А Японию видно? встревоженно спросила Инна. Хотя бы без сакуры.
Конечно видно, куда она денется, хмыкнул дядя Серёжа. Хорошо, что в понедельник прилетела, а то в выходные там толпы туристов толкутся, в ворота заглядывают. А сейчас хорошо, народу нет. Сакуры, правда, тоже нет. Ксюха, прямо сейчас покажем или сперва разместишь гостью?
Сначала шмотки отвезём, распорядилась Ксюха, которая сама хотела показывать свою Японию. А если ехать сразу, то главным рассказчиком непременно станет дядя Серёжа. Ксюха любила быть главной даже в мелочах. Ты же была выше меня, сказала она сестре.
Наверное, ты росла быстрее, предположила та. Мама тебе каких-то подарков там в рюкзак положила. Вот, наверное, с размером не угадала.
Всё, приехали. Спасибо, дядя Серёжа.
Максу привет передать? спросил дядя Серёжа, которого слегка забавляла безответная страсть его сына к Ксюхе. Взрослые иногда бывают очень чёрствыми.
Передайте, равнодушно согласилась Ксюха.
Горячий?
Нет, средний. Остывший. Чтоб не обжечь. Инка, идём, вот наш подъезд. Кидаем твой рюкзак и бежим смотреть Японию.
А почему бежим? Она что, закроется? На перерыв?
Нет, кто ж её закроет. Просто жизнь такая короткая, надо всё успеть.
Глава третья
Зеркала и сантиметры
(понедельник, второй день каникул)
Бабушка оказалась дома!
Это катастрофа, прошептала Ксюха. Сейчас нас будут торжественно кормить.
Нет, Ксюха любила поесть, но торжественное кормление гостей обычно растягивалось надолго, а хотелось поскорее похвастаться Японией.
Действительно катастрофа, погрустнела гостья. Я рассчитывала у вас похудеть.
Это ещё почему? оскорбилась бабушка. Твоя мать думала, что я тебя кормить не буду?
Нет, мама рассказывала, что в вашем городе всегда было плохо с продуктами. И в детстве они посылали посылки из Питера с сыром, конфетами и копчёной колбасой.
Ой, так то когда было! Тогда Питер был Ленинградом, Россия Советским Союзом, а Екатеринбург Свердловском. Всё мимолётно и изменчиво, как цветы сакуры. Особенно еда. Сейчас еды много, и бабушка обвела широким жестом стол, на котором громоздились салаты, пироги, колбасы, пирожные, апельсины и только что не маринованные павлиньи язычки. На плите в непарадной кастрюльке скромно исходила паром картошка с мясом.
Ой! пискнула Инка. Я не могу столько! Я же толстая, не то что некоторые!
Ты?! удивились хором бабушка и Ксюха.
Ну да, у меня вон какое пузо, это ужасно для женщины, и Инна звучно хлопнула себя ладошками по тому месту, которое у человека обычно называется живот.
Кто тебе сказал такую глупость?
Я сама вижу. В зеркале.
Возможно, у вас кривое зеркало. И Ксюха поволокла Инну в мамину комнату к трюмо.
Обе сестры встали перед трюмо и хором хмыкнули Инна озадаченно, Ксюха весело. В стекле отражались девчонки с совершенно одинаковыми фигурами. Только Инна чуть-чуть пониже.
Так зловеще протянула Ксюха. Ты, значит, толстая. А я, значит, худая. Бабуля, где у тебя сантиметр?
Измерили талии. У Ксюхи талия оказалась на полтора сантиметра толще.
Ну-ну, сказала Ксюха. А я, между прочим, вторая красавица в классе. И только потому вторая, что Лерка ходит на курсы манекенщиц, а то я была бы первая. И за мной бегает треть мальчишек. Вторая треть бегает за Леркой. А третья треть застенчивые, они обожают издалека. Поэтому непонятно кого.
А за мной никто не бегает, вздохнула Инна. Я толстая. И у меня ноги короткие.
Про то, какая ты толстая, мы уже выяснили, фыркнула Ксюха. Теперь с ногами разберёмся.
Сантиметром измерили длину ног от бедра до тапочек. Оказалось, что на полсантиметра ноги у Инны действительно короче, чем у Ксюхи. Но Инна ниже, так что относительная длина вышла такая же и даже больше.
Ничего не понимаю, растерянно сказала Инна, глядя на сантиметровую ленту. Может, меня лицо портит? Слишком круглое?
