Кажется, мне удалось произвести на неё впечатление. Уголки губ медсестры слегка ползут вверх, а её глаза наливаются теплотой.
Ты смелая. И рассудительная. Нашей Организации такие нужны. Я поговорю с директором и мы решим, что можно сделать.
Моё сердце подпрыгивает от радости. Неужели! У меня действительно есть возможность. Осознание этого для меня самое лучшее, что только может быть в мире. Мне хочется встать с койки, несмотря на ноющие ноги и ломящую боль в спине, и просто прыгать, танцевать, кричать, чтобы хоть как-то унять вспыхнувшие чувства, что уже успели вскружить мне голову своей сладостной заманчивостью.
Но сначала ты отдохнёшь, выдвинула она мне ультиматум, развеяв все мои мечтания о новой жизни, Примут тебя или нет, для начала ты должна выписаться. Магия сделала всё возможное, и теперь тебе осталось только восстановить силы, чтобы окончательно прийти в норму.
Она поправляет воротник халата, встаёт со стула, стоящего рядом с моей больничной койкой, и хочет уйти, но я выкрикиваю негромкое «Стой!». Словно по заклинанию или команде, она и вправду останавливается и вновь обращает своё внимание на меня.
Как Вас Тебя зовут?
Я исправляюсь, ведь она либо выглядит слишком молодо, либо в действительности является моей ровесницей. Возможно, если я выживу и меня примут в Организацию, мы могли бы стать друзьями. Немного резкий переход на «ты» её слегка смущает, но в то же время и радует, ведь она снова улыбается и даже теперь шире.
Цуканова Эрика.
Эрика. Её зовут Эрика. Красивое имя.
Спасибо, Эрика.
И тебе спасибо, Влада. Отдыхай и восстанавливайся.
Дверь за ней захлопывается. Краешек медицинского халата едва успевает просочиться в щель, чтобы его не прищемило. Я остаюсь наедине со своим удивлением. Удивлена я не потому, что она знает моё имя ей должны были сообщить имя пациента, которого ей предстоит навестить а потому, что она сказала мне «спасибо». За что «спасибо»? Чем я заслужила это «спасибо»? Ведь это моё собственное желание, и самопожертвованием я его вовсе не считаю. Хотя, если так подумать, на самом деле звучит по-геройски семнадцатилетняя девушка (почти что восемнадцатилетняя) добровольно соглашается стать участником эксперимента Организации Магов. Что ж, если я и умру, может, меня запомнят героем, хах? Если не рисковать, то в жизни ничего и не добьёшься. Риск в каком-то роде и есть сама жизнь лучше рискнуть, чем просто сидеть и дожидаться нового нападения на себя или, не приведи Господь, кого-то из родных. Судьба существует, если она преподносит лимоны непременно нужно делать из них лимонад, пока эти лимоны не сгнили. Из гнилых лимонов лимонад получится невкусный.
Я откидываюсь спиной на койку, немного жёсткую, из-за чего в спине чувствуется лёгкая боль, но она не сильна и, к тому же проходит практически сразу. Устремляю глаза в потолок и пытаюсь распутать клубок своих спутанных мыслей, которых за последний час у меня появилось очень большое количество.
Глава 3
Ну и на кой чёрт ты увязался со мной?
Я знаю, что спрашиваю уже не в первый раз, но толкового ответа до сих пор не получила. Он идёт рядом со мной, немного вприпрыжку, напевает себе под нос какую-то простенькую незатейливую мелодию и совсем не торопится удовлетворять меня ответом. Я не понимаю: то ли Макс действительно не расслышал моего вопроса из-за своего сольного концерта, то ли он так старательно игнорирует меня и все мои попытки до него достучаться.
Но наконец он поворачивается ко мне.
Я тоже хочу поучаствовать. Если это поможет семье и другим, то почему нет?
Он беззаботно пожимает худыми плечами и так же беззаботно улыбается.
Это опасно! Никто не знает, к чему приведут эти испытания!
Но ты же участвуешь, он словно бы прижимает меня к стене, не оставляя ни единой возможности к сопротивлению.
