Повелось среди эулиен и так: подходя к Светлому Дому поклонись его порогу, и, уходя, поклонись ему. Так скажешь ты, что помнишь всё, что дали тебе эти стены, и то, что отдал им ты. Но не знаю я тех, кто дважды кланялся Светлому Дому в сердце своём.
В восточном пределе Светлого Дома есть зала, что тянется до северного предела, и там поставлен невероятной длины и красоты стол из прозрачного камня, собирающий за собой всех эулиен обители. Во главе его сидит Финиар, и дети его и семьи их по правую и левую стороны от него, и так весь род и народ их по краям стола. Но всегда есть за столом ещё место, потому что говорят эулиен: готовя еду режь хлеб и ставь во главу стола, и режь всегда на один кусок больше, чем есть сидящих за столом, в знак того, что в доме твоём рады любому гостю, и когда придёт кто всегда ожидаем он и хлеб для него готов, а если же никто не пришёл отдай хлеб просящему, и в другой раз режь новый, и сколько бы вас ни было на ещё одного накрывайте. Так велит природа этого доброго народа, ибо радушие и гостеприимство в крови у эулиен. За них ею же они и заплатили.
Там, где достигает Свет Светлого Дома, и обычаи его, и радость его его земли. Сам же дом-город стоит на мирной земле дверями на Север, правой долей на Запад, левой на Восток, к Альбиону6 и глубоки его корни и земли под Светом его обширны. Любят эулиен свою обитель, подобную Эйдену, и у каждого из них Светлый Дом в сердце, даже если кто-то не живёт там, или покинул обитель, или даже не видел её Свет Светлого Дома, как и Свет Эйдена в каждом сердце, ибо Светом сердец он столь светел.
Так началась история великой золотой цепи рода Эйвели, и первыми из них были: Эликлем, Эливиен, Седби, Элкарит и Финиар, ибо так надлежит перечислять род эулиен от конца к началу, потому что учил Всеспрашиваемый, что луна с ущерба идёт на возрождение, а всякая жизнь со смерти.
И стали жить эулиен, как и люди, на одной земле и по одним законам, но по разному времени, что им положено. И полюбили все пришедшие ту землю, что приняла их, и домом её признали, но каждый навеки сохранил в сердце Эйден и временами тосковал о нём, оттого у эулиен грустные песни о Доме и Яблоневом городе, как ещё называют Эйден. И «И́льтимвре тех малáри тéрнаэ» [Ílitmwrhe teh malári thérnae] или «Малáри тéрнаэ» [Malári thérnae] «Возвращение в Яблоневый город» или «Яблоневый город» любимая песня у них. Туда же стремятся они всей душой и туда же возвращаются по смерти, ибо при жизни держит их в подзаконном мире взятый долг перед человеком, выше которого нет для эулиен. Говорят, что Эливиен Путешественник сочинил «Яблоневый город», но он говорит, что она древнее.
Построив Дом и расселившись в нём осталось большинство эулиен с Финиаром и детьми его, некоторые же расселились неподалёку и по мирной земле, некоторых он отпустил, и они ушли за своими вождями, чтобы быть с людьми на других землях и расселиться там под господством устоев Светлого Дома и благословением Финиара. Когда же все труды были закончены повелел Финиар сыновьям своим взять в надел себе землю и свою дорогу. И каждый взял свой дар и оставил Светлый Дом до срока, Эликлем же Финиар не отпустил от себя. Так взял Седби меч Би́лрог [Bílrog], Кровожадный, а Финиар дал ему меч, что назвал Справедливый, и, зная, что его мечу предпочтёт Седби свой, просил хоть изредка чередовать их, и Эликлем дала брату мазь эффé [effé], что исцеляет все раны и возвращает к жизни (1), и больше не было у неё, и оставил Седби Светлый Дом, не прощаясь. И взял Элкарит книгу Божию как закон и благословение отца своего, а Эликлем дала ему в защиту чашу Э́майр [Émayrw], которая обнаруживает всякий яд, и, простившись с отцом и братьями, Элкарит оставил Светлый Дом. Он и эулиен его построили И́тар [Ítar] белый дворец в Альбионе и стали жить там. И взял Эливиен корабль (лодку) по имени «Пéйнели» [Рéyneli], «Свободный», а Эликлем дала ему свой шёлковый пояс в знак своей верности и его возвращения и поручила себя брату поцелуем. И, простившись с семьей, взял свой путь Эливиен и его «Свободный» c ним. И дал дочери своей Финиар кулон с крупицами земли Эйдена и велел держать его всегда у сердца, сказав, что оно и всё, что будет в нём даст добрые всходы. Также, прежде чем отпустить от себя сыновей своих, вручил Финиар им и Эликлем свои дары клинки из белого железа (2) и тóны [ton] (3).
