А потом они закупили оптом всю марену в лавчонке на форуме.
Пересчитывая монеты, продавец радостно приговаривал:
Я знал, почтенная матрона, что вы еще придете в мою таберну!
Вторую партию окрашенных нитей в лавке Евтропия продали быстрее, чем первую. Вскоре раб Ориген отправился в Дирахиум, крупный порт в четырехстах милях от Наисса, с приказом закупить большую партию марены и белой земли.
Клавдия и Елена подолгу колдовали в красильне, добавили в разных пропорциях ржавчину и наконец получили пурпурный цвет. Образцы, протравленные каплями оливкового масла, переливались на солнечном свете всеми оттенками фиолетового и привлекали самых придирчивых покупателей.
Joseph Coomans Roman women, 1840-1889
К концу января запасы марены закончились, и Ориген с возом, груженным красителем, прибыл весьма вовремя. Его сопровождал купец, желавший закупить большой объем красной пряжи. У него был огромный заказ для императорской армии, и он был готов ждать, пока пряжу выкрасят.
Работы прибавилось всем, каждый человек в хозяйстве Евтропия и Клавдии был на счету. В один из таких дней, полных хлопот, к дому прискакали два кавалериста с долгожданным письмом от Констанция.
Не сдержав счастливой улыбки, Елена сломала печать и быстро пробежала глазами по строкам. Потом прочитала письмо родителям. В письме Констанций сообщал, что здоров, очень занят и ждет приезда Елены в Дробету. Он просил жену поторопиться и в скорейшем времени выехать к нему вместе с сопровождающими, которые доставили ей письмо.
Ориген спешно приготовил карруку. Елена уложила сундуки. Клавдия собрала посылку для сына (она хорошо знала, что нужно солдату носки, шарф и туника), а также приготовила для невестки теплую одежду. Евтропий снабдил Елену провизией, которой хватило бы и для путешествия в Рим. До Дробеты было всего каких-то сто тридцать миль.
Тепло простившись со свекрами, Елена тронулась в путь. В дороге у нее было время подумать. Помимо радости от предстоящей встречи с мужем было какое-то предчувствие: неспроста он вызвал ее, да еще и выделил свиту.
На Траянов мост каррука и конники въехали ясным морозным днем. Как и Констанций, Елена пошла пешком. До этих пор она не предполагала, что река может быть настолько широкой, а мост длиннее, чем городская улица. У берегов Данубия намерз мощный лед, но там, где течение было сильным, темная вода пробила себе дорогу. Мост был так высок, что, если идти рядом с перилами и смотреть вдоль реки, казалось, будто плывешь по воздуху.
На другом конце моста Елена неожиданно для себя попала в объятия Констанция. Он разговаривал с часовым и, когда увидел Елену, быстрым шагом направился к ней. Они обнялись, Елена прижалась лбом к его колючему подбородку, вдохнула родной запах, заглянула в любимые глаза и в который раз удивилась: за что ей такое счастье?
Констанций и Елена приняли приглашение центуриона остановиться в его доме. Остаток дня они устраивались в маленькой комнате над гостиной, в которой пылал очаг. После того как она перецеловала все его шрамы и не обнаружила новых, после ласк, рассказов и снова ласк Елена спросила:
Почему ты послал за мной?
Потому что люблю тебя, Констанций смотрел на нее глазами, в которых читались восхищение, благодарность, нежность и другие прекрасные чувства, из которых слагается любовь. А еще потому, что в твоей помощи нуждается государство.
Не верю!
Завтра ты все узнаешь.
Они еще немного пошептались, и Констанций уснул. Елену переполняло и не давало уснуть счастье, но в то же время в глубине души поселилась горькая мысль: если бы не государственное дело, послал бы за ней Констанций?
Утро было чудесным: ярко светило солнце и местами подтаивал снег. Каструм Дробеты был рядом с домом центуриона. Когда Констанций привел Елену в квесториум[9], квесторы с удивлением уставились на нее, подняв головы от абаков.
Дело у нас движется медленно. Моя жена Елена призвана служить в нашей вексилляции, она хорошо умеет вести дела и расчеты. С этого дня вы все будете выполнять ее указания.
Елене выделили комнату, стол и абак. Она изучила задание императора, и Констанций показал ей хранилище, заполненное кожаными мешками со свитками, собранными со всей Дакии.
Елена потребовала списки крепостей и рудников. Для примера сама рассортировала один мешок и разложила документы по пачкам. Просуммировала, сделала предварительные записи на восковых дощечках, а итог записала в главный кодекс, предназначенный для представления императору.
После этого она выучила квесторов сортировать документы, производить расчеты и предоставлять данные для записи в кодекс. Дело пошло быстрее, уже через три дня квесторы работали самостоятельно, а Елена занялась документами золотых и серебряных рудников.
Lawrence Alma-Tadema A Roman Scribe Writing Dispatches, 1865
Разобравшись с записями, она постигла суть двойного учета. Половина добытого золота и серебра уходила из-под контроля государства.
В одну из ночей Елена сказала Констанцию:
Эти документы стоят больше, чем золото! Наверное, трудно было их раздобыть?
Трудно быть мужем такой проницательной жены, ответил Констанций.
Он коротко рассказал ей о своих приключениях, опуская самые неприятные эпизоды. Но подробности Елена выведала в течение последующих ночей, приходя в ужас, обнимая и ища у него утешения.
По окончании работы Елена перелистала страницы кодекса и задумчиво призналась Констанцию:
Я знаю, для чего императору этот кодекс. Из него Аврелиан узнает истинную стоимость добытого в Дакии золота и серебра. Я знаю ее и делаю вывод: провинция Дакия тяжкое бремя для государства.
Но ведь количество золота увеличивается! возразил Констанций.
На содержание военных частей, рудничных рабов и общественных зданий тратится в десять раз больше, чем добывается.
А как же войны императора Траяна?! с жаром воскликнул Констанций. После них империя процветала!
Траян захватил золото даков, которое копилось столетиями. В те времена рудники приносили огромную прибыль, но позднее копи истощились.
И как, по-твоему, следует поступить Аврелиану?
Вывести из Дакии войска, переселить жителей и укрепить границу вдоль Данубия.
Констанций усмехнулся:
Да это все равно что руку отрубить!
Чтобы спасти все тело, придется пойти на ампутацию.
К концу короткого месяца февраля был сформирован итоговый кодекс, и почтовый голубь вылетел в Рим с донесением. Ровно через двадцать дней император со свитой прибыл в Дробету.
Аврелиан расположился по-солдатски, в каструме, и в первый же день вызвал к себе Констанция. Прочитав отчет о хищениях, император пролистал кодекс и, задержавшись на страницах о золоте и серебре, сделал закладку.
Квестор, который трудился над отчетом, ясно мыслит. Я бы забрал его в свою квесторию.
Это невозможно, верховный командующий. Кодекс составляла моя жена.
Брови императора удивленно поползли вверх, а губы растянулись в усмешке:
Хочешь сказать, что твоя жена делала выводы о состоянии Дакии?
Да, верховный командующий. Дакия тяжкое бремя для государства.
Услышав эти слова, Аврелиан громко расхохотался:
Даже я не смог бы выразить мысль яснее. Где же ты нашел это сокровище?
Отец Елены владеет постоялым двором в Дрепане, она с детства помогала ему с расчетами.
Задумавшись, император поинтересовался:
Может быть, она и совет полезный дала?
Так и есть, верховный командующий. Елена сказала, что из Дакии необходимо вывести войска, переселить жителей и укрепить границу вдоль Данубия.