Как Я уже упоминала, ещё в детстве мы с Максом очень хорошо ладили. Он часто приезжал ко мне, иногда и я приезжала к нему. У него было всё. Совместные завтраки, обеды, ужины. Прогулки. С недавних пор поход в одну и ту же школу. Тихие беседы в спальне посреди ночи, воспроизводимые практически неслышным шёпотом, чтобы родители не поймали нас за столь страшным преступлением. Всегда вместе. Это уже вошло в привычку. Мы просто не представляем своей жизни без поддержки друг друга, ровно так же, как без воздуха или воды поверьте, не пустые слова.
Безусловно, это прекрасно. Мы были счастливы тому, что есть друг у друга. Но я не хочу, чтобы Макс шёл за мной сейчас. Своей жизнью ради других я рисковать готова, но жизнью брата ни за что. Как долго я уговаривала на это родителей! Мать была категорически против, и кое-где пришлось немного схитрить: я сказала, что это неопасно, что рядом со мной будут маги-лекари (на самом деле, я очень хочу, чтобы это оказалось так). И, хей, это же идеальный способ обустроить моё будущее! Работа оплачиваемая, плюс денежное вознаграждение за эксперимент и квартира в центре Питера, рядом с Организацией. Ну разве не круто? В конечном счёте мне удалось убедить папу, ну а дальше и всех остальных. Неужто Макс тоже сумел?
Открываю рот и хочу ещё что-то сказать, но из горла не вырывается ни слова. Потому мы продолжаем идти. Некоторые прохожие косятся нас, с подозрением сощуривая глаза, а некоторые и вовсе держатся стороной. Эти взгляды, прикованные в том числе и ко мне, я чувствую замечательно. Пристыженно опускаю голову под их тяжестью и смотрю на собственные ноги, на то, как они медленно, неторопливо, словно с каждым совершённым шагом только замедляясь, ступают по неровному асфальту. Я не могу сказать, что сильно завишу от чужого мнения, но когда взгляды всей округи устремлены на тебя (причём, эти взгляды явно недовольные и недоброжелательные), ты начнёшь чувствовать свою вину даже за то, в чём от роду не был виновен. А вот Максиму хоть бы хны. Идёт, поёт, словно не замечает никого вокруг себя, словно является героем какого-то комедийного сериала, на которого люди и должны смотреть и осуждать которого имеют полное право.
Врежешься в кого-нибудь.
Не врежусь. Я смотрю куда иду.
Всё равно, перестань. Мы же на улице.
Но Макс меня не слушается. Мы уже подходим к зданию Организации: остаётся всего пару десятков метров. Высокое, видное здание, голубой вышкой уходящее в пасмурное небо и теряющееся в его серых облаках. Этажей тут будто как минимум штук сто, но я никогда не считала. Окна выходят в обе стороны и имеют прямоугольную форму, как и окна любой другой многоэтажки, и только размеры выдавали всю реальную важность и незаменимость этого здания. Конечно, он не настолько высокий, как Лахта-Центр, но очень сильно выделяется на фоне окружающей местности и близстоящих зданий, которые казались клопами по сравнению с ним. Чего уж говорить о самих людях. Интересно, для чего столько кабинетов?
Какая громадина! восхищённо всплёскивает руками Макс, выражая всё своё восхищение и удивление в одном жесте.
Высота здания действительно поражает, причём, из-за скопления облаков оно кажется даже ещё гораздо более высоким, чем есть на самом деле. Возможно, будет дождь, поэтому хотелось бы добраться до Организации раньше, чем ненастная погода настигнет нас.
Нам везёт: мы успеваем дойти ровно к тому моменту, как начинает моросить. Внезапно я понимаю, что не могу ступить больше ни шагу. Словно я попала в какую-нибудь парализующую зону, или же стала экспериментальной жертвой колдуна, практикующего заклинание обездвиживания. Волнение захватило власть над разумом и телом. Я буквально не могу сдвинуться с места. За этим шагом последуют иные, незнакомые лица, а после Что будет после? Наверное, какая-нибудь огромная лаборатория с устрашающими белыми стенами, душащая идеальной белизной, кучей пробирок, шприцов и прочей научной лабуды. Или, ещё того уже, какой-нибудь тёмный сырой подвал, в котором испытуемые уж точно не смогут никому навредить Нет, вот это уже бред.