В общем, когда мы, наконец, получили вещи я бегала и за его, и за своей сумкой и вывалились из аэропорта на улицу, я взмокла как мышь и отчаянно мечтала прилечь где-нибудь в холодке. Жидкая тень от низкорослой пальмы, росшей в стороне, такого холодка не давала.
Зраст-те! улыбался нам навстречу высокий парень с тёмным лицом. Я ваш гид, меня зовут Абдель!
Привет, кивнула ему Алёнка. Где наш автобус? Этот? Давайте садиться.
Небольшой, похожий на «пазик», автобусик открыл двери, и водитель начал загружать наши чемоданы через заднюю дверь.
Вот, пожалуйста, программа вашего гостения, Абдель начал раздавать листочки с отпечатанной программой на английском. На каждом логотип принимающей турфирмы: солнце, чайка, волны. Алёнка взяла свои листочки, просмотрела и подбоченилась.
Так, я ничего не понимаю. Что это такое?
Програма вашего гостения, ещё раз объяснил гид. Сейчас едем в Монастир, отель четыре звезда, завтра в Сусс, отель четыре звезда, потом в оазис, потом
Я вижу, что потом. резко оборвала его Алёна. Какие четыре звезды? Мы с господином Саидом договаривались, что размещение будет в пяти звёздах, а здесь четыре и три! Он что, очумел? Я ему группу журналистов на этих условиях собрала, а он мне три звезды!
Это оазис три звезда, там такой только, потом четыре.
Гид улыбался так же широко, но на всякий случай отступил на шаг от размахивающей руками Алёнки.
А где пять звёзд? Где?
Алён, вот, после оазиса, вроде, пять звёзд, подсказала Ира, вглядываясь в свой список.
Это они обедать нас везут в пять звёзд, отель нам показывают. А размещают опять в четырёх. Нет, ребята, так не пойдет. Из Москвы мы договаривались, что размещение будет только пять звёзд и все включено.
А-лёна, давай ехать, в отель решим, приложил ладони к груди наш гид. Улыбка его перестала быть ослепительной и, видимо, стоила ему больших усилий.
Нервничает, сказала Татьяна. Зря Алёнка так на него орет, у них же не принято, чтобы женщины шумели. Обидится человек. Алён, может, и вправду в отеле все выясним? Поехали уже!
Куда поехали? Вы что, хотите жить в четырёх звездах и за всё платить? У вас что, деньги лишние? Нет уж, пусть все делают, как обещали. Дай мне позвонить господину Саиду! протянула она руку. Наш гид достал мобильник, набрал номер, сказал что-то в трубку по-арабски и отдал телефон Алёнке.
Мистер Саид? Хеллоу. Ай доунт лайк зе программ, ю хэд плэннед.
«Мистер Саид, мне не нравится программа, которую вы для нас составили», перевела я вслед за Алёнкой. Надо же, её английский понимаю, а чей-нибудь ещё нет. Наверное, потому что она говорит почти так, как наша учительница в школе. И хотя я надписи на английском улавливаю гораздо лучше, чем речи, Аленкины претензии господину Саиду поняла. Её не устраивает размещение, и она настаивает, чтобы переездов по отелям было меньше и чтобы нас селили в пяти звездах «всё включено».
И всё-таки отель, куда мы приехали из аэропорта после получасовых Аленкиных скандалов, был четырёхзвездочным. Хотя мне было без разницы, я прежде вообще ни в каких отелях не останавливалась. А этот, на мой вкус, был роскошным. По крайней мере, огромный бежевый холл с окнами в высоту стены и просторной террасой, выходящей к морю, меня очаровал. Солнце заливало лучами окна и ту половинку холла, где мы расселись со своими вещами, дожидаясь заселения.
Вэлкам! сказал официант, подавая нам бокалы с холодным соком.
Пенкин сгреб два и высосал в два присеста:
Хорошо! Ф-фу, запарился я совсем, в душ хочу. Ларочка, узнай у Алёны, когда нас поселят.
Я думаю, не раньше, чем через час, отозвался Слава, и я проглотила неожиданную «Ларочку». У них тут время заселения с двух часов, сейчас час. Ещё час будем ждать, не меньше.
Алён, когда нас начнут селить? крикнула я, не поверив. Ещё час сидеть в холле? Хотя здесь хорошо, прохладненько.
В два.
Она поднялась из своего кресла и подошла к нам.
Этот жмот Саид решил не платить за лишнее время. Хотя назавтра я из него пять звёзд и «всё включено» выдавила. А то, ишь, развел тут экономию. Лар, пошли, к морю сбегаем!
