Я, не сразу вымолвил отец Гельмут, исподлобья глядя на него. Я узнал вас! Вы приходили в собор на исповедь
Фриц с недоумением уставился на шефа. Курт Леманн мертвецки побледнел.
Что вы несёте?! Я вижу вас в первый раз в жизни!
Я узнал вас! повторил отец Гельмут. По голосу Да, это были вы!
Нет, вы ошибаетесь, грубо проговорил Курт Леманн.
Вы приходили, настоял на своем священник, и показались мне человеком, которому ещё может открыться истина.
После этих слов в душе шефа гестапо произошёл перелом, и от прежней его жалости к своему наставнику не осталось и следа.
Ты ошибся, грязный мерзкий поп! прокричал Курт Леманн в гневе и ударил священника по лицу. Ты сам подписал себе смертный приговор!
Сегодня, после казни заговорщиков, шефа гестапо вызвал рейхсфюрер.
Хайль Гиммлер! выкрикнул в приветствии Курт Леманн, представ перед своим начальником.
Садитесь, мрачно проговорил Мюллер, нам с вами предстоит долгий и непростой разговор. По нашим сведениям, вы посещали католический собор
Я вскочил с места испуганный шеф гестапо.
Садитесь, Леманн, повторил свой приказ Мюллер. Я вас не осуждаю. Но теперь вы видите, что церковь таит угрозу для рейха!
Он бросил пронзительный взгляд на побледневшего Леманна, который растерянно произнёс:
Рейхсфюрер, мы подавили этот заговор
Неужели вы думаете, что схвачены все враги рейха? резко перебил его Мюллер. Гельмут Кох не выдал своих сообщников! Я буду с вами откровенен, Леманн. Фюрер желает, чтобы этот вопрос был решён раз и навсегда
Я вас не понимаю, голос шефа гестапо дрогнул.
Всё вы прекрасно понимаете! вспылил Мюллер, отвернувшись в сторону.
Но людям нужна религия! нерешительно возразил Курт Леманн.
Фюрер с вами согласен, а потому желает возродить из небытия веру наших предков культ могущественных богов древности придёт на смену христианству, объявил Мюллер. Ваш долг, Леманн, как офицера рейха, исполнить волю фюрера. И не забывайте у нас незаменимых нет
Курт Леманн глядел во тьму и слушал шум дождя Он знал, что выполнит поручение рейхсфюрера, потому что это его работа. «Пусть ваш труд приносит благо людям!» вдруг вспомнил шеф гестапо проповедь расстрелянного по его приказу отца Гельмута. Тогда из глаз Курта Леманна брызнули слёзы.
За что мне всё это?! Боже, где же Ты? воскликнул он, и его крик утонул в шуме дождя.
Когда заработал репрессивный аппарат, по местным отделениям гестапо разлетелся приказ: всех священнослужителей подвергать аресту, а суд производить в кратчайшие сроки. В типографии поступил большой заказ на бланки расстрельных приговоров с пустыми строками для имён
Лютеранских пасторов, католических дьяконов, священников и епископов по всей стране эсэсовцы поднимали по ночам с постели и, потрясая автоматами, загоняли в грузовики. Вскоре тюрьмы оказались переполненными. Священнослужителей сажали в камеры к уголовникам.
На суд конвоиры приводили избитых полураздетых людей: те равнодушно выслушивали смертный приговор, который немедленно приводился в исполнение Все приходы опустели. Немногие из служителей Господа избежали злой участи! Отныне органная музыка не лилась из дверей храмов. Закрывались церковные школы. Верующие тайно молились и по ночам с замиранием сердца прислушивались к звукам, доносящимся с улицы
По истечении месяца Мюллер мрачно поздравил шефа гестапо с успешным проведением операции.
Вы молодец, Леманн. Фюрер выражает вам благодарность. Мы обезопасили рейх ещё на тысячу лет!
В ответ на эту похвалу Курт Леманн с трудом выдавил из себя болезненную улыбку и произнес привычные слова:
Служу Германии!
«Этот долго не протянет!» мысленно определил Мюллер, окинув его беглым взглядом. Он как никто другой знал, что такое служба в гестапо.
