Анна Князева
Молчание громче крика
День первый
Софья дотянулась до тумбочки и отключила будильник. С закрытыми глазами встала с постели и на автомате пошла на кухню. Там, сварив кофе, она окончательно проснулась и даже заставила себя съесть бутерброд. В холодильнике кроме хлеба и колбасы ничего не было.
Её квартира напоминала шоу-рум в офисе продаж новостроек. В ней имелось всё: отличный ремонт, модные вещи и красивая мебель. Но ритм жизни был такой, что она приходила сюда лишь за тем, чтобы выспаться. Вся её жизнь, завтраки, обеды и ужины проходили в офисе, где она работала, или в ресторанах поблизости от него. Поэтому в квартире всё ещё пахло ремонтом и кое-где лежала строительная пыль.
Собираясь на работу, Софья надела строгий брючный костюм, который подчёркивал все прелести её стройной фигуры. Впереди у неё был очень ответственный день.
Спустившись в цокольный этаж, Софья села в машину и выехала из подземного гаража на оживлённую улицу. Там она сразу окунулась в суматоху центра Москвы. Преодолев пару пробок и несколько светофоров, через полчаса она уже вошла в приёмную своего офиса.
Её встретила секретарша:
Доброе утро, Софья Михайловна. К совещанию всё готово.
Спасибо. Прежде чем пройти в кабинет, она распорядилась: Спустись в кафе и принеси какой-нибудь завтрак.
Вам с омлетом или с оладьями? спросила секретарша.
Мне всё равно.
Через открытую дверь кабинета Софья видела, как комнату для совещаний постепенно заполняли сотрудники. По большей части это были мужчины в строгих костюмах. Они здоровались, шутили и похлопывали друг друга по плечам. Темы разговоров были одни и те же: биржевые индексы, фондовые рынки и ценные бумаги.
Последней туда вошла Софья. Прикрыв за собой дверь, она сказала:
Доброе утро, коллеги! Прошу всех занять свои места. Сегодня на повестке много вопросов. Начинаем
Работа шла своим чередом, участники совещания обсуждали график презентации, докладчик излагал свою точку зрения. Именно в этот момент дверь приоткрылась, и в проёме показалась голова секретарши:
Софья Михайловна, вас к телефону
Я занята!
Та виновато продолжила:
Она говорит срочно
Кто она?
Тётя Маша
Кто? Уточнила Софья.
Ваша тётя Маша из Камышлова.
Скажи перезвоню.
Секретарша покачала головой и повторила:
Она говорит очень срочно.
Софья вышла за дверь и на ходу, выхватила из рук секретарши свой телефон:
Слушаю!
В ответ из трубки прозвучал слабый старческий голос:
Сонечка, здравствуй
Тётя Маша, давай я тебе перезвоню. Ладно?
Нет, Сонечка. Лучше поговорим сейчас.
Что-нибудь случилось?
Заболела Боюсь, не увидимся. Тётя Маша, родная сестра отца, бездетная вдова, и Софья была для неё как дочь.
Что-нибудь серьёзное? спросила она.
Двадцать лет не виделись. Надо бы попрощаться.
Софья замедлила шаг и удивлённо переспросила:
Неужели так долго? Уже двадцать лет?
Прошу тебя, деточка, приезжай
У меня работа. Дела
Дела никогда не кончатся, а я могу умереть. Пообещай, что приедешь, Сонечка.
В голове у Софьи возник круговорот из несделанных дел, назначенных встреч и плановых совещаний. Тем не менее она ответила:
Да. Я тебе обещаю.
Софья, как никто другой, умела быстро решать вопросы и так же быстро собираться в дорогу. Уже через несколько часов она сидела в самолёте, который уносил её в родные края. Туда, где у неё осталась прошлая жизнь: Коля, её первая и, пожалуй, единственная любовь, милые герои юности и тот страшный случай, из-за которого родители увезли Софью в Москву.
Глядя через иллюминатор в бескрайнее тёмное небо, она думала о Камышлове: какой он теперь? Думала о Москве, о своей карьере, которая так удачно сложилась. Думала о своём одиночестве. Жалела себя и корила за то, что так и не завела семью. До определённого момента это её не беспокоило казалось, всё ещё впереди. Но время шло, и ничего не менялось. К тридцати семи годам она поняла, что всё пропало и теперь уже поздно.
