А чего они от вас хотели? спросила Елена Николаевна.
Николай усмехнулся.
Они приходили дать мне крышу, за которую я теперь должен им платить, ответил он Елене Николаевне и продолжил для всех. Повторяю: вас всех это никак не коснется. Работайте и ни о чем не думайте. Все мои знакомые уже давно под разными крышами. И ничего работают. И мы будем работать. Скоро они все предприятия покроют своими крышами. Все. Похоже, это процесс неизбежный.
А что, разве на них никакой управы нет? спросила Светлана, выразив, очевидно, общий вопрос, потому что все, в ожидании ответа, одновременно смотрели на Николая.
Управы? Да если бы она была, то эти гоблины так бы не плодились. Я думаю, что, наверное, нет.
А милиция? удивленно возразила Катя.
Да! А прокуроры там всякие? И эти ну как их ну, те, которые там с организованной преступностью должны бороться? Они-то тоже ничего не могут сделать? добавила вопросов Светлана.
И сотрудники вступили друг с другом в оживленную дискуссию и наперебой высказывали предположения, почему нет управы на бандитов, когда все это кончится и кончится ли вообще и вообще почему все так?
Немного послушав, Николай прервал разговоры и сказал:
Мне говорили осведомленные люди, что прокурор области дал указание своим не вмешиваться в отношения предпринимателей и коммерсантов с бандитами. Я думаю, что прокурор не мог сам решиться на такое. Значит, это идет из Москвы.
Это значит, что всех коммерсантов и предпринимателей отдали на растерзание бандитам, мрачно сказала Катя, и наступила тишина.
Через несколько секунд она была прервана новым взрывом мнений и предположений.
До конца рабочего дня оставалось около часа. Понимая, что теперь они вместо работы могут еще долго искать ответы на вопросы «Кто виноват?» и «Что делать?», Николай отпустил всех домой. Быстро просмотрел последние счета и накладные, наметил план на завтра и через полчаса тоже отправился домой.
Он ехал по знакомым с детства улицам ночного Приокска, ехал не торопясь, вглядываясь в стоящих на остановках людей, ожидающих муниципальный транспорт, смотрел на дома, расцвеченные разноцветными огнями окон, магазины и гостиницы, коммерческие ларьки и газетные киоски Это его родной город; но сегодня у него появилось чувство, что этот город уже не принадлежит ему так, как принадлежал до прихода бандитов. Это уже не его город добрый, спокойный, понятный. В нем появилась некая злая сила, она сделала его непонятным, неспокойным и даже опасным. Сегодня вечером он это понял. На душе у него было скверно: чувство потери чего то важного скрадывало нормальный, в общем-то, итог разговора с бандитами.
И было еще какое-то неизвестное чувство, которому он не мог дать подходящего названия. Он ехал и размышлял, пытаясь осознать последствия визита бандитов, нет, не материальные последствия Они-то как раз были ему понятны. Он хотел понять другие последствия, которые не имеют потребительской стоимости. Прихода бандитов он ждал давно и внутренне был давно готов к их появлению. Он понимал, что им нужно будет платить дань, то есть отдавать деньги, чтобы не иметь с ними неприятностей. Собственно, об этом сегодня и шел с ними разговор. Но только ли о деньгах шла сегодня речь? Утрата денег вызывает только сожаление, не более. А тут другое, совсем другое чувство
И только подъезжая к дому, Николай хоть и смутно, но определил то чувство, которое довлело над ним после ухода бандитов. Он гражданин великой страны и свободный человек, осознающий свое человеческое достоинство, испытал сегодня самое унизительное чувство чувство собственного бессилия и осознал самое страшное безнадежность какого-либо противостояния приходившему к нему злу. Сегодня его унизили. Оскорбили. Ударили в правую щеку. Это сделали одни. А другие подставили его левую. Против его воли. И сделали это люди, отдавшие областному прокурору команду не мешать бандитам
Припарковав свой старенький «Москвич» возле дома, почти напротив подъезда, он долго еще сидел, положив руки на руль, и размышлял.
