Да пошел ты! Ты просто гребаный глюк! Я не верю ни в Бога, ни в черта! Знаю я таких, как ты: сидишь, тварюга, умничаешь, пудришь мне мозг. Да будь весь этот долбанный бред правдой хоть на секунду, знаешь, чтобы я тебе ответила?
Горю желанием узнать, ровным тоном ответил Сизиф.
Что надо быть конченым упырем и импотентом, чтобы торчать здесь вместо того, чтобы жить! Какой угодно жизнью! закричала Лиза во весь голос. Верни меня назад! Верни сейчас же, сволочь!
Она сжалась, оттолкнулась от пола, как дикая кошка, бросилась на Сизифа. Выставила вперед костлявые пальцы чтобы вцепиться ему в горло.
Ее лицо было совсем близко.
Но он не ощутил ни дуновения, ни тепла человеческого тела. Ничего.
Лиза скрючилась на полу позади Сизифа ее ноги подкосились.
Она пролетела сквозь него и теперь лежала на идеально белом полу, сжавшись в комок; ее передергивало от новых и неприятных ощущений. Будто бы через нее пропустили ток и облили ледяной водой одновременно. Или будто у нее в секунду подскочила температура градусов до сорока. Будто она вся рассыпалась, а потом кое-как, с пробелами, собралась обратно.
Скрюченные пальцы конвульсивно царапали пол. На лбу вздулась синяя вена. Та самая, которую разорвала обжигающая полицейская пуля.
Краем глаза Лиза видела Сизифа. Он по-прежнему сидел на стуле. Снова переменил закинутую ногу.
«Почти как Шэрон Стоун в Основном инстинкте», Лиза всегда поражалась тому, что ей в голову приходили самые неуместные и не подходящие ситуации мысли.
Шэрон Стоун
Господи, что же происходит?
Господи? Ты здесь? Ты существуешь?
Господи, может быть, тебе лучше и не существовать
По телу Сизифа, как по потревоженной голограмме, проходили странные помехи.
Именно они напугали Лизу больше всего.
Она в жизни не видела ничего подобного.
Колышущийся силуэт Сизифа подошел к ней и наклонился низко-низко, почти лицом к лицу. Помехи прекратились, и Лиза четко увидела смуглую пористую кожу и темные, почти черные глаза.
Имей в виду, я дам тебе только одну возможность отказаться, сказал Сизиф и направился к двери, которая вдруг стала отчетливо видна.
Сделав глубокий вздох, Лиза оперлась на все еще скрюченную руку и приподнялась.
Она видела, как Сизиф вышел из ослепительно белой комнаты, и попыталась проползти за ним, чтобы выбраться.
Однако, как только Сизиф вышел, очертания двери опять исчезли. На экране, прямо перед ней, снова появился крупный план ее мертвого лица. Закатившиеся глаза, открытый беспомощно рот, и струя крови из размозженной черепной коробки.
Лиза зажмурилась, и тихий стон вырвался из плотно сомкнутых губ. Ее снова бил озноб, она обливалась холодным потом.
Лизе было страшно. Она больше не могла скрывать этого. Хотя бы от себя.
Сизиф закрыл за собой белую дверь. Приземистая женщина по-прежнему стояла в коридоре, пялясь на экраны, где все еще распадался на части преступник, а электронный голос вещал о нарушении главного закона их службы.
Услышав Сизифа, женщина вздрогнула, отвернулась от экранов и одернула костюм. Потом принялась листать на планшете файлы Лизы, будто все время только этим и занималась.
Я же говорила. Она плохой кандидат, важно произнесла женщина.
Ничего, я был еще хуже.
Сизиф забрал планшет из ее рук, перевернул и протянул обратно.
Только сейчас она заметила, что держала его верх тормашками, и покраснела.
«Значит, не больше двух-трех человеческих циклов на службе, подумал Сизиф, программы подсознания еще контролируют фантом ее тела».
Он пошел прочь, направляясь к подобию кухоньки, где его ждало то, любовь к чему он так и не смог выкорчевать из души, кофе.
Так что мне с ней делать? растерянно окликнула его женщина.
Загрузите ей демоверсию среднестатистической жизни, не оборачиваясь, ответил Сизиф, при ее карме.
