Прямо перед ним стояла Калана в воздушном серебристо-зеленом платье. Ее глаза были в ужасе распахнуты, а тонкая ткань на плече была располосована и быстро приобретала насыщенный синий цвет.
«Голубая кровь», промелькнуло в голове Герна. Ему с трудом верилось в то, что это возможно. Происходящее вообще казалось ему неприятным продолжением неприятного сна.
Но принцесса эльфов смотрела не на него, а куда-то в сторону на пол. Герн проследил ее взгляд: там в темную древесину пола впитывалось несколько синих капель.
В этот момент дверь с силой распахнулась и на пороге возникла Лоркан. Ее силуэт ощутимо светился в темноте. На лице застыло странное нездешнее выражение.
Калана развернулась и заслонила собой Герна, словно собиралась защищать.
Он поднялся:
Учитель, что с вами?
Я работаю, неопределенно ответила та. Что тут у вас происходит?
Госпожа, запинаясь забормотала Ка. Это я во всем виновата: плохая была идея будить внезапно внезапно проснувшись, человек может я не подумала
Взгляд Лоркан остановился сначала на плече эльфийки, потом на полу.
Я вижу, сказала она.
Губы Каланы задрожали, на глаза навернулись слезы. Она кинулась вперед и крепко обняла друида.
Ох! Прости, прости меня это чудовищно. Мне нет прощения!
Ни лицо, ни поза Лоркан не изменились.
Мне нечего прощать это судьба. Не так ли? голос учителя прозвучал глубоко и сурово.
Калана отстранилась и вытерла глаза тыльной стороной ладони. То, что в манерах обычной женщины казалось бы жеманством, у эльфийской принцессы выглядело совершенно естественно.
Да, конечно, сказала она, принимая серьезное и печальное выражение.
Лоркан провела рукой над тем местом, где на пол упали капли крови, тот мгновенно отчистился, а в руках друида появился хрустальный флакон с синей жидкостью.
Возьми, она протянула его Калане. Я знаю, это плохой талисман, но кому еще можно его доверить?
Вся ее фигура была исполнена такого величия и Силы, что Герн никак не мог отделаться от ощущения, что перед ним сама Тьель.
Ка приняла бутылочку с почтительным реверансом фрейлины.
И еще тень какого-то чувства мелькнула на лице, похожем на статую божества. Ничего не говори брату.
Ка кивнула.
Лоркан махнула рукой, и рана на плече принцессы затянулась.
А теперь уходите, вы мешаете.
Но начал было Герн.
Калана кивнула.
Я покажу наш Сад, сказала она.
Прекрасная мысль, бесстрастно одобрила Лоркан.
Но снова попытался возражать Герн.
Уходите, прервала его Лори.
И было что-то настолько пугающее в ней в этот момент, и во всей сцене, и в ощущении, висевшем в воздухе, что Герн не смог больше этому сопротивляться и позволил увести себя.
Лоркан вышла в коридор и закрыла за собой дверь. Магическая эйфория, в которой она находилась, с трудом позволяла ей чувствовать себя и здраво рассуждать, но тем лучше она понимала, что произошло нечто необратимое. Было какое-то предсказание, очень древнее их учили в академии. И хотя Сила, с которой она объединилась, хорошо знала, о чем идет речь, но категории мышления Сиды не позволяли ей осознать, в чем же именно.
Лоркан собрала волю в кулак она чувствовала дрожь во всем теле и понимала, что связь скоро прервется. Но она должна, должна была разобраться во всем до того, как это случится. И друид направилась в библиотеку.
Конечно, проще всего было бы обратиться к какому-нибудь сборнику предсказаний, но это почему-то не пришло ей в голову. Свет вокруг становился невыносимо ослепительней. Ее рука потянулась к маленькой коробочке из мореного можжевельника. Лори сняла крышку и высыпала себе на ладонь руны. Несколько разноцветных камешков, покрытых причудливыми узорами лишайника. Вот и все и никаких знаков или цифр, как думают люди. Ведь «если речь идет о гадании, конкретика только мешает вашему духу освободиться». Так говорил высокий полупрозрачный альв с бесстрастным лицом глава факультета предсказаний. Лори так хорошо вспомнила его каждый взгляд, каждый жест этого существа всплыли откуда-то из глубины сознания, где таились годами. Всегда говоривший конкретно и лишь по делу, он казался самим воплощением четкости.
