За студийным столом сидели трое: Бикташев Хасан, которого друзья называли Ханом; Храмцова Ирина, ее друзья называли Белочкой; и Шпарак Андрей, к нему со школьной скамьи приклеилась кличка Шпак. Перебивая друг друга, сдерживая хохот и закрывая заблестевшие от навернувшихся слез глаза, кричали в микрофон, перебивая друг друга:
И катился Колобок дальше по своей дорожке, тараторил Шпарак.
А в это время Лисичка-сестричка, в этот момент миндалевидные глаза Ирины на самом деле напоминали сладенькие глазки мультяшных лисиц, ничего не подозревая, бежала себе по лесу вприпрыжку
Это судьба, судьба! Сочным баритоном вещал Хасан.
Ярко светило солнышко, и Колобок, напевая свою песенку
«Я от бабушки ушел! И от дедушки ушел!» Хриплым фальцетом запел Хасан.
Кирилл Иванов, ведущий «Вечерней волны», поставил стакан с чаем на стол и красноречиво покачал головой. В отличие от него собравшиеся за стеклом покатывались со смеху. Выступления этой троицы всегда превращались в стендап-шоу.
И вдруг лисичка почувствовала запах, детским голоском пролепетала Храмцова.
Съестного! Рявкнул Шпарак. Она почувствовала запах Колобка
«И от Зайца ушел! И от Волка ушел!» продолжал напевать Хасан.
Иванов снова покачал головой и посмотрел в окно. На город медленно опускались вечерние сумерки. И город утонул в море огней. Они расплескались от горизонта до горизонта. Огни любви и надежды, думал Иванов, глядя на них. Как много света и уюта дарят эти огни. Родители возвращаются с работы и целуют любимых детей: «Как успехи в школе?» Кто-то получил двойку, кто-то хорошую отметку, кто-то подрался, кто-то влюбился. Но на самом деле все счастливы, особенно дети. Для них пока что все в радость. Пока что для них родители самые лучшие и самые добрые люди на свете. Жизнь еще не отравила их недоверием, корыстью, предательством
«Ам!» только и сказала Лиса! Рявкнул Бикташев.
Тут и сказке конец! Рьяно объявил Шпарак. А кто слушал молодец!
А кто скушал, еще больше молодец! Добавил Хасан.
Мораль сей сказки, дети, такова, сказала Храмцова.
Не пойте и не прыгайте! Не стойте, не пляшите! Там, где идет строительство или подвешен груз!!! Пропел Шпарак.
И самое главное не разговаривайте с незнакомцами! Кивнула Ирина.
И с незнакомками, поддержал ее Бикташев.
Вот такой вот конец! Объявил Шпарак. Пока-пока!
У них отключили микрофоны и запустили по каналу блок коммерческой рекламы. Хасан посмотрел на своих коллег и усмехнулся:
Все, мальчики и девочки. Рабочий день закончен! Спасибо за труд!
Они вышли из студии и остановились возле стекла.
Время зимних каникул не за горами, говорил в микрофон Иванов. Туристическое агентство «Баттерфляй» предлагает горожанам великолепный отдых в горах Чехии. Казалось, бархатный голос ведущего «Вечерней волны» обволакивает слушателей облаком гипнотических грез. Лучшие зимние курорты Европы ждут вас!
А неплохо получилось, да?! Шпарак вынул из кармана сигареты и предложил Ирине.
Они закурили, Хасан же нашарил в кармане упаковку жевательной резинки и выбил на ладонь две подушечки курить он бросил несколько лет назад.
Ирина делала неглубокие торопливые затяжки и смотрела на Иванова за студийным столом. Для его сегодняшней программы она приготовила очерк о странах Скандинавии.
Ирина, ты идешь? Спросил девушку Бикташев.
Нет, я задержусь. Хочу послушать, как Кирилл Андреевич озвучит мой текст.
Милая, оставляю тебя с неохотой. Но что ж поделать, Шпарак потянулся к ней, но Храмцова ловко увернулась от поцелуя. Хотел бы я быть Ивановым, сказал он Хасану уже на улице.
Бикташев задумчиво посмотрел на Шпарака и покачал головой.
А с тобой-то что?! С неожиданной иронией спросил тот. Аня?.. И именно, но не только лишь поэтому, я предлагаю ресторацию! Уже совсем другим тоном объявил Шпарак. Предлагаю, как следует напиться и забыть обо всем! В который уже раз
Нет, дружище! Мы пойдем другим путем!
