Она представила себе, как к ней придет мгновенная смерть, и страх парализовал ее. Несколько часов мокрая с головы до ног Ольга провела в темной холодной комнате в ожидании своей участи. Верман забавлялся
Ночью заключенные, свободные от работы (в концлагере работы велись в три смены), старались как можно быстрее лечь в постель, согреться и на короткое время забыться тяжелым сном. И лишь Светлана, подруга Ольги, несмотря на смертельную усталость, уже несколько дней не могла заснуть.
Молитвенно сложив руки перед собой, она тихо шептала:
Господи Господи, будь милосерден. Спаси Ольгу, помоги ей, не дай свершиться злу!
И вот однажды поздним вечером дверь барака заскрипела, и два эсэсовских охранника за руки и за ноги внесли Ольгу и бросили на каменный пол. Светлана, не помня себя, бросилась к подруге. Она осторожно приподняла ее и дрожащей рукой провела по щеке.
Олечка О-ле-чка!
Ольга открыла глаза и, морщась от боли, медленно растягивая слово по слогам, тихо прошептала:
Я по-бе-ди-ла И тело ее беспомощно повисло на руках Светланы.
V
Всемогущий министр пропаганды гитлеровской Германии Йозеф Геббельс в воскресенье 11 марта 1945 года в своем дневнике сделал следующую запись: «В районе Шварцвассера противник ведет активную разведку. Севернее Ратибора сорваны ожесточенные контратаки, предпринятые для отражения нашего вклинивания в плацдарм противника. В Бреслау противник безуспешно атаковал наши войска в северной части города, в южной тоже еще продолжаются ожесточенные бои. У Штригау в ходе нескольких местных контратак нашими достигнуты хорошие результаты».
В сдержанной и лаконичной записи была отражена далеко не вся правда. И это естественно. Боясь гнева и немилости Гитлера и его приспешников, немецкий генеральный штаб ежедневно предоставлял им военные сводки, где нарастающая смертельная опасность со стороны русской и союзных армий или совсем отсутствовала или ее значение преуменьшалось, а небольшим победам немецкой армии придавались несвой ственные им значения. Верхушка нацистской Германии продолжала тешить себя иллюзиями, а на самом деле
Стремительное весеннее наступление 1-го, 2-го и 3-го Белорусских фронтов перепутало все карты немецкого командования, которое подготовилось к обороне не только в крупных населенных пунктах и городах, но и к обороне шоссейных дорог в больших лесных массивах. Девятого марта 1945 года русские вой ска овладели важными узлами железнодорожных и шоссейных дорог, городами Штольц, Лауэнбург, Тигенхоф. На Штеттинском направлении был занят ряд населенных пунктов. Танковые колонны в Померании прорвались к Балтийскому морю, разбили несколько крупных фашистских группировок и укрепились между Штеттинской бухтой и озером Дамшер-зее. В районе Кольберга русские войска вели бои по уничтожению гарнизона противника, при этом в плен была взята одна тысяча шестьсот немецких солдат и офицеров. В течение 10 марта 1945 года юго-восточнее Данцига, наступая на север вдоль восточного берега Вислы, русские войска заняли город Леда и двести населенных пунктов. В Венгрии, северо-восточнее озера Балатон, были отбиты атаки крупных сил пехоты и танков противника, стремящихся прорваться к Дунаю. Немецкие войска оказывали яростное сопротивление, но это была уже агония. Вермахт и весь немецкий народ попал в такой же «котел», в котором находилась в свое время 6-я армия фельдмаршала Паулюса. Со всех сторон надвигался решающий штурм, и не было надежды на помощь извне или на успешную попытку прорыва. Однако до штурма Берлина оставалось тридцать семь дней. Впереди были жестокие и кровопролитные бои за город-крепость Кюстрин, который в системе немецкой обороны на подступах к Берлину занимал исключительно важное место. Комендант города, полковник Крюгер, совместно со своим штабом разбил Кюстрин на специальные сектора. Наиболее уязвимым местом немцы считали подступы к городу с севера, поэтому укрепили этот участок семью отборными батальонами пехоты и шестью артиллерийскими дивизионами. К моменту штурма Кюстрин был уже взят в полукольцо войсками маршала Жукова. Перед батальоном Орлова была поставлена задача: атаковать западный пригород, овладеть железнодорожной станцией и на юго-западной окраине города соединиться с танковым батальоном старшего лейтенанта Михеева. Совместными усилиями Орлову и Михееву предстояло перерезать все дороги, ведущие из Кюстрина в Берлин.
Как только забрезжил серый рассвет, тишину хмурого мартовского утра нарушили тысячи залпов, знаменующие финал длинного и сложного процесса подготовки артиллерийского наступления. На пространство протяженностью в сорок километров обрушился сплошной шквал огня. Тысячи стволов били одновременно. Земля, затянутая серым пороховым дымом, стонала и дрожала. Взрывы сливались в один сплошной гул. Русская артиллерия буквально перепахивала вражеские укрытия, сметая проволочные заграждения, минные поля и хитроумные системы ловушек, приготовленные немцами. Впоследствии, когда русские танки и пехота ворвались в первую линию немецких траншей, среди трупов были обнаружены валявшиеся в полубессознательном состоянии немецкие солдаты, у которых из носа и ушей текла кровь так оглушили их залпы русских орудий. Грозная симфония дальнобойной артиллерии бушевала почти пятьдесят минут.
По машинам! Григорий махнул рукой и озорно подмигнул механику-водителю Петрову. Ну, ребята, с Богом.
Умело лавируя между воронками от зенитных снарядов, русские танки шли к первой линии немецких траншей, которые после проведенной артподготовки представляли собой маленькие гарнизоны отдельных дзотов. Танки поддерживала пехота. Уже совсем рассвело, когда на горизонте показались немецкие «Тигры». Они шли не только по широкому полю, но и по шоссейной дороге. За ними с диким криком бежали автоматчики.
Стрелять только по моей команде, прозвучал в эфире приказ Григория командирам танковых рот.
Наводчик Гаврилов зарядил орудие и ждал сигнала. Томительны и тревожны минуты ожидания.
Володя не спеши. Пусть подойдут ближе, произнес Григорий, а про себя подумал: «Красиво идут, сволочи, уверенно».
Немецкие танки «Тигр» и «Пантера», с появлением которых командование вермахта связывало большие надежды на коренной перелом в войне, впервые были задействованы в боевых операциях на Курской дуге летом 1943 года. По многим техническим характеристикам немецкие танки «Тигр» и «Пантера» превосходили русские боевые машины «Т-34» и «КВ». По расчетам ученых, броня немецких танков должна была выдерживать удар прямой наводки артиллерийских снарядов. Но каково было удивление немецких и русских специалистов, когда восьмидесятипятимиллиметровая пушка пробила броню, и танк вспыхнул, как карточный домик. Немецкие танки «Тигр» и «Пантера» не только красиво двигались, но и красиво горели. Немецким специалистам не удалось создать надежную и мощную боевую машину. Несмотря на броню, равную ста тридцати миллиметрам, стойкость ее против снарядов была недостаточна.
А между тем вражеские танки приближались. Две тысячи метров, полторы, тысяча
Огонь! скомандовал Григорий, и тотчас прозвучали десятки оглушительных взрывов.
Снаряд, выпущенный из танка Орлова, попал в гусеницу головной немецкой машины. Та неуклюже дернулась и повернулась боком к танку Григория.
Огонь! повторил команду Григорий, и второй снаряд попал в борт танка, пробил его, и из развороченной брони вырвалось пламя, затем густой черный дым.