Когда мы устроились с нашими тарелками у телевизора, началась информационная программа Время. До полуночи мы не дотянули и уснули перед телевизором. Пришедшие во втором часу ночи родители Руслана переложили нас в койки, и мы проспали до одиннадцати утра.
Глава вторая
Когда я вернулся домой, моя сестра заговорщицки поманила меня в комнату:
Алёша, в подвале нашего дома недавно кошка родила.
Ну и что?
Что, что! Котята такие хорошенькие! Им месяца два уже.
Ты же знаешь маму, она не захочет.
Ничего, давай попробуем. Она тебе всегда уступает.
Значит мне нужно в подвал спуститься. А где они?
Они справа от входа где-то, я их в окошечко вижу.
Через несколько дней, когда родители были на работе, мы вышли из квартиры, и через специальную дверцу сбоку от ступенек на входе в подъезд я спустился в подвал нашего пятиэтажного дома.
Я сразу увидел несколько серых котят. Я подобрал, как мне показалось, самого шустрого и подал сестре через освещённое небольшое вентиляционное окошко. Мы принесли его домой, тщательно помыли в ванной и начали с тревогой ожидать возвращения нашей мамы.
Когда она возвратилась, мы терпеливо выслушали ее традиционный монолог:
Опять вы притащили котенка в дом! Мне надоело заниматься вашими животными! Кто будет его кормить? Кто будет менять песок? Мне и без того работы по дому хватает!
В этот момент сестра тихонько подтолкнула меня:
Алёша, давай!
Я сделал шаг вперед и с покорным и жалобным выражением лица начал:
Мама, мы всё будем сами делать: и кормить, и на балкон выпускать, и менять песок в лотке. Мы уже и имя ему дали, Барсик, и ты знаешь, он такой умный, сразу откликается. Ну, пожалуйста!
После недолгого и безнадежного противостояния мама с обреченным видом уступила, и мы с сестрой радостные побежали устраивать уголок для котенка.
1969 год. Междуреченск. Алексей Тихоньких с сестрой Татьяной.
Мои разногласия с мамой были постоянными. Все говорили, что я был на неё похож характером, и, действительно, мы с трудом уступали друг другу.
Например, мама считала, что мальчик должен был обязательно носить головной убор. Однажды она принесла мне темно-синюю беретку с небольшим хвостиком похожим на поросячий. Я повертел беретку в руках и спросил:
Зачем посередине берета нужен «хвостик»? я уже представлял комментарии моих приятелей.
Всё очень просто! отвечала мама с улыбкой, За него надо дергать, когда снимаешь шапочку, чтобы не запачкать края головного убора. А еще за него можно подвесить берет на прищепку после стирки.
Мне этот головной убор сразу не понравился. Я не стал перечить маме, но тут же начал вынашивать планы по избавлению от него. Куда я его только не прятал, но каждый раз мама находила его и заставляла меня надевать по дороге в школу. В конце концов я не выдержал и опустил беретку в мусорный ящик, а дома сказал, что потерял по дороге в школу. Мама пристально посмотрела на меня, хотела что-то сказать, потом качнула головой, повернулась и вышла из комнаты. Больше она никогда мне не навязывала никаких головных уборов.
1970 год. Междуреченск. Алексей с сестрой Татьяной.
Мама считала, что ребёнок должен обязательно заниматься музыкой, но мой музыкальный опыт был краток. После нескольких неудачных попыток привить мне любовь к скрипке, она в конце концов смирилась с моим увлечением спортивной гимнастикой. Она даже попыталась использовать мою одержимость этим видом спорта для того, чтобы влиять на мои школьные оценки.
Я учился в школе очень даже неплохо, но не любил учить наизусть заданные на дом тексты. Когда у меня в школьном дневнике появилась тройка за домашнее задание по географии, мама сказала категорически: «Завтра ты на гимнастику не пойдёшь!»
