Сизый Дун, Оссиан, марихуану в квартире он высадил!
Я настраиваюсь на бой, а меня отвлекают, о Сизом Дуне кричат. Разве прилично? Рассчитывающего комбинацию гроссмейстера вы бы не потревожили, а Оссиан для вас не стратег, задремавший осел под рассеянным светом, сделка не состоялась. Я не продал! А что там дальше сияет, никто, катапультировавшись, не горит? Мне принесли семнадцать драгоценных ошейников.
Барыгой ты, Оссиан, дублоны сшибал?
Доги отсталого магараджи. Попроще на их бычьи шеи ошейники купленные у ювелира Пиана исчезли. А я уснул! Идите вы в задницу, бодрствование предельной степени у меня.
Раздавленный мел не рисунок. Попробуйте доказать! Четыре-пять апельсинов. Литр водки или джина, допустима текила.
Из апельсинов выдавить сок.
Я не возражаю, свежевыжатый сок с удовольствием я в себя. Слоненок Тим говорил, что на предложение ограничиться соком, как ураган над Атлантикой, я бушевал?
Мы с Оссианом засели и добирались. Сок он категорически исключил, после закинутой нам мысли официанта он был готов уничтожить, и сок уже не всплывал, с моим закадычным другом Оссианом ничем мы крепкие напитки не разбавляли.
Тим ополоумел, конечно. Чтобы я надрался, и меня закатили под стол? Отключка не про меня, нагло врет утверждающий что-то обратное! В трактире «Натанцевавшийся Байкер» алкоголь я не употреблял. И с философом Страбулом в критском краю не укуривался!
Опровергать я замучился. Ваших голосов я не слышу, вне зоны досягаемости, хвала мне, нахожусь!
Для участия в интересной для вас игре вы должны зарегистрироваться на сайте «Ужасная Неудача».
И не подумаю. Ни во что не вникаю, совершенно не сплю, культовый среди хлипких юношей комикс «Оссиан и загар»? В смысле, солнечный? А-ааа, мои противники рядом со мной микробы, создатели комиксов с маленькой буквы объективно, я согласен, их пишут, загар мушкетер. И чем он меня, кривой шпагой пронзить вознамерился? Появляясь якобы для дуэли, загар ноет и хнычет, заклинает меня навестить его проживающую в Провансе тетушку Шитомэ, с применением огромного опыта ублажит она тебя, Оссиан!
Оссиан якобы повелся. На самокате в Прованс покатил. В тонкую дверь с наклеенными зверьками стучится, о засаде не думает, в любовном томлении Оссиан.
Невероятная чушь. Бред на бред трижды помноженный. Не подстраховался я, они пишут, магнум за спиной не держал?
Мечта о слиянии с мастеровитой в постели дряблой тетушкой Оссиана сверху-донизу обуяла!
Я протестую. Из этого идиотского комикса требую меня исключить. И какими же силами располагали поджидавшие меня в помещении гады? Мушкетерский корпус, дивизия? При площади здания в триста квадратных метров тысячам и тысячам плотно лежащим друг на друге бойцам в нем место найдется. При такой плотности им не развернуться, на ноги, чтобы колоть меня и рубить, всем составом не вскочить, направить на меня кучу ружей они, я согласен, могут.
Загремели обильные выстрелы! Зашатался пронзенный пулями Оссиан!
Пули, знаете, я очень быстро из себя выковыриваю. Плевать мне на пули. Короче, обстрелявших меня французских гопников я замочил и тетю за участие в паскудной затее повесил.
Разит жареным чесноком. Гуляние у эшафота, едоки жадно жрут, плясуны ненасытно выплясывают!
Франция, насколько я в курсе, не унывает. Гонявшего на каноэ Пьера Турра лишили всех призовых, дисквалифицировали, господи, пожизненно, а он, вы взгляните, не пороги восстанавливающих в правах комиссий сирым просителем обивает с девкой из Гватемалы на пляже, ассоциирующемся со мной, в сумерках трахается.
Месье Оссиан!
Прервал извиняться не собираюсь, заново вы начнете.
Прикиньте, месье Оссиан, в чем меня обвиняют. Говорят, вы, пребывая подо мной, к победным финишам мое каноэ тащили!
