таки создавать что-то, творить это один из самых важных критериев жизни людей, сказала тогда Раиса, тоже оценив придумку Зигзага. Только благодаря этому мы развиваемся.
Скорее всего, эти слова тогда, как обычно, побудили длинную дискуссию. Не уверен, согласился ли я тогда с ними. Вероятно, нет. Но почему-то они въелись мне в память так, что я помню их по сей день.
Глава 2
2001
И меня без вопросов зачислили сразу на второй курс? Такое вообще возможно?
Даша с дедушкой шли вдоль реки по старым бетонным плитам, установленным здесь в те времена, когда эти окрестности еще не были частью города. Река, лес и село вот что тогда было на месте, ныне превратившемся в большой район. Рядом, подняв хвост трубой, гордо вышагивал кот Васька.
Вопросы, конечно, были. Но их получилось уладить.
Жаль, что специальность выбрать нельзя, немного грустно сказала Даша и тут же пожалела об этом.
Дедушку этот момент беспокоил даже больше, чем ее саму. И он хоть и не подавал виду, но явно переживал.
Стрекоза, спасибо, что согласилась помочь, сказал Василий Владимирович. Ты нам сейчас совершенно необходима.
Всегда пожалуйста, улыбнулась Даша.
Она крайне смутно представляла, чем могла помочь дедушке, поскольку его способностями совершенно не обладала.
По крайней мере, со мной в колледже будет Вовка. Не так страшно в новый коллектив приходить.
***
Раиса Сергеевна, или баба Рая, как ее в детстве называла Даша, была женщиной удивительной. Даже можно сказать, исключительной. Умнейший ученый, талантливый педагог, она с Дашиным дедушкой творила совершенно невероятные вещи в лаборатории института. Опыты, исследования, открытия это все было о них. Даша с детства привыкла слушать истории об их каких-то очередных разработках и уже ничему не удивлялась.
А вот что Дашу всегда поражало, так это способность совмещать рабочую серьезность и ответственность с откровенным и неприкрытым наслаждением жизнью. Это относилось ко всему: к ремеслу и институту, которым Раиса Сергеевна была предана всем сердцем, к ее семье, к друзьям, к увлечениям.
Вот и сейчас, сидя у реки на рыбацком стульчике с удочкой в руках, она производила впечатление абсолютно счастливого человека. Огромная бежевая жилетка с кучей асимметричных карманов, такая же бежевая шапочка-панамка, спортивные штаны все это смотрелось на бабе Рае крайне гармонично. Даже папироса в зубах не выглядела лишней. А уж эта счастливая улыбка Каждый штрих этой удивительной женщины кричал о наслаждении всем, что она делает. Каждый час, каждую минуту. Закинет удочку и сидит себе в удовольствие. То ли прокручивает в голове лабораторные эксперименты, то ли песенку мысленно напевает, то ли вообще ни о чем не думает медитирует.
Даша так радоваться жизни не умела. С детства наблюдая за Раисой Сергеевной, она только надеялась однажды узнать, что это такое: любить мир и каждый день искренне открывать ему сердце.
Она увидела их издали, шагающих в ногу у края воды. Увидела и приветливо помахала панамкой.