Мы учились во вторую смену и утром нас с сестрой оставили дома одних, закрыв входную дверь на ключ снаружи. Немного погодя я тихо пробрался в спальную комнату родителей и взобрался на подоконник. Затем открыл окно, которое выходило на задний двор, вылез через него наружу и спустился со второго этажа по водосточной трубе на землю. Когда сестра, почувствовав неладное, выбежала на балкон, я уже был на полпути по направлению к спортивной школе.
Вернувшись на обеденный перерыв, мама обнаружила меня сидящим на ступеньках возле нашей квартиры. Она молча открыла дверь, ввела меня за руку и вопросительно посмотрела на стоящую в коридоре сестру. Сестра только виновато развела руками и со слезами на глазах пробормотала:
Мама, ты представляешь, он через окно вашей комнаты и по водосточной трубе!
Мама обессиленно опустилась на стул, посмотрела на меня и упавшим голосом сказала:
Алёша, ты же мог упасть и убиться насмерть. Больше меня никогда гимнастикой не наказывали.
Моя сестра Татьяна была старше меня на четыре года и уже несколько лет училась в музыкальной школе. Она с самого начала выбрала струнные инструменты, но вскоре ей понадобилось и пианино для упражнений по сольфеджио, учебной дисциплины, которую изучают в музыкальных школах, училищах и консерваториях.
Наши родители, ездившие на дачный участок на мотоцикле с коляской, мечтали о покупке автомобиля. Татьяна им сказала:
Не беспокойтесь обо мне, я буду ходить к подруге, у которой уже есть пианино.
А мы и не беспокоимся. Если понадобится, будешь ходить. ответила мама. Вечером за ужином отец объявил:
Ничего страшного, вместо Москвича купим Запорожец. Они новую модель выпустили.
Сестра виновато молчала.
Я посмотрел на неё, затем на отца и сказал:
Папа, не надо Запорожец! Подкопите ещё и купите Жигули.
А чем тебе Запорожец не нравится? обиженным тоном сказал отец и с серьёзным видом спросил, Кстати, ты знаешь, почему Запорожцы не красят в чёрный цвет?
Почему? не ожидая подвоха, спросил я.
Потому что на Мерседес будет сильно похож! сказал отец и, довольный своей шуткой, рассмеялся. Сестра прыснула, а мама улыбнулась.
Когда я наконец понял, что отец пошутил, выпалил неожиданно для себя:
А ты знаешь, почему у Запорожца двигатель сзади?
Отец перестал смеяться и вопросительно взглянул на меня.
Потому что, чем думали, туда и поставили! Повисла тишина.
Мама удивленно посмотрела на меня, потом на папу, на сестру и вдруг расхохоталась. За ней начали смеяться сестра и я, отец хмыкнул, махнул рукой и пробормотал:
Да ну вас, советчики! и стал накладывать квашеную капусту в тарелку. В итоге купили новую модель Запорожца и пианино.
1967 год. Междуреченск. Алевтина Александровна Иванова (Тихоньких).
Заниматься гимнастикой было интересно, хоть и трудно. Тренировки становились всё более интенсивными, а Геннадий Никифорович более требовательным. Вначале элементы получались как-то сами собой, теперь же некоторые нужно было отрабатывать месяцами.
В школе появился новый тренер, Геннадий Александрович Фаляхов. Он приехал с двумя младшими братьями Валерием и Усманом. Зал, заполненный несколькими группами, уже не казался большим.
Вся гимнастическая секция была заражена установкой внутришкольных рекордов. Недавно Снегирёв Сергей поставил рекорд школы по отжиманию на гимнастических стоялках в положении горизонтального упора. Он отжался более семисот раз! У меня лучше получались подтягивания на перекладине, и я дошёл уже до сорока двух. Володя Симаков сделал на гимнастическом грибке 358 кругов! На это ему потребовалось более семи минут, чтобы крутить их не останавливаясь.
Это стремление к рекордам привело меня к моей первой травме. На сто пятом круге на грибке кисть соскользнула, и я всем весом упал на прямую левую руку. В больнице мне вправили вывихнутый локтевой сустав и наложили гипс. Мои рекорды теперь откладывались на неопределённое время.