На меня, по-моему, наезжают. Какие вопросы я способен решить? В единую вонючую точку всю Вселенную махом сжать, хот-дог у спешащего клерка выбить!
Не ниже. На порядок выше. А меня не волнует, с кем и о чем я беседую, застывающую еду я перемешивать не метнусь.
Далекая кухня.
Созвездие Сэк. Вы не трепитесь, шеф Буря совсем не оттуда, землянин он в чистом виде. Тима объедками он подкармливает? Слоненок Тим слоненку Тиму трехлетней давности уступает, я бы сказал, заметно. Набранные у шефа Бури токсины былую резвость у него отобрали? К шефу Буре, вы поспрашивайте, я очень терпим. Если он моего слоненка попортил, беззаботную глумливую физиономию я ему расквашу, трудновато будет на ней прочитать, что он жизнью совершенно доволен.
Поэтапное высвобождение.
Специальный корреспондент.
Газетчиков я, знайте, не принимаю, в задраенный люк вам не влезть!
Взбалтывающие толчки, потерянные иллюстрации к симфонии «Оссиановская шестая ни шиша не скрипичная», высшая квалификационная категория. У кого? Я «скорую» не вызывал, к разодранному драконами аниматору вы езжайте!
Сыпался рис.
Ревели попутчики. В «скорой помощи» меня повезли и не только меня, изрезавшие друг друга молодожены Расмуссены к предсказанной на повороте катастрофе со мною катились?
Расмуссены жили в Уппсале, в блочном гадюшнике у собрания телескопов и рукописей. Профаций Иудей! На небо поглядит и запишет! С Профацием телами у сортира мы сталкивались, а у Расмуссенов я не зависал, в типовых квартирках я вещмешок не бросаю. Виллы! Впрочем, менталитетом амбициозного хорька я не обладаю: мне что дворец, что халупа, проник и прилег. Необъятным по совокупности демиургом.
Выкатывайте коляску с гробовщиком. Прикосновений со мной избегайте. Подушку потолще, я вам говорю, не подкладывайте, забота обо мне простирается у вас, вы учтите, излишне. Тима комбикормом вы накормили?
Тим, мне внушают, не в Швеции. А знаете, кого на входе я видел? Слона! Свиньи какие, трещотки сбивающие, разубеждать меня вздумали. Рассмеюсь я, плюну, забуду! Галлюцинация от неистребимого желания быть рядом с ним, с транслятором разухабистой лжи неким Тимом?
Из фактов об Оссиане я, уважаемые слушатели, вам о натянутом у зала хоккейной славы собачьем поводке. Ушибся Оссиан, зацепившись, со швами на выпуклом лбе мудреца по закоулкам Торонто расхаживал. Когда асоциальные канадцы его узнали, из объятий он вырваться не пытался, тащился от популярности в среде пыхарей и фанатиков суррогатного джина!
Мне не накладывали. После скотобойни, устроенной мной, чтобы навечно смирить Гиен Счала Амбромчала, косметически подлатать поврежденную лобную кожу предложение мне поступало, но я сказал: заживет. И сказал не от балды!
Вы Расмуссены?
Ты, Оссиан, пятый день у нас восстанавливаешься, тебе ли такой вопрос задавать.
Я повторю. Вы Расмуссены?!
Разумеется, мы Расмуссены, документы мы тебе принесем. К Расмуссенам у тебя какое-то особое дело?
Взгляните на мой лоб. Отвратительными шрамами он изуродован? Приемлемая вы пара. Уберечь вас от кошмарнейших потрясений вы меня умоляете? Я ваше жилье не спалю. С чего вы взяли, что за привычка имеющейся в вас панической составляющей полную волю давать.
Я рассмотрю. Пришедшую от вас инициативу понедельник и вторник раздельно нам провести. В среду я обещал вас оставить? Без меня вы разругаетесь насмерть. Вы и при мне на грани разрубания священных брачных уз, разбежаться, похоже, настроены. Я разлад, по-вашему, внес? Вы бредите, за вами, людьми, водится впадать в сущий бред куда бы я ни влез, я это гармонизирую. Прочее бред. Слоненка Тима вы неожиданно заприметили, на скошенном поле в пятнадцати километрах отсюда Тим, вы клянетесь, пасется? Меня вам не выпроводить. Потому что, ха-ха, добровольно от вас я через час отбываю! К взморью мне прямо шагать? Не волнуйтесь, я договорюсь, на плавательное средство запрыгну.
Моряки!
Оссиан!
