Предположу, что грабитель торопился, сказал пристав.
В бывшую столовую вошла кухарка.
Ты нашла труп? спросил её сыщик.
Да, подтвердила она, стараясь не смотреть на покойника.
А ножик чей? Яблочков сунул ей под нос орудие убийства. Твой?
Нет, что вы
Не ври, знаю, что твой. Ты барина убила?
Да что вы говорите? перепугалась Павлухина. Я верой и правдой ему служила. А он был добрым ко мне. Зачем мне его убивать?
Чтобы присвоить заклады, объяснил Яблочков, повернувшись к приставу. Кухню обыскали?
Конечно, но ничего ценного не нашли.
Яблочков схватил кухарку за плечи:
Говори, где заклады?
Пустите! Невиновная я!
Пристав кашлянул:
Кроме ценностей, у Чванова ещё и деньги украли. Вон видите несгораемый шкап, вмурован в стену?
И сколько там было денег? заорал на кухарку чиновник сыскной.
Не знаю, заплакала она.
Яблочков подошел к открытому шкапу со связкой ключей и быстро подобрал нужный.
Странно. Почему шкап вскрыли ключом, а витрины разбили? Ведь дворник и прохожие могли услышать шум в квартире форточка-то открыта.
Да дворник в стельку пьян, сообщила кухарка.
Как пьян? удивился Яблочков и вопросительно уставился на пристава, в обязанности которого входило следить за поведением всех дворников вверенного ему участка.
Пристав пожал плечами.
Приведите-ка его сюда, распорядился Яблочков и продолжил допрос кухарки. Ну а сей револьвер тебе знаком?
Похож на тот, что был у барина.
И где он его держал?
В столе, в верхнем ящике.
Яблочков открыл его револьвера там не оказалось. Он задумался и потом попытался вслух представить сцену убийства:
Итак. Грабитель под угрозой ножа заставил Чванова открыть несгораемый шкап. Пока негодяй выгребал оттуда деньги, ростовщик подошел к столу, вытащил револьвер, но выстрелить не успел. Потому что опомнившийся преступник подскочил и пырнул его кинжалом.
Кинжал он мог и метнуть, предположил пристав. Кавказцы способны поразить подобным ножом на десяток шагов.
Значит, преступник кавказец. Зачем же кавказец разбил витрины? Ведь мог, как и я, вытащить ключи из халата Кстати, а где конторская книга Чванова? У всех ростовщиков такая имеется.
В нижнем ящике стола. Там же и квитанции, сообщила кухарка.
Яблочков открыл нужный ящик, вытащил оттуда гроссбух, стал его листать Сие занятие прервал городовой, который привел Прокопия.
Царствие небесное! прошептал дворник, увидев мертвое тело, и повернулся к киоту, чтобы перекреститься. Господи! Вот ведь ироды. Ещё и иконы украли.
Кухарка подняла голову:
И впрямь украли, а я и не приметила.
Много их было? спросил Яблочков.
С дюжину! И каждая в дорогущем окладе, сокрушенно заметила кухарка.
Описать иконы с окладами сможешь?
Конечно
Господин пристав, не в службу, а в дружбу, покамест я с этим красавцем беседую, составьте с Павлухиной список икон и запишите, как выглядят оклады.
Хорошо.
Чтобы не мешать опросу дворника, пристав с кухаркой удалились на кухню.
Твоих рук дело? зловещим тоном вопросил дворника Яблочков, указав на ростовщика.
Нет
Твоих, твоих! По глазам твоим бесстыжим вижу, что ты убийца. Давай признавайся! Тогда тебе послабление выйдет.
Так не в чем признаваться. Такой грех на душу взять не могу
А какой можешь?
Да никакой. Это я так. К слову
А почему пьян?
Вовсе и не пьян. Просто лук ел. Очень он от заразы помогает.
От какой ещё заразы? опешил Яблочков.
Простуды всякой, объяснил дворник. Я ведь целыми днями на улице стою. А народец мимо меня так и шкандыбает. И каждый носом шмыгает. А некоторые ещё и кашляют.
Что за народец? Кого-то подозрительного сегодня приметил? Может, кавказца?
Кавказца, да, видел. Как раз сегодня. В бурке и папахе.
Куда шел?
Не шел. Ехал на лошади. Офицер.
Тьфу. Может, кого ещё подозрительного видал?
Много кого! Здесь же рынок рядом. То нищие снуют, то тряпичники. Каждый божий день.