На другой день Курт Леманн не появился на работе. Его искали повсюду, а нашли на загородной даче, бездыханное тело болталось в сарае на верёвке, перекинутой через деревянную перекладину
Слабак! взревел Мюллер, прослышав о самоубийстве Курта Леманна. Собаке собачья смерть!
Вскоре стало известно о бегстве двух весьма харизматичных священнослужителей епископов Берлина и Нюрнберга. На поиски были брошены лучшие сыщики гестапо, однако им не удалось напасть на след.
«Их предупредили, понял Мюллер. Но кто? Леманн? А если нет? Значит среди нас, по-прежнему, изменник а, может, и не один!»
Начались проверки сотрудников гестапо, и вскоре на столе рейхсфюрера выросла приличная гора из доносов. Служащие тайной полиции, спасая собственные шкуры, нещадно писали кляузы на своих товарищей. Но бывшего шефа гестапо обмануть было непросто.
Шпионы, предатели, вольнодумцы, враги народа Выходит, всех надо перестрелять! усмехался Мюллер, просматривая бумаги, и внезапно в голове его родилась оригинальная идея. А есть ли среди них такие, кто никогда не писал доносов?
Так, под подозрение попали двое: оберштурмбанфюрер СС Фридрих Штутгарт и группенфюрер СС Вальтер Зиберт. Оба воевали и были награждены Железными крестами. Фридрих Штутгарт служил в контрразведке. Вальтер Зиберт работал в отделе по контролю за церковными организациями и был ознакомлен с приказом 1205 об аресте и суде над христианскими священниками.
Не спускать с них глаз, и телефоны прослушивать, приказал Мюллер своим людям. И вскоре выяснилось, что Штутгарт завсегдатай публичного дома, а женатый Зиберт посещает любовницу.
И только?! Стало быть, мои опасения были напрасны, решил Мюллер. Они далеки от морального облика истинного арийца, но отнюдь не предатели! Не иначе как Леманн помог епископам скрыться. Но его больше нет!
Тогда он отдал приказ о снятии слежки и подшил к личным делам офицеров СС собранные сведения их аморального поведения.
Генрих Мюллер был весьма незаурядной личностью. Своим принципам он изменял лишь в тех случаях, когда на чаше весов лежала его собственная жизнь, и никогда не брал примера с партийных функционеров, что пользовались своим положением в корыстных целях. Так, он презирал Германа Геринга, за то, что тот, будучи рейхсмаршалом, вообразил себя аристократом, выстроил замок, где предавался развлечениям, позабыв о чести офицера рейха.
В жизни Генриха Мюллера после внезапного повышения (назначения на пост рейхсфюрера) ничего не изменилось. Он делал любую работу с одинаковым усердием. В пору службы в гестапо, бывало, задерживался допоздна и даже ночевал в своём кабинете. Теперь на посту рейхсфюрера СС Мюллер продолжил начатое Гиммлером дело воспитания новой расы людей. Обучение в Гитлерюгенде стало обязательным для мальчиков с десяти лет. (Так, в школах имени Адольфа Гитлера учили, что главными ориентирами жизни немца были, есть и будут: воля к власти, презрение к милости и милосердию, как к слабости, недостойной высокого звания арийца).
***
Тем временем, покончив с ненавистной христианской церковью, Гиммлер воспылал мечтой возродить веру древних германцев. Идеологи нацизма переработали теории Карла Вилигута7 об ирминизме:8 наряду с Кристом (христианским Иисусом Христом), пантеон «новой старой» веры пополнили тысячи богов, в том числе германские и скандинавские Тор и Баал. Верховным божеством был объявлен двуликий Бафомет (бог тамплиеров).
Христианские храмы превратили в символы новой веры. Распятия, Библии, скамьи, статуи и изображения святых, всё предавалось во власть огня. Запылали гигантские костры, в которые эсэсовцы с ликованием бросали священные предметы христианства. Клубы дыма восходили к небу. (Лишь только органы избежали этой участи, их переносили в специальные хранилища, как бесценные творения культуры арийского народа).