Только в половине восьмого он подвел итог прошедшему дню. Закрыл автомобиль, поставил его на сигнализацию и пошел домой, унося из своих размышлений надежду на то, что засилье бандитов не вечно. Как и все его знакомые, он надеялся, что будут перемены в высшем руководстве страны будет и другое отношение к организованной преступности. И когда-нибудь бандиты исчезнут, как призраки, порожденные диким капитализмом периода первоначального накопления капитала.
Глава третья
Друзья
На следующее утро Николай въехал на своем «Москвиче» на заправку и остановился в конце небольшой очереди: всего-то три машины, его четвертая. Стоять, конечно, не хотелось, но проще постоять, чем ехать на другую заправку, на которой тоже может быть какая-нибудь очередь и получится двойная потеря времени. Только он подумал об этом, как на заправку медленно- медленно вкатился трехсотый «мерс» и остановился рядом с заправлявшейся машиной. Из него вывалились трое парней в дорогих спортивных костюмах. «Так, бандиты пожаловали, усмехнулся Николай. Теперь еще ментов не хватало. Ладно, постою все равно быстрее не получится». Один из «спортсменов» подошел к машине, стоявшей после заправлявшейся и что-то сказал сидевшему в ней водителю. Тот поспешно закивал головой в знак согласия. После этого другой бандит пошел в кассу платить. Он шел, прижимая к туловищу левую руку, словно что-то поддерживал ею на весу. Эта походка была настолько знакома Николаю, что он не поверил своим глазам. Появление этого человека в одной компании с бандитами произвело на Николая действие, сравнимое, пожалуй, только с появлением инопланетянина. На какое-то время он даже перестал дышать и замер. «Серегин?! Димка? С бандитами? Не может быть!» изумленный Николай напряженно всматривался в шедшего к кассе. Ничего общего, кроме походки, у этого человека с Дмитрием Серегиным пока не обнаруживалось. «Может, все-таки не он?», с надеждой подумал Николай. Но когда «спортсмен», заплатив за бензин, повернулся через левое плечо, и Николай увидел его лицо, то надежда исчезла: это действительно был Димка Серегин. Димка в бандитах!? Димка добрейшая душа, его «спасёныш» Димка, тонувший в лесном озере с жутко холодной торфяной водой и спасенный им, когда они, будучи бойцами студенческого строительного отряда и выполняя задание председателя колхоза, ездили за лесным сеном для коровки Милки доброй бабы Шуры, готовившей еду на их отряд, и бандит!? Да он же мастер спорта по стрельбе
Когда Николай убедился, что это действительно Димка Серегин и схлынула накрывшая его волна удивления, к нему вернулась способность думать. Конечно, всякое бывает: случается, что и известный артист становится водителем трамвая, но мастер спорта по стрельбе, он не может быть нужен бандитам как водитель автомобиля Он может быть нужен им именно как мастер Николай сделал предположение о том, чем мог заниматься у бандитов его «спасёныш» и это предположение поразило его. «Киллер? Димка киллер!? Господи» От этой догадки стало холодно и пусто в душе, словно только что он узнал о смерти близкого человека
Бандиты заправлялись, а Николай не хотел поверить ни в увиденное, ни в свое предположение
Заправившись, он поехал в офис и начал работать, но через некоторое время, очень короткое, понял, что не может не возвращаться мыслями к встрече на заправке. Полученное впечатление не отпускало. Проблема, возникшая с пониманием увиденного, требовала разъяснения. Через час с небольшим Николай уже не мог не думать о той встрече, и потому вечером, закончив пораньше работу, он подъехал к неприметному одноэтажному домику, стоявшему по улице Николодворянской в центре Приокска. Здесь, согласно простенькой картонной вывеске, защищенной от солнца и непогоды слегка помутневшим оргстеклом, располагалась «Аудиторская компания «Финаудит», которую возглавлял его давний приятель Александр Махурин. Собственно, никакой аудиторской компании здесь не было. Здесь обретались люди, не имевшие никакого отношения к аудиту. Компания «Финаудит» была всего лишь официальным прикрытием маленькой, сплоченной, дерзкой и амбициозной бандитской бригады.