Рон выругался себе под нос: он жил один, одной из его задач было не привлекать к себе внимания, обычный подросток на последней улице небольшого городка Друзей не было, дружить при том, что ты должен постоянно перемещаться по земному шару, было очень неосмотрительно. Да и тот факт, что ты не человек, уверенности в отношениях не добавлял. Одним словом, Рон никого не ждал. Он стремительно встал из-за стола, задел рукой кетчуп, отчего на коже образовалась красная полоска, как был босиком, так и дошел до двери.
На пороге стояла Дина. Та самая вчерашняя Дина Даррен, только сегодня она выглядела гораздо смущеннее, что ли. На ней была яркая футболка и черные кожаные брюки с разрезами от середины голени, в разрезах выглядывали белые носки и такие же белые кроссовки. Длинные темные волосы Дина собрала в хвост и растрепала несколько прядок вокруг лица, видимо, чтобы придать себе выражение небрежности. От девушки пахло чем-то сладким и безобидным, Рон на секунду даже забыл, что он не обычный подросток, и посмотрел на девушку внимательно.
Дина явно была смущена, она быстро окинула взглядом фигуру парня, задержалась на полотенце, немного покраснела и кашлянула.
Чем обязан, Дина? Голос Рона проникал куда-то под кожу, оставался там и растекался спазмами. Мадина подняла глаза на Рона, когда он стоял совсем близко, как сейчас, то казался выше.
Эээ а можно мне войти? Или мы будем говорить в дверях?
Рон продолжал смотреть на Мадину, не отрываясь, но немного подвинулся, чтобы девушка могла пройти в дом. Дина протиснулась между торсом Рона и дверным косяком, оказавшись почти прижатой к юноше. Ситуация, казалось, забавляла Рона, он не собирался двигаться дальше и облегчать Мадине проход.
Так чем обязан твоему приходу? Что-то с Тедом? Опять подрался?
Рон босыми ногами прошлепал по плитке пола к кухонному столу, потрогал кружку с кофе, поморщился, понимая, что кофе остыл. Что может быть хуже остывающего на твоих глазах кофе? Только совсем остывший кофе. Рон сунул кружку в микроволновку и включил на минуту.
Ненавижу холодный кофе, Мадина огляделась. Кухня была очень хороша: новая, отделанная по последней моде эко-фри материалами типа такой необработанный камень, или имитация камня, Дина не очень в этом разбиралась. Монохромные оттенки все светло или темно-серое, надо же, серый может быть красивым цветом, Дина взяла себе на заметку. Когда она разглядывала большое зеркало в одной из панелей шкафа, пришло в голову сфотографироваться в нем и выложить в профиль. Такой фон сложно найти современный и классический в то же время. А нельзя ли сфоткаться, чтобы Рон не заметил? Дина покрутила головой.
Рон стоял к ней спиной, доставал разогретый в микроволновке кофе. По спине красивой змейкой бежала мышца, Дина просто любовалась. Она потихоньку достала телефон из маленькой сумки-кошелька, навела камеру на обнаженную спину Рона, но так, чтобы спина вошла в кадр не целиком, а только частью. И на первом плане протянула свою, очень хорошо узнаваемую, руку с россыпью диоровских колец. Это была «фишка» профиля Мадины: почти всегда на фотографиях ее окольцованная рука, которая тянется к чему-то, что уже принадлежит Дине или вот-вот будет принадлежать. Мадина рассчитывала, что постоянство этого приема на фотографиях сделает ее знаменитой на просторах соцсетей и породит даже последователей.
Сделав в кадре жест, как будто она рукой берет Рона за спину, Мадина отщелкала каскадом несколько кадров и бесшумно убрала телефон. На все ушло меньше полминуты. Рон достал чашку, поставил на стол, смешно подул на пальцы. Надо же, такой мощный и дует на пальцы, словно ребенок. Мадина поймала себя на том, что вспоминает, как ведет себя в таких ситуациях Тед.
На кухонном столе в опасной близости от чайника стояла в рамке небольшая фотография. На ней, очень выцветшей от времени, Мадина разглядела худощавый женский профиль, нестарая, до сорока, ничем не примечательная женщина с улыбкой смотрит вправо, отчетливо видно правое ухо и завиток волос, видимо, снимали на ветру. Одета женщина очень старомодно, словно она из Англии прошлого века может быть, родственница?
Я, как видишь, тоже. Будешь что-нибудь есть? Выбор невелик, у меня есть бекон и яйца.
Мадина слегка улыбнулась двусмысленности этой фразы, особенно учитывая внешний вид Рона: полотенце на бедрах и больше ничего.
Я бы выпила чай. Зеленый. Если есть.
Рон достал еще одну кружку такую же, как его собственная, положил в нее пакетик чая, залил кипятком.
Так зачем ты пришла?
Мне показалось немного странным, как мы познакомились в прошлый раз. Как-то все прошло очень быстро. И я, я не успела тебя поблагодарить.
Рон оперся спиной на холодильник, пил кофе, изогнул бровь на этой фразе.
Ну за то, что ты спас Теда. Ему ведь действительно совсем нельзя впутываться во все такие дела ну в драки и все такое. Тем более с Гасом. И Эйкеном.
А что не так с Гасом? Обычный парень, только тихий, таких всегда бьют по углам. Что у них с Тедом не заладилось?
Дело не в Теде Мадина села и обняла кружку с горячим чаем ладонями. Несмотря на то, что стояли теплые погоды конца сентября, вдруг стало холодно, и тепло от взгляда Рона под кожей медленно уходило. Дело во мне.
В тебе?
Мы с Эйкеном встречались какое-то время, Мадина сказала и выдержала небольшую паузу, быстро взглянув на Рона, пытаясь понять его реакцию на свои слова. Рон если и прореагировал, то ничем себя не выдал: кажется, он вытаскивал волос из кружки. Интересная реакция, хмыкнула Мадина про себя.
А потом мы расстались. Не очень по-дружески, Мадина засмеялась, но тут же продолжила. Как можно расстаться по-дружески, если ты со своим парнем и не дружила никогда, а он с тобой.
И при чем тут твой брат? Рон вернул Мадину к теме разговора.
При том, что через Теда Эйкен может досадить мне, стать ему важнее меня, например. Чтобы Тед пошел за ним, копировал. Я же не брат, я сестра
А что твои родители думают про все это?
Мадина откинулась на спинку стула, покрутила локон у лица.
Папа папа очень много работает. С самого детства, он зарабатывает на всю нашу красивую жизнь. На дом, на учебу, на вот это вот все, Мадина протянула перед собой изумительно ухоженные руки со свежим маникюром и обвесом в сумму пары стипендий в Барморе. Мы его почти не видим. А мама мама умерла, когда я была маленькой. Тед ее плохо помнит вообще. Мы росли с Миной.
Рон вопросительно посмотрел на Мадину.
С моей бабушкой, маминой мамой. Ты ее видел, когда приходил к нам.
Оба помолчали. Рон закончил пить кофе, сел за стол и начал спокойно есть свою яичницу с беконом.
Хочешь?
Нет, спасибо.
Мадина постучала пальцами по столу.
А где твои предки? Я ни разу их не видела, даже на первом дне занятий.
Рон доел яичницу одним глотком, встал, опять повернулся к Дине спиной, пока ополаскивал тарелку в раковине, ответил:
Мои родители в отъезде, я живу один, за мной присматривает дальняя родня.
А это твоя бабушка? Мадина кивнула в сторону женского портрета. Другой возможности узнать, то это, не было, а узнать очень хотелось.
Рон посмотрел в направлении ее взгляда и слегка переменился в лице, как показалось Мадине.
На чердаке нашел, понравилась, Рон одним мягким движением дотянулся до фото и положил его лицом в стол. Мадина почувствовала неловкость, хотя не могла объяснить, что именно было не так. Словно она нарушила что-то, о существовании чего толком и не знала. Ситуацию надо было спасать.
Вау, да ты должен стать популярным.
Это еще почему?
Да потому, что живешь один, в шикарном доме, у тебя должно быть полно подружек, которые каждые выходные могут тут тусить