Глава 10
История Бернара и Софии
Ну хватит, Бернар, хватит, говорила девушка, накрывая ладонью руку, сжавшую ее коленку под юбкой. Мне пора.
Стекло запотело. Музыка тихо заполняла салон автомобиля, но Софи ее почти не слышала: Бернар шумно и горячо дышал ей в ухо.
Похоже на картинку из какого-то старого фильма. Она не помнила название, смотрела девочкой, но сцена засела в голове на всю жизнь. Что-то там про корабль.
Надо еще провести рукой по стеклу, мутному от их частого дыхания.
И Софи провела. Холодное стекло оставило на ладони липкую влагу.
Софи загляделась на свое помолвочное кольцо.
Да, определенно как в фильме, только у нее на пальце блестит бриллиант.
Софи, ты же теперь моя невеста. Какая разница, что подумает твоя мать?
Она с трудом разбирала слова Бернара: его губы вжимались в ее шею, а рука продвигалась все дальше.
Инстинкты требовали продолжить, но разум Софи никогда не выключался. Он был ее счастьем и проклятием одновременно: мысли, холодные и острые, прорывали химическую завесу гормонов.
«Рано».
«Пусть ждет».
Софи засмеялась и игриво шлепнула Бернара по руке.
Все, до завтра.
Помедлив, она быстро поцеловала его в нос, давая понять, что решение принято. Она контролирует ситуацию. По крайней мере, пока.
Так нельзя, Софи, честное слово. Я сделал все, как ты хотела. Разве ты не можешь хотя бы
Хотя бы что? с вызовом спросила она.
И улыбнулась одной из тех обворожительных улыбок, которые с детства помогали ей казаться милой, чтобы она ни делала и ни говорила.
Бернар насупился.
Он не мог сказать того, что хотел. Она смотрела на него большими распахнутыми глазами. Любое слово сейчас казалось бы грубостью и пошлостью Софи отлично знала, что делала. Так ее учила мама: никому не нужны девушки с открытым сердцем; интригуй, дергая за ниточки. Управляй мужчинами с помощью того, чего они так желают. Пока это хоть кому-нибудь нужно. А потом Но это потом было еще слишком далеко.
Сама дойдешь? обиженно спросил Бернар.
До подъезда оставалось совсем немного. Темный двор на днях перекопали: то ли трубы лопнули, то ли какой-то кабель прокладывали. Софи это не интересовало. Она жила в предвкушении того, как съедет от своей вечно хмурой матери в шикарную квартиру Бернара. А это должно было произойти совсем скоро. И она, в отличие от матери, войдет в новый дом законной хозяйкой, и никто никогда не сможет выгнать ее оттуда. Спасибо, мама, за мое красивое лицо. За то, что в ту ночь, когда маленький комочек плоти поселился в твоем животе, ты выбрала для любовных утех рослого парня с синими, как небо в голливудских фильмах, глазами. Спасибо, мама, за родинку в уголке моих губ. Эта родинка моя драгоценность.
Обычно Бернар провожал ее до двери, но сейчас ему хотелось показать характер. Ничего, пусть показывает. Через час он позвонит ей сказать, что доехал. Бернар доберется до дома через полчаса, но решит заставить ее поволноваться. Однако он не получит желаемого. Нет. Потому что она ответит ему только через два часа. Пусть звонит ее матери, пусть напишет десяток СМС в волнении, пусть представит себе все ужасы, которые могли произойти с ней в этом темном дворе. Власть Софи любила ее. Власть над мужчиной. А как же иначе? Иначе он уйдет так же, как отец, отчим и множество других мужчин, которые бросали мать, надавав ей кучу обещаний. Некоторые обещали что-то даже Софи. Но она быстро научилась им не верить.
Так что, Бернар, давай поиграем в твою игру. Я готова играть в твои игры до тех пор, пока они часть моих.
Софи выпорхнула из машины, махнув Бернару рукой и послав ему воздушный поцелуй. Сама невинность. Она добилась своего. Уже сейчас в том, как он насупился, чувствовались сомнение и вина. То ли еще будет через два часа.
Мой милый Бернар, не волнуйся, будет больно и страшно, но я знаю, куда веду тебя. Я буду хорошей женой. Мы будем счастливы, вот увидишь.