Феб стоял позади толпы, прислонившись к стене дома и прячась в его тени. Сегодня все полицейские были настороже. Главная задача не допустить никаких убийств и беспорядков. Каждый сотрудник городской полиции имел свой участок охраняемой территории, который менялся каждые два часа. Шатопер все продумал, и скоро истекало время его пребывания на центральной площади, благо желающих охранять место основного празднества ближе к вечеру было предостаточно. Многим полицейским, будучи на службе, хотелось посмотреть костюмированный парад, а Фебу нужно было оказаться возле небольшой церквушки на юге Парижа, и лишь об этом он сейчас и думал.
И вот когда колокола собора Парижской Богоматери своим звоном объявили о наступлении полудня, возле Шатопера раздался голос друга:
Пост принял!
Феб повернулся к напарнику и улыбнулся.
Пост сдал. Смотри, мой друг, в оба глаза
Знаю-знаю! Ни один маньяк мимо меня не проскочит. Я буду на чеку! уверенно и весело произнес Либертье.
Ну, я вообще-то говорил, чтоб ты смотрел в оба глаза на местных юных особ. Мало ли, найдешь свою судьбу. Сегодня в воздухе летает много амуров и пахнет любовью, с улыбкой ответил Шатопер.
Уж не успел ли один из них всадить свою стрелу и в твое сердце? Меркуцио с веселой подозрительностью посмотрел на друга.
Как знать, как знать, загадочно ответил Феб.
Ладно, ступай, а то я так, действительно, прогляжу все самое интересное.
Да, но и про маньяка тоже не забывай. Будь настороже. Не очень увлекайся созерцанием девиц.
Да знаю я! Знаю!
Шатопер шутливо погрозил пальцем напарнику и направился на свой следующий участок церковь Святого Франциска. Настроение было великолепным, и душа влюбленного юноши рвалась ввысь, в облака.
На улице не было ни единой души, даже казалось, что эта часть города полностью вымерла. Небольшая, но красивая церковь Святого Франциска утопала в кустах сирени, и как только Феб переступил ее порог, ему в нос ударил такой знакомый запах ладана. Раньше он часто посещал эту божью обитель, размышлял и успокаивался, мечтал и молился. Здесь еще ребенком Феб находил ответы на все вопросы. Святой отец Люсьен всегда был хорошим другом графини де Шатопер и духовным наставником ее сына. И вот он снова здесь. Но уже не для того, чтобы просить совета. Для себя Феб уже все решил, теперь вся надежда на то, что отец Люсьен его поддержит и не откажет. Но в этом юноша был почти уверен.
Феб застал священника за молитвой перед иконой Богородицы с младенцем Иисусом на руках. В приятном полумраке церкви Шатопер стоял позади отца Люсьена, не смея прервать его. Когда священник закончил молиться, он обернулся к гостю, и на измученном лице появилась легкая улыбка.
Прошу прощения, что помешал, святой отец. Феб виновато опустил глаза.
Ни в коем случае. Ты как нельзя вовремя, сын мой. Ты давно не посещал мой приход, глубоким проникновенным голосом отозвался Люсьен.
И за это простите. В связи с последними событиями, было очень много работы. Я знаю, что это слабое оправдание
Не надо оправдываться. Я все понимаю. К Богу надо приходить не по расписанию, а когда душа сама тянется к нему. Но что-то мне подсказывает, что сегодня ты пришел не просто помолиться, священник приблизился к полицейскому и мягко положил ему руку на плечо, и юноша, подняв свой взгляд, посмотрел ему в глаза.
Вы правы, святой отец. Я пришел просить вас о помощи.
Я слушаю тебя, и даст Бог, смогу помочь.
Вы можете! Феб вдохновенным взглядом посмотрел в уставшие, но добрые глаза священника. Я прошу вас обвенчать двух людей, любящих друг друга больше жизни
Бог дал нам жизнь, как самый великий дар и именно его мы должны ценить превыше всего
Но Бог создал нас для любви и без нее наша жизнь не имеет смысла!
И ничто не может помешать нам любить. И кого же мне надо будет обвенчать? Кто эти влюбленные, чья любовь так сильна, как ты говоришь?
