Что рассказывать? Злыдень был озадачен.
Все рассказывать. Приходим мы в гости к человеку, и что мы тут наблюдаем? Анчутка выдержал театральную паузу.
Что наблюдаем? Злыдень совсем стушевался и смотрел на анчутку виноватым взглядом.
Мы наблюдаем, назидательным тоном сказал анчутка, как группа лиц по предварительному сговору с целью наживы подломила хату гражданина Апраксия и учинила разруху.
Злыдень замотал головой: не, мы не чинили. Тут хата до нас поломана была.
Егерь, едва сдерживая смех, вышел на улицу. Великий анчуткин талант гнать пургу без руля и ветрил расцветал просто махровым цветом.
Апраксий терся возле егеря и заискивающе заглядывал в глаза.
Апраксий, Леха снял очки и положил в карман. Со злыднями мы разберемся. А ты угости домового, только перед тем в избе порядок наведи. И завтра берешь шкатулку железную, которую на перекрестке подобрал, и относишь туда, где взял.
Апраксий замялся: дорогая вещица, хорошая.
Узнаю, что не отнес привяжу на день к приказному столбу. И Сидору накажу, чтобы не вздумал воды принести, а тем более жалеть тебя начал. Вопросы есть?
Апраксий шмыгнул носом и ушел к пеньку, на котором строгал деревяшку.
Через полчаса анчутка вывалился из хаты с завязанным мешком и шмякнул его к ногам егеря.
Леха, ты бы видел до драки дошло, кому первому в мешок лезть. Они ведь такие, злыдни кто кого сможет, тот того и гложет.
Прикопав мешок в неблизком овраге за полем, Леха с анчуткой уже к вечеру подошли к постоялому двору. День прошел на голодный желудок, и егерь мечтал о сытном горячем ужине. Да и Сидору надо рассказать, что его непутевый кум избавлен от злыдней, хотя эта проблема в хозяйстве Апраксия была не главной.
Анчутка, расположившись на стуле, наблюдал за ужином и был очень доволен собой.
Лех, а хорошо мы за пятак злыдней в мешок засунули.
Леха шутливо развел руками: жадность и не до того доводит.
Анчутка задумался. Да, Леха, жадничать плохо. Скупой платит дважды. Дурак трижды. А лох всю жизнь.
Дорога
Проснулся Триза в препакостнейшем настроении. Наскоро собравшись и заплатив за ночлег, он отказался от завтрака, оседлал лошадь и двинулся к Черным Скалам под возмущенное фырканье хозяйки.
Проехав около часа, Триза начал обретать спокойное присутствие духа. Немало этому способствовала дорога, меланхолично вьющаяся среди полей и пастбищ. Изредка на обочине мелькала какая-то совсем мелкая и не опасная нечисть, вроде шишей, да ведьмачье зрение подметило одинокого полевика, что-то ковырявшего возле кустов.
Впереди дорога уходила в пойму мелкой речушки, и недалеко от деревянного мостика виднелись заросли невысокой ольхи, и оттуда тянулся дымок костра вперемежку с запахом копченой рыбы. От запаха дыма и еды желудок Тризы запел такую унылую песню, что ведьмак не раздумывая направился к ольшанику.
Среди молодых деревьев раскинулась рыбачья стоянка. Шалаш, прикрытый сверху куском парусины, кострище с котелком да небольшая коптильня. Молодой парень с темным от солнца и воды лицом чинил небольшой невод.
Доброго промысла.
Парень с интересом посмотрел на ведьмака.
И тебе доброго дня. Какая нужда привела?
Уж больно хорошо рыбой пахнет. Не найдется на продажу?
За пару монет найдется.
Ну тогда и перекушу, если не будешь возражать. Триза достал две монеты и протянул рыбаку.
Парень повеселел, откинул коптильню и достал огромного линя. Положил его на деревянную дощечку, пристроил на камень возле костра и, нырнув в шалаш, добавил к блюду кусок хлеба и пучок зелени.
Давно в пути? Рыбак присел рядом и бросил себе на дощечку маленькую рыбешку.
Да нет, с час еду. Проголодался. Триза собрал всю волю в кулак, чтобы не впиться в рыбу зубами, а ломать по такому кусочку, который хотя бы влезет в рот. Рыба была не просто вкусной о такой рыбе можно писать стихи и слагать песни, про нее можно рассказывать легенды. Если, конечно, перед этим два дня почти что и не есть.