Наставляю вас, моряки, на истинный путь. Море конкретная крутизна, суша отстой из позорных! До моей апофегмы твердое понимание у вас было? Получается, беседовать нам не о чем, по местам оперативно распределяйтесь и вперед, не тормозить, отчаливаем, нокаутированных мною господ я, включайте в расчеты, не исцеляю.
Смурные щенки.
Власть беспощадного Оссиана. Не по нраву нам Оссиан, забьем мы его ночью кувалдами!
Врубаетесь, до чего паршиво они к пассажирам относятся? Порадовало бы меня, если бы слоненок Тим на их корыто сверху свалился, не крикнул бы я ему в полуметре от палубы обезвреженной глыбой застыть.
Чудеса не зашли.
Оссиан прокололся.
Трезвонить вас повело? Вам бы равиоли с тмином обжаривать, не о создателе космоса толковать! Сухая официальная информация? «В Буэнос-Айресе, около литературного кафе Тортони, Оссиан скинул на горожан девятьсот кексов, вкусовых характеристик феноменальных и на Земле неизвестных. Жесткие кексы, травмы они нанесли!».
Наподобие волшебства. И мое участие доказанным вы считаете? Адвоката я не найму, осуждение по вашим законам не грозит мне, вы согласитесь, нисколько! Черствыми кексами, болтают, я закидал. Вас бы на раскачивающуюся над Браунтраном призму всех поместить и до просветления дней десять мощнейшим образом встряхивать. Равиоли вы недоваренные! На Браунтране мне обжарили, я поел, наместником я туда вертлявого хмыря с гусиным клювом назначил. Не гуся! В космосе всяких субъектов хватает и гусей, и не гусей, и перемещающихся на четырех лапах гигантов с гусиными клювами.
Гигант он шустрый. При моем раздраженном выкрике в мгновение ока на другом конце планеты оказывается. С пантероидом Эльюваном во времена проповедовавшего у вас Кальвина он в одном классе учился? Школ на Браунтране нет. Конкретно об этом пантероиде я не слышал. У вас Земля! На земле ее блага, которые распределяются крайне несправедливо. У меня Универсум! Любого пантероида обязан я знать, из-за всхлипываний любого обманутого рабочего заводиться? Менять вашу систему меня откровенно ломает. В единичных случаях усилия по мелочи могу и приложить, к примеру, в Буэнос-Айресе на оборзевшего хозяина мне пожаловались, и хозяина я повесил, самоубийство, разумеется, фейк. Полиция, вы говорите, уперлась, от самоубийства не отступает? Собственные мотивы у нее, вероятно. Хорхе Халилоса я не из-за жалости к обижаемым слоям положил, сочувствие худосочным элементам с христианской психологией я оставляю.
На Хорхе мне накатили. Не слоненок Тим, изможденные бабы, замучившиеся войлочные тапочки практически без оплаты в мир выпускать.
Слоненок Тим там подле меня ошивался. Пойдя протрястись, в производственный корпус, в строение с заклеенными стеклами, спьяну он врезался.
Выбежавший Хорхе скандалил. Расслабленно подремывавшего Оссиана на свою голову к затеянному им конфликту привлек.
Слона я прикончу!
Что ты сказал?
У меня в офисе автоматическая винтовка! Схожу и слона нашпигую!
Мы побеседуем. Вместе в твой офис отправимся, о компенсации разговор поведем. Самоубийство, полиция упрямо настаивает? Конечно, оно! Собирай, Тим, твои вещи, отсюда мы погребем.
Мне, Оссиан, нечего собирать. Весла? Ты-то за весла сядешь, а для меня лодка не вариант. А помнишь, Оссиан, в древности сколачивались лодки, вполне выдерживавшие слонов. В оправданиях ты, Оссиан, не нуждаешься? Дерьмо случается и плевать?
Я личность. Проснулся не в номере люкс, а в зловонной навозной куче? Засмеялся, дерьмо со смехом изо рта выплюнул, личность не беспокоит, дерьмо ли во рту или трюфели. Идем косяком! Сквозь закручивающие водовороты безмятежно, твою мать, прорываемся! На дешевые уговоры я не поддамся, на шхуну наследника императорского престола из пучины не выпрыгну. Японию он наследует? Развлекался с селянками, складывал хайку, корону намеревается нацепить. Творческий путь! Церемониал отработан, Оссиану не реверансы, а лизание ног, до почестей Оссиан, он заявляет, не падок! Клоунским пресмыкательством сыт! Вместе с почтением высшей пробы он замечает и подпускаемую неразумными особями глумливость. Разговор короткий, акт возмездия деловой!