Сравнили лица. Обе девочки были похожи сразу видно, что родня. Только у Ксюхи круглая среднестатистическая мордашка, такая обычная на Урале, с отнюдь не впалыми щёчками и славным, совсем не голливудским румянцем. А у Инны лицо тоже округлое, но поуже и подлиннее, черты тоньше, носик поострее сказалась отцовская питерская порода. И волосы у Инны другие тонкие, длинные, почти белые, с крупными завитками на висках. А у Ксюхи толстые, прямые, непонятного коричневого цвета, небрежно забранные в хвост, чтобы не мешались.
Мы здорово похожи, подвела итоги Ксюха. Только волосы разные. А если обе выкрасимся, например, в зелёный, то вообще не отличить будет. И если я считаюсь красавицей, то и ты тоже должна считаться красавицей.
У нас в классе на меня вообще никто не смотрит, призналась Инна.
Всё ясно, ты учишься в школе для слепых, сказала Ксюха. Ничего, мы это исправим. Переодевайся наконец в домашнее, и пошли есть. А это что? Хорошенькая какая подвесочка.
Инна сняла джемпер, и на шее стала видна подвеска на чёрном шнурке небольшая жемчужинка. Наверное, китайская, искусственно выращенная.
Это мы с мамой летом в Китае были. Там всякие талисманы продавали: на здоровье, на долголетие, на любовь.
Этот, конечно, на любовь? понимающе уточнила Ксюха. Нормально. Не люблю, когда много брюликов-стразиков, а тут строго: белая жемчужина на чёрном шнурке. А почему не помогает? Ну, насчет любви.
Не знаю, вздохнула Инна и тронула пальцем белый шарик. Может, фальшивая. Я её всё время ношу и хоть бы какая завалященькая любовь приключилась.
Девчонки, хватит перед зеркалом вертеться, пироги уже покрылись льдом! крикнула из кухни бабушка.
И ничего не покрылись, пироги по-прежнему были горячие и вкусные. Инна их уплетала, утешенная тем, что её талия на полтора сантиметра тоньше сестричкиной, Ксюха по мере сил не отставала. И тут на кухню пришла О-Цюру. Она спала в бабушкиной комнате и не сразу заметила, что на кухне что-то происходит. Как? Гостью кормят, а её нет?!
Мя-а-а-а!
Ой, какая кошечка! обрадовалась Инка и погладила О-Цюру. Та сразу заурчала и решила, что гостья порядочный человек. А можно я ей дам немножко начинки из пирога? попросила Инка. Это же мясо, ей понравится.
Ещё бы ей не понравился мой пирог! почти оскорбилась бабушка. О-Цюру, тебе крупно повезло. В честь гостей тебя обкормят вусмерть.
Инна дала О-Цюру немного начинки. О-Цюру заурчала ещё громче и решила, что гостья не просто порядочный, а на редкость порядочный человек.
Я люблю кошек, а у мамы аллергия, и мы не можем завести котёночка, объяснила Инна и опять погладила О-Цюру. Ты уже всё съела? Бедненькая голодная киска. Тебя никто никогда не кормит, да? Хочешь колбаски?
А то! почти по-человечески сказала О-Цюру и решила, что гостью любой ценой надо оставить в доме навсегда.
А почему её так странно зовут? спросила Инна, делясь с О-Цюру колбасой.
О-Цюру это по-японски журавушка, журавлик, сказала бабушка. Почему-то Ксюха её так орнитологически назвала, хотя лично я склонялась к Мурке.
Ты лично к Мурзику склонялась, возразила Ксюха. Орнитологически это как?
Орнитология это наука о птицах, пояснила бабушка. О-Цюру подобрали уже большой, и как её раньше звали никто не знал. Я решила, что она кот. Потому что у неё был по-мужски решительный вид. Вот и назвала Мурзиком. Красивое имя. Главное редкое.
А я тогда совсем маленькая была, перебила Ксюха. И я хотела дома держать большую птицу. Очень большую.
Зачем? поразилась Инна.
Чтобы летать, конечно, объяснила Ксюха. Я понимала, что настоящий летательный самолёт дома держать не разрешат, а птицу почему бы и нет? Вон в «Детях капитана Гранта» птица кондор унесла Роберта. И гуси-лебеди тоже кого-то катали. Гуси-лебеди это враньё, это я понимала, а кондор это по правде. Но бабушка почему-то отказалась держать дома кондора.
Он в кухне не поместится, пояснила бабушка. Видишь, какая у нас кухня узкая. Курица не поместится, не то что кондор.