Если таким образом ты хочешь узнать, есть ли у меня подружка, Рон внезапно оказался очень близко к Мадине, она даже не успела заметить, как он это сделал, то говорю тебе, нет. У меня нет подружки. И друга тоже нет, если ты вдруг подумаешь об этом.
Дина медленно сползла со стула и встала на расстоянии от Рона. Ее щеки пылали.
Прости, я не хотела я не это имела в виду. У тебя и правда шикарный дом, почему ты не зовешь ребят на уик-энд?
Я не очень люблю шумные компании, Дина. К тому же я не так давно учусь у вас и вряд ли наберется много парней и девушек, которые захотят потратить на меня свой выходной.
Ты невероятно самокритичен, удивительно. При твоей внешности ты мог бы быть королем школы.
Сказала и замерла. Ее неотрывно тянуло говорить этому парню комплименты, хотя он особенно на них и не напрашивался. А, может, поэтому ее и тянуло. Она никогда раньше не встречала никого похожего. А то, что Рону оказалось не все равно до ее брата, вообще сразил Дину наповал.
Слушай, Рон внезапно сменил тему, если ты меня подождешь, я оденусь и смогу проводить тебя в школу. Ты не против?
Еще бы она была против.
Я быстро.
Рон исчез в дверях коридора, Мадина толком не разобралась в планировке дома, но поняла, что он был довольно большим. Видимо, коридор вел вглубь, а из него можно было попасть в спальни. Сколько их там Дина не представляла. Ощущение холода постепенно прошло, Мадина списывала все на нервы. Казалось, когда она рядом с Роном, по какой-то причине становится тепло. Но стоит ему отойти сразу опять холодно. Удивительное наблюдение.
Из глубины дома послышался шорох и, как показалось Дине, чьи-то тихие голоса. Причем язык, на котором они говорили, не был похож ни на один, которые Дина слышала за свою жизнь. Что-то упало и покатилось. Дина сделала несколько шагов в сторону коридора, начиная чувствовать тревогу. Но тут из тени вышел Рон. Он был уже одет: темные брюки из плотной ткани феноменально облегали его фигуру. Особенно в нужных местах. Дина невольно задержала взгляд на том месте, где спина Перестает быть спиной.
Принято считать почему-то, что красивой попа может быть только у женщин, хотя у мужчин к этому гораздо больше склонности: ни тебе целлюлита, ни явных возрастных изменений
С брюками отлично сочеталась серая, в тон интерьеру, рубашка и надетый поверх нее жилет в крупную клетку.
На ноги Рон надел броги. Дина тут же представила себе, как Рон играет в гольф в этом облачении, но иллюзия быстро развеялась.
Ты с кем-то говорил? Мне показалось.
Рон стремительно выглянул в коридор, словно и правда проверяя, нет ли там каких-то незнакомцев.
Тебе показалось. Я уронил пепельницу, наделал шуму. Выругался. Ну что, идем? Если у тебя нет никаких других планов.
Ты куришь?
Эммм Казалось, Рон растерялся, но буквально на долю секунды. Это, как говорит мой отец, пройденный этап. Но пепельница осталась. Мало ли что.
Догадался спросить о планах перед началом уроков, ну да. Мадина чуть было не разозлилась. Потому что иметь другие планы с таким красавчиком конечно ей хотелось бы.
Когда они вышли из дома, и Рон захлопнул входную дверь, занавеска на втором этаже едва-едва отошла в сторону. И если бы кто-нибудь в это время смотрел в окно второго этажа, он увидел бы красивый юношеский профиль: волевой подбородок, высокие скулы, светлые длинные волосы до плеч
Эйкен проводил подростков взглядом и слегка улыбнулся краем губ. Перед тем как выйти на дорогу, Рон обернулся, посмотрел прицельно в окно второго этажа, и занавеска тут же задернулась.
Больше никто не смотрел на них.
Фотографию на кухонном столе заботливо поставили на место. Эйкен провел пальцем по завитку волос женщины и тихо-тихо проговорил:
Один сгорел и вот один, несчастный, одинокий Агата, ты была хороша.
Гас
Голова после бессонной ночи гудела, сознание медленно уплывало в сторону, стоило только остановиться: прийти к первому уроку для Гаса было равносильно смерти. Он закончил строительство дороги в Death Stranding примерно к началу четвертого ночи. Было очень трудно: материалов накопил мало, призраки его постоянно ранили, выскакивая из-под земли то тут, то там, да и к тому же почти никто из игроков не благодарил.
