От чего же мы будем отталкиваться в нашей книге? Какую дату примем за основу? Очевидно, что при всех разночтениях разброс в 12 года не настолько значим, чтобы специально останавливаться на этом. Так что далее мы будем считать, что официальная версия верна, и С. И. Мальцов в самом деле родился в 1810 году, за два года до наполеоновского нашествия.
Подобно пушкинскому Онегину, жившему примерно в те же годы, Сергей Мальцов получил домашнее образование. Но, пожалуй, он бы никогда не сказал о себе так:
Мы все учились понемногу
Чему-нибудь и как-нибудь.
Учёба, хоть и домашняя, была серьёзной. К детям Мальцовых приходили лучшие преподаватели Москвы, объяснявшие гуманитарные дисциплины, механику, химию, физику, металлургию и т. д. Одним из учителей был профессор Московского университета Иван Михайлович Снегирёв, отвечавший за древние языки и историю.
Уже будучи подростком, Серёжа Мальцов неплохо знал французский, английский, немецкий языки, мог объясняться на польском, чешском, итальянском. Всё это в будущем ему очень пригодилось.
Как и его отец в своё время, он довольно рано начал интересоваться семейными делами. Иван Акимович, видя это, всячески поощрял интерес сына брал с собой на заводы и фабрики, показывал, как устроено производство, в каких условиях живут простые рабочие.
А показать и рассказать было о чём. Когда Сергею Ивановичу исполнилось десять лет, а именно в 1820 году, его отец приобрёл у Петра Евдокимовича Демидова Людиновский и Сукремльские чугунолитейные заводы в Жиздринском уезде Калужской губернии. Так Мальцов решил расширить поле своей деятельности, добавив к стекло- и сахароварению ещё и металлообработку.
Но и этого ему будто бы казалось мало. В 1825 году Иван Акимович вместе с сыном Сергеем и племянником Иваном отправился путешествовать по Крыму, где ему особенно приглянулись места в Симеизе, неподалеку от Ялты. Три года спустя он начал скупать здесь землю, что и продолжал делать до конца своих дней.
Почему же старший Мальцов остановился именно здесь, несмотря на все прочие красоты крымского побережья? С этим связано ещё одно предание, которое в путеводителе по городу приводит симеизский краевед В. М. Кузьменко:
«По сохранившейся в семье Мальцовых легенде, основанием имения послужил следующий случай: в последнюю поездку писателя Грибоедова в Крым, перед отправлением в Персию, с ним был здесь И. А. Мальцов; в Крыму они посетили, между прочим, местность нынешнего Симеиза. Они были очарованы заливом и пляжем у скалы Дивы и решили здесь выкупаться. При купании, как это бывает нередко, соскользнуло в воду обручальное кольцо у Ивана Акимовича. Все поиски кольца были тщетны, и Иван Акимович его потерею был страшно удручён; он решил не уезжать отсюда, пока не отыщется потерянное кольцо. Наконец настало намеченное для отъезда время, а кольцо не было найдено; Иван Акимович был безутешен Грибоедову пришла идея удовлетворительного решения вопроса: кольцо в воду кануло и с этим необходимо примириться, но если Иван Акимович будет владельцем той части берега, у которой кольцо утеряно, то как бы в действительности кольцо по-прежнему будет собственностью его. Идею эту Грибоедов не замедлил сообщить Ивану Акимовичу, который ухватился за неё, как за соломинку утопающий, и немедля приступил к осуществлению ея».
Но, увы, это всего лишь красивая легенда И. А. Мальцовым двигали исключительно практические соображения. На выкупленных участках он планировал вплотную заняться виноделием, что впоследствии и было сделано. Образцовый мальцовский винзавод со временем вошёл в систему винкомбината «Массандра».
Видя всё это, Сергей Иванович Мальцов не мог не проникнуться впечатляющей широтой интересов и глубиной практических навыков своего отца, который умел и правильно распределить своё время, и выбрать новое направление для бизнеса, и добиться мягкого компромисса между барином и мужиком И более того. Как можно будет увидеть позже, ему вполне передалась та же предпринимательская жилка, которая в своё время способствовала успеху на разных поприщах его прадеда, деда с бабкой и отца.
Кавалергард
Тебя твой жребий призывал
В сонм воинов от неги;
Удел бесстрашных ты избрал:
Меч, ратные доспехи,
Наперсником у Марса быть
Меж русскими полками;
Судьба зовёт Царю служить
Пред ратными громами.
Егор Алипанов. «Посвящение С. И. Мальцову»
Закончив с домашним воспитанием, Сергей Иванович, как потомственный дворянин, должен был «поступить в службу». В качестве таковой 19-летний наследник промышленной империи выбрал Кавалергардский полк, к которому и был приписан с 1829 года. Это очень интересное обстоятельство, о котором биографы и исследователи жизни Мальцова говорят крайне мало, а если упоминают, то вкратце, как-то вскользь. Ну, было да и было чего уж тут
Почему же именно Кавалергардский полк?
Давайте немного вспомним об истории этого воинского подразделения. Оно появилось в России в XVIII веке, а именно в 1724 году, благодаря Петру Великому, который хотел, чтобы во время коронации его супруги Екатерины I её сопровождала личная гвардия.
Таким образом, с самого начала у кавалергардов была особая роль они были одновременно и почётной охраной рядом с царственными особами, и церемониальной стражей, сопровождавшей августейших персон.
За сто лет кавалергардскую гвардию не раз то реформировали, то разгоняли, то опять собирали, но ко времени Николая I за кавалергардами окончательно закрепился статус элитного подразделения близ членов императорской фамилии.
Но, впрочем, не нужно думать, что их роль всегда была только декоративной. На протяжении восемнадцатого века кавалергарды не раз участвовали в дворцовых переворотах. В девятнадцатом они отличились в войне против Наполеона очевидцы вспоминали о храбрости этих воинов при Аустерлице и на Бородинском поле. Во время следствия по делу декабристов выяснилось, что среди кавалергардов имелись сочувствующие бунтовщикам. Это вызвало сильный гнев императора и под горячую руку он едва не расформировал полк
Обошлось. И кавалергарды продолжили служить, как и раньше, окутанные флёром не то романтики, не то самого забубённого ухарства Несмотря на то, что в полк принимали только дворян определённого статуса, это совершенно не мешало им предаваться разного рода излишествам и проказам. За которые потом могли и разжаловать в рядовые, и в Сибирь выслать, или, в лучшем случае, прогнать сквозь строй с розгами не зря ведь императора Николая Павловича за глаза называли «Палкиным»!
Мемуаристка Мария Каменская в своих «Воспоминаниях» так рассказывала о кавалергардских проделках:
«Жившие в Новой Деревне жаловались, что дачникам от стоящих там кавалергардов житья нет Говорили, будто офицеры ходят мимо дам на Неву купаться в одних только накинутых на тело простынях и домой возвращаются в таком же костюме, что по ночам они бегают вдоль деревни, стучат дубинами в ставни и кричат: Пожар! Пожар! Перепуганные со сна женщины выбегают на улицу в одном белье»
«По ночам на Чёрной речке начал разъезжать чёрный катер с поставленным на нём чёрным же гробом; гребцы и сидевшие с факелами около гроба люди были одеты в чёрных плащах и больших круглых чёрных шляпах, как похоронные факельщики того времени. Все они заунывно пели Со святыми упокой и этим будили и пугали крестьян и дачниц Вскоре узнали, что факельщики эти были не кто иные, как молодежь кавалергарды, а в гробу почил не покойник, а шампанское».