«Поздно, поздно, поздно» Прокручивая в голове свою жизнь, Софья перебирала разные варианты её развития, пыталась понять, что было зря и что пошло не так. Где она, гений математического анализа и финансового планирования, допустила свою главную ошибку. С этими мыслями пришло щемящее чувство тоски по городу юности и трагических потрясений. С присущей ей твёрдостью Софья готовилась встретить прошлое.
Из аэропорта Софья поехала в Камышлов на обычном рейсовом автобусе. Она смотрела на мелькавшие за окном пейзажи и думала о том, куда следует пойти и кого навестить. Когда автобус свернул в Камышлов, она, ожидая увидеть городской пляж и озеро, заметила лишь обмелевшую лужу.
Где же озеро? вырвалось у неё.
Спустили воду, чистят дно, сказала сидевшая рядом женщина. С пятьдесят четвёртого года не чистили. Давно пора.
Сакраментальная фраза «ничто не вечно под луной» многое объясняла, но не уменьшала печалей. Вспомнив, как в детстве она купалась в озере с дворовыми ребятами, а повзрослев, целовалась на пляже с Колей, Софья поняла, что высохшее озеро стало первой из ожидавших её потерь.
На вокзал автобус прибыл точно по расписанию. Она вышла из салона, дождалась, когда водитель откроет багажник, и забрала свою сумку.
За спиной раздался знакомый голос:
Соня? Садкова?
Она обернулась и радостно вскрикнула:
Павел Алексеевич!
Это был Соколов, её школьный учитель. Софья помнила его молодым, пришедшим в школу после окончания института. Теперь перед ней стоял солидный мужчина в плаще и шляпе.
Он спросил:
Какими судьбами здесь?
Приехала к тётушке.
Ты, если не ошибаюсь, теперь москвичка?
Уже двадцать лет.
Соскучилась по родному городу?
Кажется да.
А по школе?
Не очень Софья рассмеялась. Я, знаете, никогда не любила учиться.
Ну, всё равно, заходи.
Работаете там же?
Да, кивнул Соколов. Только теперь директором.
Поздравляю. Она подняла с земли дорожную сумку.
Давай поднесу, предложил Павел Алексеевич.
Сумка не тяжёлая.
Тогда до встречи. Прежде чем уйти, Соколов напомнил: Надеюсь, в школу ты всё же зайдёшь.
К дому, где жила тётя Маша, Софья пошла пешком. Но эта прогулка приумножила её разочарования. Взгляд поднаторевшего в житейских перипетиях человека подмечал несовершенства и провинциальную запущенность города. Здесь всё изменилось, но каждый угол и двор вызывали у Софьи множество воспоминаний.
В многоэтажном доме тёти Маши всё осталось таким же, как двадцать лет назад, даже подъездный запах. Поднявшись на четвёртый этаж, Софья приготовилась к самому страшному увидеть тётушку в беспомощном состоянии. Ещё в самолёте она разработала краткосрочный план действий, включавший в себя подбор хороших врачей, сиделки и в самом крайнем случае переезд тёти Маши в Москву. Желая компенсировать двадцатилетнее отсутствие, Софья была готова на всё.
Каково же было её удивление, когда, подойдя к квартире, она заметила на пороге румяную тётю Машу, одетую в футболку и джинсы.
В окно тебя увидела. Заходи, моя деточка!
Софья вошла в прихожую, опустила сумку и уставилась на тётю Машу.
Ты вроде помирать собралась?
Как видишь вполне здорова.
Выходит, обманула?
Взяла грех на душу. Но по-другому ты бы не приехала. Мне и правда скоро помирать. Хочу переписать на тебя квартиру. Больше оставить некому.
Могла всё объяснить, и я бы выбрала время
Ну, хватит! Тётя Маша заключила Софью в объятия. Столько лет не виделись! Здравствуй! Помоешь руки быстро за стол. Я груздей со сметаной сделала, картошечки на сале пожарила.
За столом тётя Маша приступила к расспросам:
Как родители?
Живут за городом, отец баню строит, мать садом занимается.
Сама-то замуж не вышла?
Нет. Софья покачала головой.