В горотделе.
Специально ходила?
Брала информацию уголовной хроники.
Я уже в хрониках фигурирую. Поздравляю себя любимого: «Наш постоянный автор А. А. Ветлицкий в среду вечером подвергся нападению неизвестных». Да?
Почти; только можешь добавить: «и был спасён от неминуемой гибели солдатами местного гарнизона». Теперь всё ясно, кроме одного: а что ты делал в этом скверике ночью?
Где же ночью, просто зима и темнеет рано.
В глазах у тебя потемнело рано, улыбнулась Светлана. Ничего, ты пока выздоравливай, завтра следак пожалует, я уже узнала в отделе.
Что за фрукт, зачем? переполошился Андрей. Просили тебя?
Не суетись, он бы и сам нагрянул, а следователь хороший, по особо важным
Господи, что ещё за «особо важные»? Три качка одного подвыпившего ротозея побили! возмутился Ветлицкий и прикусил язык, поняв, что сболтнул лишнего, но Куксова сразу смекнула, здесь какая-то собака зарыта.
Ты ещё и пьян был в придачу?
Только самую малость.
Уже теплее, колитесь, подследственный.
Всё может быть, когда после сопоставления ряда факторов станет ясно, что жертва могла бы являться участником неких тёмных дел, которые ей помешали совершить случайные молодые люди
Добавь к этому, что ещё и переговаривались по мобильникам
Положительно, у избитого хулиганами поэта какие-то шарики в голове сдвинулись!
По мобильникам, значит, за вами, гражданин, специально следили?
Да брось ты комедию ломать, сил нет отвечать. Андрей стал слегка изображать усталость, но Светлана уже, кажется, крепко вошла в роль настоящей следачки.
Ничего не брось, сердцем чую, что при твоей шустрости выйти на искомый объект можно, только хорошо организовав наблюдение. Говори, ты у Кирки был?
Андрею и вправду стало плохо.
Какая Кирка, что ты несёшь?
Всё логично, выследить тебя могли только её ребята, а верней, Альберта, и если даже я тебя в пять минут расколола, то они-то и впрямь башку оттяпают, и никакой патруль не спасёт, а сейчас, видимо, просто пугнули. Ладно, я побежала, выздоравливай, крутнулась журналистка и, воровато оглянувшись по сторонам, сунула руку под одеяло. Всё на месте? и засмеялась, а виновник подобного рода внимания хотел рассердиться, но сумел сдержаться.
Убедилась, что не отшибли?
Ага, значит будем рассчитывать. И чмокнув «героя» в безобразный синяк под глазом, пошла к выходу, шутливо покачивая бёдрами.
Светлана ушла, а, взволнованный только что услышанным, друг почувствовал себя очень маленьким и беззащитным, почти как в детстве, но там за него было кому заступиться, сейчас же не Кирке Левашовой жаловаться? «Пропаду, подумал Ветлицкий, и добрым словом никто не помянет. Из родных-то осталась одна жена, и та стала какой-то зашуганной, ишь как в прошлый раз испугалась, когда Волга к дому подъехала, только лучше бы характер проявила. Кто поймёт этих женщин, то они принципиальны сверх меры, а то ниже травы, тише воды, за-ра-зы!»
14
Благодаря чьим-то молитвам обещанный Куксовой следак в больницу к Ветлицкому так и не пришёл, а сам больной упросил врачей, чтобы его выписали пораньше в школе заканчивалось первое полугодие, нужно было выставлять ученикам отметки, да и здоровье восстановилось, не считая головокружения и редких болей в груди.
Первым делом Андрей решил меньше болтаться по городу, а вплотную засесть за рукопись, тем более всё ещё теплилась надежда на сапрыкинские средства, но тут вскорости надвинулись новогодние праздники, а следом за ними и выборы, которые оказались удачными для Алексея Орлова.
Толпа, собравшаяся на принятие присяги новым главой правительства, шумела и волновалась, почти не слушая выступления победителя, да тот мало что говорил по существу, сам ещё до конца не поверив в случившееся.