Пошли, поднялась я. Пенкин задергал усами:
Ты куда? А вещи?
А что вещи?
За вещами кто будет смотреть?
Вить, ты что? Кто тут возьмёт? уставилась на него Алёна. Тут не воруют.
И всё равно, я считаю, что Лариса не должна оставлять вещи без присмотра
Вить, не занудничай, а? С нами пойдешь? Нет? Ну, вот и присмотришь за вещичками. Лар, пошли!
И Алёнка потащила меня к окну, которое оказалось дверями и распахивалось прямо на залитую солнцем террасу.
Ух ты, здорово, я зажмурилась, подставляя лицо лучам и забывая о недовольной физиономии Пенкина.
Терраса сходила широкими ступенями к площадке с круглыми столиками и изящными скамейками на кованых ножках. Сразу за площадкой располагались бассейны, справа и слева изгибались крылья отеля, оставляя впереди просвет с видом на море. Туда мы и пошли.
Пляж был песчаным и очень чистым, море я разулась и подставила ноги прибою прохладным.
Ой, Африка, а море холодное!
Средиземное, не нагрелось ещё. Алёнка тоже скинула свои шлепанцы на платформе и каблучищах и трогала волну пальцами с ярким малиновым педикюром.
Это в Египте Красное море всегда тёплое.
А ты там была?
Была, конечно. А ты нет, что ли? Алёнка уставилась на меня с таким удивлением, будто я призналась, что ни разу в жизни не ездила на метро.
Нет. Я вообще впервые за границей.
А ты откуда такая, необстрелянная? продолжала меня разглядывать Алёнка.
Из Челябинска.
А. А почему тогда с Пенкиным спать не хочешь?
А какая связь? Я отпрыгнула от неожиданно сильной волны.
Ну, он ведь москвич. Квартира у него, бизнес. Через него зацепишься в столице по серьёзному.
Он мне не нравится как мужчина.
Да неужели? скептически посмотрела на меня Алёнка, явно хотела что-то сказать, но передумала. Пошли обратно, там селят уже, наверное.
Когда мы вернулись в холл, на столиках уже белели бланки, и народ усердно их заполнял. Пенкин сидел перед своей бумажкой с брезгливым выражением лица.
Где ты ходишь? Я что, вместо того, чтобы отдохнуть с дороги, должен ждать, пока ты нагуляешься?
Виктор Алексеевич, сейчас заполню, присела я к столу.
Блин, развопился, такое настроение спугнул. Я быстренько списала данные наших паспортов, написала, что прибыли из Москвы и поставила завтрашнюю и сегодняшнюю дату. Всех дел на пять минут, и чего орал, спрашивается? Английский в школе надо было учить!
Портье за стойкой, получив от меня бланки, протянул ключ. Это он что, нас с Пенкиным в один номер селит?
Нет, замотала я головой. Ноу. Алёна, скажи ему, что мы с тобой в одном номере, а то он меня с Пенкиным хочет определить!
Ви а тугезе ин уан аппатмент, протянула Алёнка свой бланк, и портье, улыбнувшись, дал мне другой ключ. Пошли, подруга. Сумки можешь не тащить, принесут. Витя, иди, ключ от номера возьми, ты живёшь на пятом!
И мы пошли к роскошному лифту мимо Пенкина, смотревшего на нас ошарашенным и обиженным взглядом. Так смотрят дети, которым пообещали катание на карусели, и даже в парк привели, да так и оставили сидеть в стороне на скамеечке.
Ты знаешь, мне его даже жаль немного стало. сказала я. Лифт поднимался медленно и плавно. На безупречной серой стене было выцарапано русское слово из трёх букв. Это в Тунисе-то, где ещё кроме нас и нашего гида как его зовут-то? никто и слова не сказал по-русски!
Иди, пожалей, он через три номера от нас жить будет, подмигнула Алёнка.
Да ну тебя. Просто он с таким лицом сидел, будто его в лучших чувствах обманули.
Переживёт. Мужиков нельзя жалеть, они от этого на голову садятся. А портье-то как нам улыбался, а? Наверное решил, что мы лесби.
С чего вдруг?
Ну, с мужиком спать не хочешь, ко мне просишься. Ха, и Танька с Иркой тоже за лесбияночек сойдут!
Номер был очень красивый: светлый, с балконом, ванной комнатой. И огромной двуспальной кроватью под золотистым покрывалом. Ё-моё, вот это ложе любви!