Я про сегодня спрашиваю, перебил Арсений Иванович. Сегодня кто показался подозрительным?
Говорю же, нищие. Гурьбой спозаранку шли.
Во двор не заходили?
Нет. Зачем им во двор? Им собор нужен, христарадничают они там.
Народа в доме много живет?
Да нет Сейчас только Чванов. А теперь, получается, и он съехал.
Остальные жильцы где?
На дачах. Вот-вот вернутся. Детишкам-то по гимназиям пора
Яблочков приуныл. Если в доме никто не живет, значит, никто в окно не смотрел.
А Чванов со своей кухаркой ладил?
Вроде да.
Часто ругались?
Не знаю, не слышал.
А что он был за человек?
Скупердяй, каких поискать. Нас, дворников, ну вы знаете, поздравлять положено с Пасхой и с Рождеством. Так вот, придешь к нему и ждешь-ждешь, и ждешь-ждешь. Потом наконец Дарья рюмочку принесет и целковый. Другие-то жильцы трешку, а кто и пятерку дарят.
Семьи у Чванова, так понимаю, нет.
Почему нет? Жена, правда, померла. Давно уже. А сынок жив-здоров. В кадетском корпусе учится. Хороший мальчишка. Всегда здоровается
Сколько лет?
Четырнадцать или тринадцать. Точно не знаю.
Как звать сына?
Иваном.
И где он сейчас?
Вроде бы в лагерях. Да вы у Дашки спросите, она точно знает.
В бывшую столовую вошли четверо мужчин: один походил на фабричного, на втором красовался вицмундир студента Технологического института, третий походил на мелкого чиновника, четвертый на извозчика.
Здравия желаю, сказали они Яблочкову.
Ну наконец-то! с гневом воскликнул он. Где вас черти носят? Я же приказал ехать за мной.
Приказать-то, приказали, вздохнул «студент».
только прогонных не дали, вторил ему «чиновник».
Пришлось бегом, пояснил задержку «фабричный».
А с Большой Морской путь неблизкий, закончил «извозчик».
Что вы здесь забыли? спросил, растолкав вошедших, полицейский пристав.
Это агенты сыскной, пояснил Яблочков.
Штат сыскной полиции был невелик двадцать два человека, включая четырех канцелярских работников. И конечно же, побороть преступность в Петербурге, население которого приближалось к миллиону, они не могли. Но в помощь штатным сотрудникам разрешалось привлекать людей со стороны. Их и называли агентами. Платили им сдельно, только за выполненные поручения. Большинство агентов сотрудничали с сыскной полицией не один год и были столь же профессиональны, что и штатные сотрудники.
Описание икон составили? спросил у пристава Яблочков.
Конечно. Заодно ещё раз допросил Павлухину. И теперь абсолютно уверен, что она невиновна.
А я вот нет. И потому её арестую.
Но я же сказал запротестовал пристав.
Восемьдесят процентов преступлений против хозяев совершают их слуги, с интонацией учителя напомнил ему Яблочков.
И где же тогда заклады? Куда она их, по вашему мнению, спрятала? возмущенно спросил пристав. В квартире мы всё обыскали.
А вдруг на чердаке? Вдруг в подвале соседнего дома?
Ерунду говорите! Понапраслину на меня возводите! возмутилась Павлухина.
Может, и понапраслину. А может, и нет. В съезжем доме посидишь, пока не разберемся.
Господин Яблочков, я на вашем месте арестовал бы не Павлухину, а дворника, стал настаивать пристав.
А вот с этим согласен. Его тоже отведите в кутузку.
Прокопий, услышав про съезжий дом, рухнул на колени:
Помилуйте, ваше благородие.
Городовые, исполняйте, приказным тоном велел Яблочков. Так, теперь что касается вас, господа агенты. По конторской книге и описи икон, что составил господин пристав, проведите розыски в ломбардах, у ростовщиков и известных вам скупщиков краденого.
* * *
1872 год
План завладеть медальоном брата Дерзкий вынашивал с этапа в Сибирь, куда шёл, скованный по рукам и ногам.
До Нижнего Новгорода каторжники и ссыльные ехали по железной дороге. Там их посадили на пароход, на котором они доплыли до Казани, где им положен был отдых в пересыльной тюрьме. В таких тюрьмах содержали не только приговоренных к Сибири, но и осужденных по более мелким преступлениям.