Для этого всем колхозом три дня собирали и возили на санях, раскидывая по будущей взлетной полосе свежевыпавший снег. Хоть с ним ачемянам повезло. Сразу после праздников навалило его прилично, и, судя по погоде, таять он не собирался. Митька Гавзов со своим звеном снег трамбовали и ровняли. Сзади к трактору прицепили бревно, которое и таскали взад и вперед все время. Помимо этого ночью привозили с реки бочки с водой и поливали укатанный снег. Все шло по плану, и к вечеру четырнадцатого ноября полоса длинной в триста метров была готова.
Протащив последний раз бревно, Митька остановил трактор посреди укатанного поля. Начало темнеть.
Все, проговорил он, вылезая из кабины. Васька, дуй за Конюховым. Скажи, чтобы шел работу принимал. Если все устроит, тогда и по домам.
А чего ноги мять? заворчал Васька. Он тут в обед был и похвалил. И без него понятно, что тут сейчас не только самолет сядет, а эскадрилья поместится. А то темнеет уж. Пока схожу, пока то да сё, окончательно стемнеет. Чего в потемках тут смотреть?
Оманов! повысил голос Митька. Не начинай!
Да, ладно, ладно. Схожу, натягивая поглубже шапку, согласился Васька. Чего сразу орать-то.
Он вылез из кабины и лихо спрыгнул на землю.
Вон наст какой! произнес он, потопав ногами по замерзшему снегу и пошел в деревню.
Ну что ты за непонятливый такой. Говорю же, что Конюхов предупредил, чтобы его позвали, когда закончим, крикнул ему в след Гавзов.
Чего? переспросил подошедший Толька Ларионов. Из-за мотора ничего не разобрал.
Он наводил порядок в стоявшем на краю поля старом амбаре и закончив с делами, подошел к бригадиру. Председатель распорядился, чтоб в нем сделали что-то наподобие зала ожидания на случай непогоды или чего еще.
В этот момент трактор, пускавший черные клубы дыма, неожиданно заглох.
Да Васька паразит за Конюховым идти не хотел, ответил Митька.
Он подошел к трактору и похлопал по отдающего жаром капота.
Притомился бедолага.
Ты бы, Дмитрий Павлович, с поля-то его убрал, проговорил Толька.
Маленько остынет, тогда и отгоню, согласился Гавзов. Ты в амбаре-то все прибрал?
Прибрал как смог. И тетка Мария приходила, обтерла все там. Еще бы печку туда и жить можно.
Кто приходил? переспросил Гавзов.
Сальникова Мария, пояснил Ларионов. Сказала, что председатель ее нарядил туда.
Вот же человек. Думает, мы не справимся.
Кстати, я там подпол обнаружил, оставив слова Гавзова без внимания, продолжил Толька. Доски на полу маленько прохудились. Мария попросила новые приколотить. А под досками крышка оказалась. Я приподнял, так оттуда такая вонь! Я закрыл и заколотил старыми: новых все одно нет
Там в тридцатых годах, еще до образования колхоза, ледник был. Кто-то из кулаков толи мясо хранил, толи дичь лесную, пояснил Митька.
Интересно бы внутрь залезть.
Да, уже чего интересного. Я туда пацаном ползал. Кости там валяются. И вонь стояла такая, что терпеть нельзя.
Ну, мало ли. Может, кулак клад там схоронил, хихикнул Ларионов.
Держи карман шире, сухо ответил Гавзов. Я завтра принесу пару досок, заменим. Время есть еще.
Телегу, на которой разъезжает Конюхов, