Эдик завел всех сначала в один номер, отстранив услужливую горничную, и лично устроил маленькую экскурсию по территории обитания, уточнив, что соседний номер абсолютно такой же, даже полотенца в ванной одинаковые.
Ну, я вас пока оставлю, сказал он по завершении осмотра. Устраивайтесь, отдыхайте с дороги, бумажки мои изучайте, а завтра с утра я за вами заеду, отвезу в мэрию. В десять вас мэр ждет. Пока!
И исчез.
Надо же! подивился Вандовский, озираясь. Провинция провинцией, а гостиница прямо-таки столичная!
Здесь живут около четырехсот тысяч человек, напомнил Аркадий Михайлович. И городом Градовск был в те времена, когда иные наши областные столицы еще селами числились.
Ну, вы даете, Аркадий Михайлович! Только приехали, а уже патриотом заделались!
Видите ли, дорогой Игорь Казик прошелся по комнате, выглянул в окно со всех сторон здание окружали сосны и покрытые снегом березы. Красота! Я вам скажу как психолог: если у вас есть объект, которым вы должны основательно заняться, то самое полезное заинтересоваться этим объектом совершенно искренне. Уверяю вас: это действительно будет полезно и, не исключено, еще и приятно.
Наши с вами объекты, вернее, субъекты это мэр, его убиенный советник и вполне здравствующие сотрудники Аппарата, напомнил в свою очередь Вандовский. А достопочтимый город Градовск это, что называется, место коллективного сбора.
Как знать, как знать неопределенно пробормотал Казик и неожиданно спросил: Вы, Игорь, где предпочитаете обосноваться здесь или по соседству?
Без разницы, пожал плечами Вандовский и усмехнулся: Все-таки, пожалуй, по соседству. Вы ведь наверняка уже и к номеру прониклись патриотическими чувствами?
Он подхватил свой чемодан и двинулся к выходу, услышав в спину:
Предлагаю через час спуститься в ресторан поужинать. Насколько я понял, здесь отличная кухня!
Игорь обернулся:
Через час буду готов, как юный пионер. И обязательно закажу вам квас. В местном трактире обязательно должен быть квас!
Зачем? удивился Казик. Я люблю кофе.
А как же патриотизм? Квасной патриотизм это святое!
Все бы вам издеваться, добродушно откликнулся Аркадий Михайлович, подумав, что, пожалуй, немногие сверстники Вандовского знают, откуда пошло сие, опять-таки классическое, выражение.
Спуститься через час в ресторан, однако, не получилось, потому как на телефон Казика позвонили и мужской голос представился:
Полковник Мазин, Виталий Георгиевич. Я руководитель городского следственного комитета.
Очень приятно, отозвался Казик, вспомнив обещание Сафьянова о встрече с цветами.
Нам надо увидеться, сказал Мазин. И с вами, и с вашим напарником.
«Ага, подумал Казик, значит, он решил, что главный здесь я, а Игорь просто напарник. Интересно: почему он так решил? По возрасту, что ли?»
Вслух же произнес:
Всегда к вашим услугам.
Могу сейчас подъехать в гостиницу.
Извольте. Мой номер
Знаю я, в каких вы номерах остановились, перебил полковник, и Казик подумал уже о другом: до чего же быстро доходят до нужных ушей нужные сведения. Скворцов сообщил? Или в гостинице у главного следователя есть свой информатор? А почему бы и нет? Еще с советских времен самые опытные информаторы сидели в самых шикарных гостиницах
Мазин приехал через полчаса и, разумеется, без цветов. Мрачновато оглядел Казика, потом Вандовского, скинул пальто прямо на комод около двери, прошел в комнату и, проигнорировав удобный диван, плюхнулся на стул, бросив на журнальный столик принесенную с собой папку.
В общем, так, заговорил он с ходу. Самодеятельность я не люблю
Да-да, поспешно кивнул Казик.
но мэр просил вам оказывать содействие, значит, буду оказывать.
Большое спасибо! разве что не поклонился Аркадий Михайлович. Игорь при этом нехорошо поводил скулами.