Дорог построили уже много, и его вклад был, по сути, никому не нужным.
Но Гас очень хотел быть полезным и упорно вел магистраль к горам на горизонте. Карта была открыта почти на треть, но впереди оставалось еще очень много скрытого мира.
Гас грустил: начинала болеть голова, он был одет в несвежую рубашку и джинсы, это вызывало ощущение тошноты. Чистой одежды дома не осталось: отец был в очередной командировке, развозил грузы, а денег на прачечную не оставил. Он говорил, что Гас мужик, а мужику менять трусы можно раз в неделю, что говорить о брюках и прочем.
Мучительно чувствуя собственный слегка сладковатый запах, Гас спасался мыслью о том, что хотя бы он мог помыться и прийти в школу с чистыми волосами. Он, выждав, пока вход в туалет окажется свободным, и никто не будет там толпиться, зашел внутрь и замер перед зеркалом. Вчера перед сном он никак не мог успокоиться после игры и уснуть, долго изучал ролики в интернете, смотрел, как парни укладывают волосы. Конечно, для идеальной укладки нужна была керамическая плойка, но откуда же ее возьмешь, если живешь в трейлере, а отец у тебя дальнобойщик. Ок, нет плойки, не беда, мы что-нибудь придумаем. Гас достал из видавшего виды рюкзака пластмассовый пенал (в нем брякали карандаши и ручки), намочил прядь косой длинной челки и накрутил на пенал, как будто это была самодельная плойка. Нагнувшись, смог подлезть под сушилку для рук, включил ее и стал считать до десяти. Голову жгло, у сушилки не было плавных переходов температур, но выбирать особенно было не из чего. Потерпев еще совсем чуть-чуть, Гас вынырнул из-под потока горячего воздуха и посмотрел на себя в зеркало с треснувшей амальгамой. Из зеркала на него смотрел худой парень со слегка веснушчатым лицом и высоким лбом, над которым гордо возвышался удивительный завиток. Американцы обычно о таком говорят celebrated.
Теперь по инструкции из соцсети оставалось только начесать этот завиток и придать всей прическе вид продуманной небрежности. Зафиксировать красоту Гас планировал легкой пленкой жидкого мыла. В малых количествах, тем более на сухие руки, жидкое мыло срабатывало как гель для укладки. И самое его главное достоинство: мыло было бесплатным. Гас убрал пенал в рюкзак, выдавил каплю мыла из диспенсера, но тут в сером зеркале прямо за спиной у отражающегося Гаса появились трое. Гас хотел бы думать, что они так и останутся внутри зеркала. Это было очень соблазнительно так думать. Потому что стоило представить хоть на секунду, что зеркало их не удержит, и Гасу пришел бы конец. В самом прямом смысле этого трагического слова.
Умереть от побоев в школьном туалете и стать местной плаксой Миртл Гасу не мечталось. Поэтому он, не разворачиваясь к школьникам лицом, рванул в свободную кабинку. Забрался на крышку унитаза и замер, заперев дверь на щеколду. Между полом и дверью оставался просвет размером с детскую ступню. И через пару секунд в этом просвете появилась как в фильме ужасов нога в дорогом ботинке. Нога постояла, потом исчезла. Гас закрыл глаза и выдохнул. Но тут раздался оглушительный удар в дверь: та едва удержалась на петлях.
Нога снова появилась в просвете.
Эй ты, урод! голос Эйкена не узнать было невозможно, опоздаешь на урок!
Фоном послышались мерзкие смешки всей своры: Гас вспомнил, что из зеркала вышло три фигуры. А может, их было больше? Тогда совсем беда. Кто-то открыл соседнюю кабинку, зашел в нее и стал карабкаться на унитаз. Гас сжался и постарался стать невидимым. Над стеной кабинки показались сначала две руки, потом голова. Гас знал этого парня Дворф. Он все еще удивлялся, как можно дать ребенку такое имя. Тем не менее Дворф был вполне себе обычным парнем 16 лет, они ходили вместе на математику, английский и естественные науки. Специалитеты Гас старался выбирать последним, когда была возможность увидеть список уже вписавшихся учеников. Чтобы не дай бог не оказаться в одной компании с этими придурками.