Ваш покорный слуга, сын божий, Шатопер вновь склонил голову. И Джульетта Капулетти.
Темные с сединой брови отца Люсьена удивленно поднялись.
Я слышал, что она обещана другому
Она не любит его. Против воли ее, отец желает устроить брак дочери. Феб поднял голову и хмуро посмотрел на священника. Прошу вас, святой отец, вы наша последняя надежда! Лишь однажды мы можем венчаться, и вы единственный кто может спасти нашу любовь. Если мы обвенчаемся раньше, отец Джульетты не сможет выдать ее за того, кого она не любит.
Отец Люсьен нахмурился и отвернулся от полицейского, молитвенно сложа руки и глядя на икону.
А что об этом думает мадмуазель Капулетти?
Она молится за нас и нашу любовь! Она думает, что лишь вместе мы сможем быть счастливы! Что мы созданы друг для друга и что сам Бог свел нас в тот день под сводами своего храма, чтобы мы полюбили друг друга и навсегда были вместе. Что отец, сам того не понимая, рушит ее жизнь.
То есть она готова пойти против воли отца?
Да! Он не слышит ее! Прошу вас, святой отец, я готов на все что угодно
Вы так юны и горячи, священник обернулся к Фебу, пристально глядя ему в глаза, в душу. Надеюсь, вы понимаете последствия вашей просьбы.
Понимаем и готовы их принять! в глазах Феба читалась решительность.
Святой отец и его духовный сын смотрели друг другу в глаза, почти не моргая, пока серьезное выражение лица священника, вновь не стало мягким, добрым и уставшим.
Хорошо, сын мой. Я знаю тебя. Ты благородный и искренний юноша и вижу, что любовь твоя сильна. Хотелось бы верить, что любовь мадмуазель Капулетти столь же крепка, сколь безрассудна. Вас ждут суровые испытания, и только вместе вы сможете через все пройти.
Это значит, что вы согласны? улыбка полная счастья озарила лицо Шатопера.
Завтра в полдень. На измученном лице священника появилась ласковая улыбка, и он прикрыл глаза в знак согласия.
Я благодарю вас, святой отец! От себя и от Джульетты! И все ангелы любви вас благодарят! Вы не пожалеете о своем решении!
Ну, ангелы, еще ни разу меня не благодарили, улыбаясь, отозвался священник. Не забудьте завтра в полдень.
Да как же об этом забыть!? Лишь об этом мои мысли, а время тянется так медленно! казалось, что Феб готов броситься обнимать отца Люсьена и еле сдерживал себя.
Не стоит время торопить. Все случится в угодный Богу час.
Да, святой отец. Как скажете. Тогда я пойду, ведь я на службе.
Ступай, сын мой. И пусть Бог всегда освещает твой путь.
Спасибо! Спасибо, святой отец! Спасибо! и Феб чуть ли не вприпрыжку покинул церковь Святого Франциска.
Священник ласково, но грустно смотрел вслед счастливому юноше, которого впереди ожидает еще много испытаний, когда рядом раздался звонкий голос:
О, это таинство венчанья,Что происходит меж людьми.Дарит радость и страданьяВсем тем, кто жаждет так любви.Отец Люсьен повернулся на звук, и грусть сменилась негодованием.
Да как ты посмел осквернить дом Божий своим присутствием!?
Дом Божий!? Не слишком ли громкое звание для столь крошечной церквушки? Вряд ли он сюда вообще заглядывал. Мне думается у него хоромы то побольше, легко и непринужденно, не обращая ни малейшего внимания на возмущения священника, заметил Гренгуар, выходя из тени.
Да как ты смеешь негодование святого отца перерастало в гнев.
Ну вот! А говорят, двери церкви открыты для всех. Как жить? Кругом один обман! наиграно драматично воскликнул поэт.
Ты прислужник Сатаны, убирайся из моей церкви, а не то
А не то, что? улыбаясь, поэт, почти вплотную приблизился к отцу Люсьену.
Я не боюсь тебя, люциферов прихвостень. Священник напрягся всем телом, но твердо смотрел в глаза Гренгуару.
И это хорошо. Я не простил бы себя, если бы запугал божьего человека. Рано или поздно мне нужно же будет кому-то покаяться в своих грехах.