Выстояв инаугурацию, Андрей решил заскочить в Союз писателей погреться, заодно прощупать почву насчёт помощи, которую обещала ему Мирра. Только в Союз ему в этот день так и не суждено было попасть: на переходе, у столовой «Гидропроекта», откуда-то сбоку вывернулась со своим репортёрским магнитофоном Куксова.
Андрей! замахала она поэту, и Ветлицкий понял, что никто за него тот узел, который он завязывал собственными руками, развязывать не собирается. Светлана была не одна. Рядом с ней пробиралась навстречу женщина в потёртой шубке и в чёрном кружевном шарфе, глядя на который ему показалось, что дама переживает траур.
Знакомься, моя подруга. Может, заскочим в столовку, перекусим?
Нина Штурова, протянула руку высокая незнакомка.
А я Ветлицкий.
Андрей, вмешалась Светлана, ей всё известно и какой ты писака, и какой непостоянный.
Постоянство признак ограниченности.
Завёлся, констатировала журналистка и первой двинулась ко входной двери заведения общепита.
В обеденном зале, за церемонией подготовки к трапезе, Ветлицкий получше разглядел куксовскую подругу: с виду очень странную и, по всей видимости, несчастную женщину. Подтвердила его догадку и сама Нина. Уже доедали первое, когда она неожиданно громко сказала, почти ни к кому не обращаясь:
Я читала ваши стихи в газетах, но сначала не поняла, что они столь грустны, а когда умер Володя
Брат, поспешно пояснила Светлана.
Да-да, мой брат, то после я поняла, в них какое-то странное начало, хотя пишете вы от лица мужчины.
От чьего же лица мне ещё писать?
Конечно, вот и Света нет-нет, не подумайте ничего плохого
Нина не нашлась, о чём говорить дальше, и слегка смутилась, а Ветлицкий подумал, что у его собеседниц нечто большее, чем простая дружба. Эта мысль неприятно удивила проницательного поэта. Он внимательно посмотрел в глаза своей новой знакомой, потом перевёл взгляд на Куксову. Возможно, его соседки что-то почувствовали, потому что обе как по команде повернули головы к окну и Светлана удивлённо воскликнула:
Ой, народу на площади почти не осталось!
А ты ещё хотела интервью у сторонников Орлова взять, поддакнула ей Нина.
У меня возьми, пошутил Андрей.
А правда, обрадовалась Куксова и, достав диктофон, защёлкала кнопками.
Прямо здесь надрываться? переспросил интервьюируемый.
Не в редакцию же к твоей Кирочке, огрызнулась Светлана. Да она и не в духе по поводу проигрыша Альберта, хотя можно и к Магде подвалить, она к тебе хорошо относится. Тут на днях говорит: «Сколько бездарей в нашем Союзе, а Ветлицкий такой способный, только книжки своей не имеет».
Чего ты хочешь, заоправдывался Андрей, столько лет не писал, и обернулся к Нине. Так вышло, что крепко меня в Красногорске достали.
У вас характер, откликнулась грустная Нина. Чувствовалось, что она сбилась с отлаженного тона и не хотела больше возвращаться к тому разговору, который так неловко прервался её неожиданным откровением, а Ветлицкий вспомнил про позицию редактора «Енисея» и сказал, теперь уже обращаясь к своей подруге:
Всё равно шеф не пропустит моего трёпа.
Почему?
Ты же сама говорила, что он против из кого-либо делать кумиров.
Всё, Нина, пошли на площадь, пока последние ротозеи не разбежались и плёнка не кончилась.
Ты что, разговор наш записывала?
Ага, для истории И уже на крыльце столовой Светлана, покрутив колесики диктофона, сунула его к Ветлицкому: Как вы относитесь, Андрей, к победе господина Орлова и чего ожидаете от новых людей в правительстве?
От новых и ЖДУ нового, неожиданно для себя дежурно ответил Ветлицкий, тем более обстановка в стране не позволяет действовать по старинке.
О, да вы не только в стихах разбираетесь, тогда коротко о себе
О себе? растерялся Ветлицкий. Я учитель историк.
Всё, плёнка кончилась! Светлана засунула диктофон в сумочку. Мы пошли, будешь в городе заглядывай, а то прогуляйся с нами. Нина, возьмём доморощенного историка, тем более он такой находчивый и, помолчав, добавила: в сложных жизненных ситуациях?