Вот здесь, Мазин постучал указательным пальцем по папке, основные результаты проведенного расследования. Явной версии нет. И вообще, всякой всячины много, а ясности нет ни в чем. Кроме одного времени смерти Бузмакина. Точно известно и проверено через телефонную компанию: в шестнадцать часов тридцать три минуты Бузмакину звонил на мобильный телефон депутат горсовета Петунин и разговаривал с ним две минуты. Петунин это подтвердил. Следующий звонок поступил на телефон Бузмакина в шестнадцать часов пятьдесят минут, но остался без ответа. С того времени были еще звонки, но тоже никакой реакции.
И много было звонков? уточнил Казик.
Достаточно.
И никто эти звонки не слышал? Ну-у кто-нибудь случайно кто проходил по коридору или стучался в дверь Бузмакина?
Во-первых, дверь крепкая, не фанера какая-нибудь. Там все нормально со звукоизоляцией. Леонид Борисович не тем был человеком, чтобы беседы всякие вести для чужих ушей. А во-вторых, телефон у него на вибрацию был поставлен. Он у него часто так работал. Так что сомнений у нас почти никаких нет: убили его в те самые семнадцать минут. Или у вас есть сомнения? весьма ядовито поинтересовался полковник.
Что вы! Никаких оснований ни для каких сомнений!
Ладно. Мазин поднялся со стула. Будут возникать вопросы, звоните, приходите, обращайтесь. Но Он вдруг насупился, произнес почти угрожающе: Чтоб безобразия всякие здесь не устраивали!
Вы это о каких безобразиях? не менее угрожающе спросил Игорь, но Казик немедленно закивал снова:
Да-да И даже ткнул Вандовского в спину. Впрочем, тот, кажется, этого даже не заметил. Никаких безобразий мы устраивать не станем, хотя и не совсем понимаем, что вы имеете в виду. Пьянки? Драки? Женщины легкого поведения?
Мазин иронию уловил, поморщился, произнес хоть и через силу, но примирительно:
Это так В том смысле, что вы люди здесь новые А у нас свои порядки Свои расклады В общем, подытожил он, если вдруг чего, лучше посоветуйтесь, чтоб дров не наломать.
Непременно! заверил Казик.
И вот мои телефоны. Прямой, через секретаря, мобильник.
Полковник протянул визитку, причем опять же Казику, умудрившись одновременно пожать Аркадию Михайловичу руку. Потом развернулся к Вандовскому, посмотрел исподлобья и тоже протянул ладонь. Игорь сграбастал эту ладонь лапищами, явно намереваясь сдавить ее в лепешку, но, поймав быстрый взгляд Казика, разжал руки и растянул губы в улыбке.
Полковник посмотрел на лапищи, на улыбку и вдруг выдал:
В здоровом теле здоровый дух. А вот про ум в старом лозунге ничего не писали.
Хмыкнул и ушел.
Получили, голубчик? хихикнул Казик, когда за Мазиным закрылась дверь.
Да уж, острослов великий, куда там!
Острослов не острослов, но не надо воспринимать его как солдафона. Или в вас говорит бывший полицейский?
Давайте-ка наконец в ресторан спустимся, вместо ответа предложил Игорь. Я, между прочим, тоже поесть люблю. Особенно когда голодный.
Ресторан был таким же «классическим», как и вся гостиница, и что самое приятное здесь напрочь отсутствовал грохот попсовых песен, от которых через десять минут начинают отваливаться уши вместе с головой. Музыка, причем исключительно инструментальная, звучала тихим фоном, давая собеседникам возможность не надрывать голосовые связки в попытке произнести хоть пару слов.
И еда тоже была «классической» без всяких там суши из перемороженной сырой рыбы и бифштексов из старой коровы, но с кровью. Вполне вкусная еда качественного приготовления. Казик с Вандовским заказали несколько видов закуски, горячее и десерт с кофе, причем Игорь оказался тем редким человеком, который умудрился «переесть» Аркадия Михайловича.
К десерту бисквиту со свежей клубникой под взбитыми сливками Казик приступил с блаженством в животе и на душе, отправил в рот красную ягоду, отметив, что даже самая дивная клубника зимой все равно смахивает на нечто красивое из папье-маше, однако не расстроился: зато бисквит был пушист, а сливки воздушны. «В следующий раз возьму банановый торт, бананы и зимой имеют вкус бананов, опять же торт тоже со сливками», решил Аркадий Михайлович и в этот момент увидел, как в ресторан вошла женщина.