Более широкое разветвление интеллектуальных связей между основными культурными странами относится, по существу, только к началу нового столетия. Со времени упадка немецкого идеализма философское развитие различных стран протекало, по существу, обособленно, без взаимных контактов. Напротив, в последние годы перед войной взаимные отношения расширились и углубились настолько, что возникло своего рода международное идейное сообщество. К счастью, уже сегодня можно сказать, что эти взаимосвязи восстанавливаются, так что, если международный большевизм не уничтожит всю культуру или если в Германии политикой Антанты не будет взращена ненависть отчаяния, европейское интеллектуальное сообщество будет восстановлено в обозримом будущем.
То, что следует понимать под современной философией в описанном выше смысле, представляет собой структуру, состоящую из множества слоев. Различные направления являются почти такими же свидетелями этапов развития последних десятилетий. Развитие философии не происходит таким образом, что одно направление просто сменяет другое; скорее, в то время как появляются новые тенденции, старые системы мышления продолжают существовать в течение некоторого времени. Кроме того, во все времена рядом друг с другом существуют различные философские школы. Философия не одинока в этом отношении; она разделяет эту судьбу почти со всеми другими науками, за исключением математики, которая, однако, не полностью свободна от всех научных разногласий.
Причина, в конечном счете, кроется в ограниченности человеческого интеллекта, который не способен с достаточной уверенностью отличить правильное от неправильного. То, что существует определенное количество системных направлений, а не бесчисленное множество, объясняется тем, что, с одной стороны, на некоторые вопросы возможно лишь определенное количество ответов, а с другой стороны, в человечестве вновь и вновь повторяются определенные типы мышления: Существуют также типы ошибочного, хотя и субъективно убежденного мышления, прежде всего, типичное непонимание определенных областей, поэтому в этом случае также никогда не прекратится многовариантность систем. Периоды философской депрессии характеризуются преобладанием низших направлений. И наоборот, во времена философского процветания на общественной арене преобладают совершенно возвышенные школы мысли.
Одно-два десятилетия назад ситуация в философии была настолько запутанной, что в качестве характерного признака того времени говорили об «анархии философских систем». Удивительные перемены, произошедшие с тех пор, привнесли поразительный порядок в то, что тогда казалось хаосом мнений. Современная ситуация в философии характеризуется скорее сильным единообразием, если не в деталях, то, по крайней мере, в общей тенденции. Поразительно, как даже те тенденции, которые первоначально были весьма неблагосклонны к преобладающим сейчас новейшим тенденциям, с внутренним инстинктивным отвращением, теперь пытаются, со своей стороны, ассимилироваться с ними. Высшие тенденции снова берут верх.
Ход философского развития в настоящее время, как правило, одинаков во всех культурных странах. Но темпы, с которыми оно происходит, не везде одинаковы. В Германии он по-прежнему тормозится последствиями материализма, который еще не полностью преодолен в нашей интеллектуальной ситуации по отношению к миру. Тем не менее обновление мысли происходит уже так долго, что мы теперь нигде не сталкиваемся с очень рудиментарными взглядами.
Характерной чертой ситуации, однако, остается отсутствие больших, всеобъемлющих систем. Только два мыслителя недавно осмелились предпринять такую попытку в более широком масштабе: ЭДУАРД фон ХАРТМАНН и ВУНДТ. Первый уже находится на разделительной линии с прошлым. Он скорее является ранним предтечей новой метафизики, нежели тем, что его философия может быть воспринята как живое-настоящее, поскольку его концепция жизни относится к шестидесятым и семидесятым годам прошлого века. Таким образом, только философия ВУНДТА остается всеобъемлющей современной философией. Только у него есть что-то от систематики в настоящем. Тем не менее он не достиг главенствующего влияния.
Сегодня можно даже сказать, что его философия уже не имеет актуального значения отчасти из-за ее идейного содержания, но только из-за того, что ее автор еще недавно был среди живых. Круг идей Ницше также носил всеобъемлющий характер, но, тем не менее, был слишком мало обоснован во многих пунктах, а также весьма хаотично оборван, чтобы можно было создать реальную систему.
Это отсутствие систематических общих попыток действительно связано с сильным ростом отдельных наук и вытекающей отсюда трудностью такого синтеза. Но еще в большей степени это связано с низким уровнем философской мощи старшего поколения, которое еще не почувствовало, что общая задача философии вновь ожила с такой силой, чтобы осмелиться на такие попытки. Но совершенно очевидно, как сильная философская потребность нового поколения оказывает влияние на старшее поколение и пробуждает в нем стремления, которых оно раньше было лишено.
Мы начинаем рассмотрение с более древних философских направлений и завершаем новейшими поворотами философской мысли. Ввиду ограниченности объема, полнота, конечно, невозможна, но везде требуется сделать акцент на самом важном. В частности, дисциплины, которые до сих пор были на заднем плане или почти исключены из философии, такие как философия права или эстетика, не могут быть действительно приняты во внимание, чтобы раздел не стал простым списком имен и ключевых слов.
Самые старые слои современной философии восходят к тому времени, когда философия, перед лицом того низкого уважения, которым она пользовалась у образованных людей, особенно в Германии, и кульминацией которого стало полное отсутствие смысла ее существования, взялась оправдывать свое существование собственными задачами и таким образом постепенно снова укреплять в кругу молодых людей осознание своей внутренней ценности, что необходимо для любого вида интеллектуальной творческой деятельности. В семидесятые годы эта новая философия возникла как бы внезапно. Этот более старый слой в современной философии, который продолжает жить и сегодня, описывает эпистемологию как настоящую задачу философии. Когда все части реальности разделены между отдельными науками, остается только исследование самой науки, ее логических рамок и процедур. Именно таким образом философия впервые попыталась восстановить свое право на существование.
И по сей день эпистемологическое порождение занимает большую часть объема. Однако, как правило, не все науки включаются в эпистемологический анализ. Во многих случаях он ограничивается основными понятиями физики и, возможно, математики. Органические дисциплины затрагиваются лишь постольку, поскольку обсуждается использование телеологической точки зрения. Особое место занимает историческая наука, которая стала предметом глубоких исследований отдельных ученых. Однако лишь изредка можно встретить эпистемологическое исследование химических понятий; другие естественные науки, такие как минералогия, метеорология, география, геология, почти нигде не рассматриваются. То же самое можно сказать о психологии, лингвистике, национальной экономике и юриспруденции. Только Вундт в своей «Логике» попытался раздвинуть рамки настолько, чтобы охватить хотя бы часть упомянутых дисциплин.