Плохо, Хасанчик! Очень плохо! Усмехнулся Шпарак. Накручиваешь ты себя и совершенно напрасно!
Ладно уже! Оборвал его Хасан. Удачного вечера! И не забывай, завтра ровно в одиннадцать в студии! Похмелье не отговорка!
Хватит уже, командир! Отмахнулся от него Шпарак. Я вообще, прогуливал, да?! Кстати, тебя подвезти?
Нет, я пешком.
Дело хозяйское, снова усмехнулся Шпарак. Будь здоров, командир! В машине он замер и какое-то время сидел в оцепенении, изредка поигрывая желваками на скулах. Ничего, командир, наконец, сказал он, скоро сочтемся!
Шпарак включил радио, его приемник был настроен на «Вечернюю волну».
«Вечер только начинается, дорогие радиослушатели, растекался по салону бархатный голос Иванова. Наш разговор только начинается. Но я словно вижу, как мы сидим с вами за одним большим семейным столом: наше старшее поколение бабушки и дедушки, нынешние папы и мамы, сыновья и дочери, братья и сестры, внуки и внучки. Ведь это так прекрасно любить и быть любимыми»
Шпарак неожиданно закрыл лицо руками и упал на руль.
Ира, Ирочка, почему?! Прошептал он. За что ты меня так? Ведь я тебя люблю Люблю
«Это такое счастье быть рядом с близкими людьми, продолжал говорить Иванов. Каждую минуту ощущать их любовь и поддержку»
Аня, Хасан облокотился на металлический корпус таксофона. Ответь мне, пожалуйста. У меня уже батарейка в мобильнике "сдохла". Ань, ну сколько можно? Твой характер я знаю. Давай мириться Я не пойму, что за кошка между нами пробежала У тебя появились новые друзья, новые подруги. Может, дело в них? Я не знаю Конечно, у тебя всегда найдется, с кем меня сравнивать. Я не так богат, не так умен, не так красив, как многие из твоих знакомых. Но у меня есть то, чего нет у них. Я жизнь за тебя отдам, Аня!!! И это не просто красивые слова И он говорил еще что-то, говорил так, чтобы на другом конце провода ему, наконец, поверили и сняли с рычага трубку. Он говорил, тщательно подбирая слова и совершенно не обращая внимания на желающих позвонить с того же таксофона. Они приходили и уходили, а он все говорил и говорил, уже понимая, что все это время разговаривает сам с собою. Потому что автоответчики для подобных излияний не приспособлены, а короткие гудки он просто не хотел замечать.
Последний из желающих поговорить оказался самым настойчивым.
Слушай, друг, наконец, не выдержал он. Мне нужно сделать один короткий звонок. Я тебе жетончик отдам, ты свой разговор позже закончишь.
Да, отвали ты! Бешено глянул на него Хасан и еще плотней прижал трубку к уху.
Понял, не дурак
Что ты там бормочешь?! Хасан бросил трубку на рычаг и резко повернулся к нему. Что ты лезешь не в свое дело?!
Спокойней, бро, мужчина оглянулся по сторонам. Впечатления бойца он не производил.
Урод! Хасан бросился на него, схватил за грудки и отшвырнул на газон. Сволочь!
Случайные свидетели подняли крик, какая-то женщина принялась звонить в милицию. На крики из сквера выскочила компания подростков, они с жадным любопытством наблюдали за происходящим. А Хасана как кипятком обдало.
Папа! Папа! Подбежала к лежавшему девочка лет двенадцати и расплакалась. Папа, что с тобой?! Что?..
Хасан резко отпрянул от них, расталкивая зевак, и бросился по тротуару в сторону окраин. Вслед ему полетели пивные бутылки, разочарованные подростки улюлюкали и свистели, им очень хотелось посмотреть на драку.
Хасан бежал до тех пор, пока у него ноги не подкосились. Дышал он тяжело и прерывисто, но именно это усилие отрезвило его. Сейчас он хорошо понимал, что последние недели выбили его из колеи. С каждым днем он терял не только самообладание, но и человеческое достоинство. Но поделать с собой ничего не мог. Он был одержим своей подругой.
В этот вечер ноги сами вынесли его к дому любимой. Он остановился посреди двора, посмотрел на освещенные окна ее квартиры и вновь почувствовал отчаянье.