(1) по преданию, перед уходом из Эйдена собрала Эликлем местные травы и сделала из них мазь, способную возвращать повреждённому былую силу и образ. Она же, эффе, из трав Эйдена, могла соединить разделённое, унять боль, остановить кровь и вернуть жизнь в безжизненное. Семена тех же трав взяла с собой Эликлем из Эйдена.
(2) по исполнении знанием получал каждый из эулиен тонкий и маленький клинок (от кончика среднего пальца до основания ладони) в красных резных ножнах, с рукоятью из белого золота, со своим именем на нём. Теперь же вручают его в семь его лет. И носит его каждый всю жизнь справа на поясе, на красных ремешках, как напоминание о своей душе. И не смеют эулиен вынимать его из ножен и использовать свою острую железную душу, дабы не обагрить её кровью, не осквернить и не растратить понапрасну.
(3) есть в народе эулиен такой обычай, прежде имени, или вместо него просить у незнакомца его тон, именуемый по-человечески тóнекли [tónekli]. Его же имеет каждый из эулиен. Тон есть тонкая и небольшая деревянная пластина, не больше большого пальца, по которой читается душа владельца. Цветами и символами нанесены на ней все силы и склонности души, её история и её права от начала тона (там, где он крепится к шнурку) до его конца. Бывают тоны разных цветов и на разноцветных шнурках, бывает, что крепятся к шнурку двумя бусинами или украшаются цветными нитями, что свисают из тона. Цвет рисунков и линий на тоне, цвет бусин, шнурка и нитей и есть подлинная история души. То, что привело владельца в мир цвет шнурка. То, чем держится он за мир и в чём его сила цвет первых бусин, право и имя его души цвета и рисунок тона от начала к концу. Страсти или взятые на себя обязательства отражены выпущенными из тона нитями, по краям его или в конце, смотря в какой срок были обретены или взяты. Так читаются тоны, знание которых равно знанию имён в роду человеческом. Используют их эулиен с великой охотой и почтением и дарят друг дражайшему другу как великий дар, в знак знания одной души другой, или получают их от своих учителей или родителей. И не может иметь никто два тона, как две души. Их же и носят на шее всю жизнь. И не может быть ни у кого двух тонов, и рисунок на нём неизменен.
Многие из эулиен ушли вслед за Элкаритом Златовласым И́стахименин [Ístahimenin] (4) в его предел Светлого Дома, а потом и в лунный дворец в Альбионе, и расселились там, и много работали на земле, помогая ей в родах и тяготах. Сам Элкарит учил и защищал её детей. И животные и птицы приходили к нему со своими тяготами, и он, как умел, разрешал их своей светлой молитвой, беседой, улыбкой и участием. И везде, где ступал он птицы приветствовали его и кричали ему, цветы распускались по следам его и животные успокаивались. Таков Элкарит Эйвели, старший из сыновей Финиара и Эин-Мари, назвавший землю ту домом своим и ходивший по окрестным землям, взяв их под защиту своих молитв.
(4) Истахименин Златовласый так со времён Эйдена называли Элкарита эулиен за бесценное золото его волос.
Никто из эулиен не пошёл с Седби, поскольку он шёл путём, противным для всякого из них. В земле за морями, на горе, среди глухих лесов на западе он взял себе замок Ми́энэ [Míenē] Мой, и народом его стали áрели [áreli] (5) и его собственные мечты. Окружил себя Седби блеском подвигов и славы, золотом, вином и хвастливым смехом. И не было ни среди арели, ни среди эулиен, ни меж людей равных ему в битве и красоте. Более страсти к бою имел Седби лишь страсть плотскую, ненасытную, и в ней не знал ни стыда, ни удержу, ни отказа, и боялись его, и ненавидели его, и восхищались им. И прежде всех эулиен, рассорился Седби со всеми соседями и с Áнкхали [Ánkhali] (6) вёл дружбу. Тогда же насытил Седби копьё своё Э́кхебен [Ékheben], Ненасытная, и стрелу Сéндалин [Séndalin], (7) Сладкоголосая, что наводили страх и несли смерть всюду, где ступал он. И больше не вспоминал он ни об отце своём, ни о братьях, ни о сестре. Таков был Седби Эйвели великий воин и любовник, прекрасный обликом и дерзким нравом.