По «Ореховскому мирному договору 1323 года» Березовый остров оказался на шведской территории. Его функции перешли сначала на Лисий нос (Котлино), а затем в 1500 году на Петроградский остров. Об этом свидетельствует то, что на Фомине острове «дворъ тиунъ безъ пашни, а ставятъ тотъ дворъ всею волостью Городенского погоста и Корбосельского» (с. 1118).
Тиун это княжеский управляющий, в функции которого входили, в частности, таможенные сборы [60]. Строительство «двора тиуна» на Петроградском острове можно рассматривать как начало таможенной службы (двора) на Фомине острове.
Название Березовый остров, фин. Koiwusaari стало именем нарицательным таможни.
Но был еще один Березовый остров.
Бирка (лат. Birca, сканд. Björkö, Бьёркё «Берёзовый остров»). Древнескандинавский торговый порт, город-крепость 780980 гг., располагавшийся на острове Бьёркё на озере (заливе) Меларен (Mälaren) в 30 км от современного Стокгольма. Прекратил свое существование в конце X века, что, вероятно, связано с обмелением залива Меларен на 4,5 м и прекращением судоходства по нему. С большой долей вероятности можно полагать, что с торговых судов в Björkö взималась пошлина.
Таким образом, на торговом пути по Балтийскому морю между Западной Европой и Востоком (Византией и хазарами) существовало два последовательно сменяющих друг друга топонима «Березовый остров»/ Björkö:
в Скандинавии сканд. Björkö «Березовый остров» (780980);
в Древней Руси др.-рус. Березовый остров, сканд. Björkö (XXIV вв.).
Несомненно, что Björkö это топоним-мигрант из Скандинавии в Древнюю Русь. Вопрос в том, что является его первоосновой этимоном топонима: др.-рус. «Березовый остров» или швед. Björkö? Другими словами: «Березовый остров» это калька от сканд. Björkö или наоборот? Свидетельств присутствия славян в Швеции достаточно много: от сообщения Адама Бременского до результатов археологических исследований (оружие, глиняные черепки, ткани и др.), в том числе, есть и лингвистические. Например, название шведского города Векшё, швед. Växjö [vɛk: ɧœ] (от др.-рус. векша «белка») [57], лен Крунуберг, южная Швеция. Скандинавский город Björkö первоначально мог быть основан славянами варягами-русь как пушная фактория еще в V VI вв. н.э., затем уже превратившийся в скандинавский город, международный порт. А после прекращения судоходства в скандинавском Björkö в конце X века, центр торговли был перенесен варягами-русь на территорию Древней Руси, сохранив название «Березовый остров», называемый скандинавами Björkö.
Надо сказать, что Тиверский городок повторил судьбу скандинавского Björkö, он также перестал существовать, после обмеления и прекращения судоходства, он также был забыт в истории и раскопан археологами только в XIX веке.
Этимология топонима Фоминъ островъ
Единственная известная нам версия этимологии топонима Фомин остров была предложена историком, академиком АН Бутковым П. Г. (17751857) в статье «О состоянии местностей Санктпетербургских в XVI веке» (1836 год), в которой он опубликовал и прокомментировал «Книги Ореховского Присуда обыскные Спаского Погоста 81 [1573] году». В них Буткова П. Г., вероятно, ввела в заблуждение фраза «Царевы и Велекого Князя волость на усть Невы реки у моря на Фомени острове», в которой остров назван «Фомени». Слово «Фомени» он принял за финское слово: « [Примечание] 54. Под названием Фомени разумелись все острова, составляемые протоками Невы при ее устьях. Это имя Финское, взятое от tammi: дуб, tamminen дубовый, tammisto, tammikko: дубняк. Вероятно, в здешних лесах дуб составлял редкость. На Петербургских островах, особенно на Петровском, Елагином и Каменном, находятся огромные дубы, которые, судя по их толщине, существуют от четырех до пяти столетий» [7]. На наш взгляд, в Обыскной книге писец просто неверно просклонял название острова: «на Фомини острове» вместо «на Фомине острове», тем более что в этом же предложении далее написано: «да шут же на Фомене острове в Яносари две обж пу [с] та».
Очевидно, что название острова образовано от личного имени Фома.