Она помедлила с минуту и бросила руны на стол рядом с зеркалом. Камешки, стуча, заплясали по темной матовой поверхности дуба, и друид увидела
Она увидела высокого широкоплечего мужчину с всклокоченными рыжими волосами.
Он стоял возле огромного узловатого дерева и был так же огромен и кряжист, как оно. Он был такой большой сильный и настоящий, что те, кто окружали его, казались призраками.
Я уйду, сказал великан. Я уйду, потому что таково течение Потока, хотя вы и будете думать, что это вы меня прогнали он помолчал. Вы как дети, ей богу, как дети. Однажды вы поймете поймете, что ничего на самом деле не можете, что Мир больше не принадлежит вам И тогда Тогда мы вернемся. Когда флейта Дудочника зазвучит против его воли, когда Зеленая Леди протянет руку Изгнанному на вершине Горы, когда кровь последнего Оленя прольется на Священное Дерево, ваша последняя Хранительница Хранительница Цветущей Земли умрет, и мы вернемся.
Видение развеялось. Лоркан смотрела широко распахнутыми глазами на горку покрытых лишайником камушков, и странная улыбка блуждала на ее губах. Ну конечно, это то самое предсказание. Как она могла сомневаться! Ведь Айоли Айоли это олень на языке Сид!
Забавно, хрипло пробормотала она и через мгновение почувствовала, как что-то с силой ударило ее в бок, и одновременно поняла, что сил больше не осталось время вышло.
С трудом повернув голову, она увидела: то, что ее ударило, был пол. Ей было так плохо, что она даже не могла бы сказать, что именно у нее болит, и болит ли вообще. Последней ее мыслью было, что теплая струйка, текущая по ее щеке, это, скорее всего, кровь, а последним чувством, что она хотела бы, чтобы Герн остался.
А потом и мысли, и чувства оставили ее. Лоркан увидела протянутую ей тонкую белую руку в браслетах витой скани и лицо Тьель, но теперь она больше не захлебывалась, ведь она знала все то же, что и Тьель. Всегда знала
Вместе они шли, молча взявшись за руки, сквозь свет. И где-то впереди их ждала прекрасная запряженная шестеркой белых и черных коней карета, сделанная из тончайшей скани, как и браслеты на руках подруг. И стоило им сесть и расправить белоснежные платья, как повозка взвилась ввысь в бесконечное звездное небо. И мелодичный перезвон окружал их со всех сторон, так что не было понятно, что это звенит бубенцы упряжки или звезды.
3
Герн с Каланой стояли на вершине холма, и теплый весенний ветер трепал их волосы, принося снизу из долины облака вишневых и яблоневых лепестков и пряный запах. Из соседней рощицы долетал голос соловья, такой сладостный, что сердце сжималось в груди, очарованное каким-то невероятным предчувствием. Судя по освещению, солнце недавно закатилось, но мягкий влажный туман уже успел подкрасться к самой вершине холма и лизал ноги.
Вдалеке за волнующимся морем бело-розовых деревьев стоял замок. То есть Герн так назвал его про себя, хотя это каменное кружево не было похоже ни на один замок или дворец, виденный им, а повидал он немало. Единственное, с чем можно было сравнить это, несомненно, жилое здание, так это с ледяной оградой, возведенной вокруг Дерева лесными эльфами шутниками.
Был ли Герн впечатлен? Пожалуй, он ожидал чего-то в этом роде. К тому же сейчас его занимали совсем другие мысли, и вовсе не пение соловья заставляло его волноваться
Ка сжала его руку, не сводя взгляда с чарующего пейзажа, и щеки ее зарделись от гордости и смущения. С белоснежной кожей в своем серебристо-зеленом платье она была и впрямь похожа на цветущее дерево в весенних сумерках или, может быть, на волшебный замок в окружении цветущих садов.