Я не под кем. Быть под кем бы то ни было до отвращения мне претит, от одной мысли гусиной кожей я покрываюсь. Из-за наших дел в Лигурийском море меня к тебе привязали; тренируясь, ты вспомни меня ты подвез. Я не тонул, просто надоело барахтаться! А плыть вперед неохота. Не депрессия, от отсутствия достойных меня целей кратковременная усталость от всего-всего. В твоей федерации недругов у меня до хрена, вот тебя ко мне и припаяли. Слоненок Тим, вопросили, на берег не выбирался, не отряхивался над вами, упоенно, тьфу ты, спортивную близость творившими? Тим несет вздор. Утверждает, что в Албанию мы с ним настроились двинуть, былой отрыв возродить.
Мы с Оссианом не полетим. С боцманом мы сговорились, впишет он нас на посудину, чей якорь в грунт у Дурреса влезет.
Путешествовать без условий? Возле машинного отделения мазутную мерзость вдыхать? Жалким беженцем слоненку Тиму меня бы на борт не пристраивать, лишний раз не бесить. Албания подождет! Невмоготу относительно Албании станет, «Белку по-албански» у шефа Бури сжую. Порция крошечная, подлива кошмар, поезд со станции Баломар! Выслушав то давнее оповещение, разработанную против меня гнусность я заподозрил. Я принесусь на вокзал, а поезд не остановится?
Щелкайте вашими аппаратами, Оссиан словно обделавшийся с вокзала бредет!
Перехват спустившегося на платформу фурнитурщика в планы я включил отчего-то. Кто с неких пор причисляется мной к фурнитурщикам, распространяться я не обязан, но смысл, естественно, не прямой.
Режущее перед закрытием кантри. Подбирающийся южноамериканский магнат. Обещанная национализация природных ресурсов его, беднягу, обеспокоила, заблокировать готовящееся решение он намеревается меня попросить.
Оссиан отхлебывал «цыбас».
Эй, вы, сподвижники Тима, умерьте вашу фантазию, насасывание несуществующими коктейлями хотя бы мне не приписывайте!
Угостить кружкой пива? Не мое влияние темноглазого человека-бочонка ко мне привело залить десятую кружку ему, хнычет, не на что.
Расщедритесь, господин Оссиан, подкиньте незадачливому светскому льву!
На девять кружек ему хватило. Водятся у пузатого деньги, имеется, что в рыгаловке пропивать. Ой, я оговорился, я бы в рыгаловке не сидел, в ресторане высочайшего уровня витаминным напитком я наслаждался. Ягоды из девственных лесов, подача на подносе нисколько не алюминиевом, страшная сцена, по-моему, там разыгралась.
Степенные джентльмены накинулись на ласкавшую их под столом элитную проститутку. Руки, заорали, у тебя неприемлемо грубые, по судам мы, шлюха, тебя затаскаем; терпеть лившуюся на нее грязь она не стала алкоголь из бокалов на них выплеснула, прилизанные волосы, вцепившись и дергая, растрепала; вызов полиции ресторанное руководство всячески оттягивало, к неподвижному Оссиану, чтобы стороны своей мудростью он примирил, взывало чуть ли не на коленях, Оссиан неторопливо допивал предположительно полезную жидкость.
Обогрев!
Святые бесполые создания, заговорил Оссиан. Вам, Оссиан, холодно, жарищи вокруг вас нам нагнать?
Временные постройки на моем пути к истине вам бы снести, не заставлять меня грудью, иными словами, тараном. С витаминами я перебрал? Не справилось мое, да, суперсознание с их массивным притоком? Вырванный дуб. Заветное селение моего несостоявшегося перерождения. Первый мной созданный космос? Я не отвечаю, что первый. Особенный мы вам, Оссиан, практически сплошная водка в стакане! Ягоды, растертые с медом. Ни грамма бухла! Вернусь навести порядок, планету Альгашлак-70 затушу, расплавленная магма производит на ней гремучие отвратные сущности. Я не моралист! Но тотальное засилье поганых гадов основанием для добродушного отношения мне не кажется.
Проход запрещен. Проволочное, чувствую, ограждение. Я, не сомневайтесь, не разлепил, вслепую шатающейся глыбой приблизительно шагал в заморозки. Вспорхнувшие миражи! Узнаваемые картины.