Фома мужское русское личное имя, заимствованное из греческого (греч. Θωμάς); восходит к арамейскому «томо» [תאומא] «близнец».
Поскольку имя Фома христианское, то оно могло появится на северо-западе Восточной Европы не ранее конца X века, в котором было принято христианство в Древней Руси. По расчетам Столпянского П. Н. Фомина острова могло не быть еще и в XII веке (см. Раздел 1.2).
Русское христианское имя Фома еще редкое имя для Древней Руси XII века.
Остров мог принадлежать Фоме боярину новгородскому, жившему в XII веке.
«Фома, боярин новгородский XII столетия, приверженец князя Мстислава Давидовича. В 1195 г. участвовал в новгородском посольстве к великому князю Владимирскому Всеволоду Георгиевичу, с просьбой сменить сына его Ярослава, которым недовольны были новгородцы. Вместе с прочими послами боярин Ф. задержан был великим князем, взявшим его с собою в поход [485] под Чернигов. Вернувшись из похода, Ф. отпущен был в Новгород» (Русский биографический словарь А. А. Половцова).
Но был еще один Фома, с именем которого мы связываем название острова «Фоминъ островъ» (см. Раздел 3.4).
1.4.Заячий остров (Яносари, остров)
Заячий остров (др.-рус. Яносари, фин. Jänissaari, Янисари «Заячий остров») остров в дельте Невы, на котором расположена Петропавловская крепость, относится к Петроградскому району Санкт-Петербурга.
Существует несколько версий легенды о том, как заяц прыгнул в руки или в сапог Петра I и от этого остров назвали Заячий. Но название острова Яносари появилось задолго до Петра I. Оно упоминается в «Книгах Ореховского Присуда обыскных Спаского Погоста 81 [1573] года».
Есть еще одна версия, по которой Янисари по-фински не jänis-saari, а jääninsaari (или jäänisaari) «остров Ивана Купалы» (Алина Отти), на котором проходили празднования Ивана Купалы.
Топонимов Яносари и Заячий остров нет в «Переписной книге Водской пятины 1500 года». Впервые топоним Яносари встречается в «Книгах Ореховского Присуда обыскных Спаского Погоста 81 [1573] года», опубликованных академиком Бутковым П. Г. в статье «О состоянии местностей Санктпетербургских в XVI веке» (1836 год):
«Царевы и Велекого Князя волость на усть Невы реки у моря на Фомени острове в Гараткине 4 обж пуста да в Яносари в Омельяновой дрв пол обж пуста, да в Яносаре же у Меткине пол обжи пуст, да на берегу обж пуста да шут же на Фомене острове в Яносари две обж пу [с] та» (выделение жирным шрифтом В.С.) [7].
Комментируя топоним Яносари Бутков П. Г. в Примечании 58 пишет: «В к. [арте] 1676 г. и у Страленберга именем jaeni-suari назван тот остров, на котором стоит в С. П. бурге Петропавловская крепость. По Фински jaenes, jaenis: заяц» [7].
На Яносари названы три владельца, с пашней суммарным размером в 3 обжи. По БСЭ средняя величина обжи равнялась 15 десятинам или примерно 15 га (1 дес. = 1,1 га). Три обжи составит 45 га, площадь Заячьего острова всего 30 га (750 х 400 м). Значит обжа составляла 10 га или остров за 400 с лишним лет уменьшился на 1/3.
На Заячьем острове было 3 деревни. Если считать, что на один двор в среднем приходилось 0,51 обжа, то деревня Омельянова состояла из одного двора (0,5 обжи), деревня Меткина одного двора (0,5 обжи), деревня шута из 24 дворов (2 обжи).
Интересно, что одним из владельцев острова Яносари, которому принадлежало 2/3 острова (2 обжи из 3), называется шут. Просто шут: «да шут же на Фомене острове в Яносари две обж пу [с] та» [7].
Надо сказать, что шут в XVI веке это официальный титул придворного царской свиты и большинство царских шутов известны по именам, которых было не много. Поясним, что в современном понимании шут это балаганный шут, клоун (в цирке, на базаре, ярмарке), артист, паяц, скоморох. В Древней Руси шут это царский вельможа, отвечающий за организацию культурно-развлекательного досуга царя и его свиты. Сравните, сокольничий, ловчий, конюшенный, стольничий, чашничий и т. д.