Это ты что же, у клекочихи ночевал?
Да, на постоялом дворе.
Рыбак посмотрел на Тризу, что-то прикинул в голове и протянул две монеты обратно.
После такого постоя брать с людей деньги за еду это совести не иметь.
Триза посмотрел на парня в недоумении.
Ты же не для меня рыбу ловил. Я случайно пришел, и ты кормить меня не обещал, а кормишь.
Рыбак замотал головой,
Не объешь, возьми.
Слушай, я от двух монет не обеднею. И ты от двух монет не разбогатеешь. Не обижай, хорошо? Триза отвел руку с монетами в сторону. А вот лучше налей чаю. Будем считать, что я рассчитался с тобой за обслуживание.
***
После обеда дорога заиграла новыми красками.
Рыбак рассказал, что на постой лучше остановиться в «Сенцах», где с постояльцев шкуру не дерут, да и кормят честной едой. И до Черных Скал это ближайший постоялый двор по эту сторону, а по другую сторону уже идут разоренные войной земли.
Насчет нечисти и ведьмачьих заказов рыбак усмехнулся и сослался на то, что традиции предков в этих землях чтут, «а ежели дурака макнет кикимора в лужу, так то на пользу и дураку, и кикиморе».
А ежели не терпится нечисть извести воротись до клекотуньи, да изведи, тебе любой спасибо скажет. Такую нечисть поискать не найдешь.
На том и расстались. По всему выходило, что местный народ не торопится за ведьмаком при любом шорохе в углу. Проще и надежней уразуметь, как обойтись своими силами, да замирить либо нечисть, либо свою дурь.
И, надо признать, нечисть в этих провинциях тоже не лютовала. Кикимора самое большое в воду дурака макнет, лешак по лесу покрутит, опять же не с целью уморить. Про шишей, шишиг и прочих и говорить нечего Триза даже не смог представить причину, по которой кто-то начнет искать ведьмака для искоренения.
Единственным серьезным соперником был, пожалуй, только вампир из рассказов разбойников. Но тут таился какой-то подвох. Егерь Семаргла не будет водить знакомство с вампиром, не та порода. Но они были вдвоем загадка, которая не давала Тризе покоя.
И другая загадка сны. Вампир может многое, в том числе и посетить человека во сне. Но предпочитает, как правило, личную встречу. И опять зачем он пугал ведьмака пулеметом? В арсенале вампира есть более эффективные способы.
А потом печенька. Может, это тайный знак? Ведь известная традиция преломи хлеб с врагом, и помиритесь. Но хлеб он и есть хлеб, а вот чтобы кто-то с врагом переламывал печеньку, Тризе слышать не доводилось.
Как ни крутил Триза это в голове, никак картина не складывалась. Одни загадки. И еще единодушное неприятие решения проблем при помощи ведьмака.
Если так дела пойдут и дальше можно докатиться до того, что мечом придется махать не перед драконом, а перед ротозеями на ярмарке. С целью прокорма.
Чтобы отвлечься от грустных мыслей, Триза напряг ведьмачье зрение и начал разглядывать окрестности вдоль дороги. Картина была обычная следы мелкой и крупной живности, птичьи посиделки, нечастая нечисть на полях и у дороги.
Возле леса, где дорога пересекалась с тянущейся из леса неприметной тропкой, сидел шиш и старательно крутил подъезжающему ведьмаку фиги. Триза усмехнулся нечисть была чрезвычайно увлечена, выкручивая каждую фигу, как скульптор затейливую статую. Он увлеченно пыхтел, высовывал от стараний язык, пускал слюни и скреб ногами по дорожной пыли.
Выкрутив очередное творение, шиш одобрительно разглядывал его со всех сторон, потом тыкал ею в сторону ведьмака и принимался за новую фигу. Шиш не догадывался, что его видят, и наслаждался как мог.
Триза, сняв с седла ремешок, нагнулся и несильно шлепнул шиша по лапе с фигой. Тот от неожиданности подпрыгнул и укатился с дороги в траву.
Оглянувшись, ведьмак увидел обалдевшего шиша, выбирающегося из репьев. Посмотрев на всадника, шиш прищурился и сказал вдогонку: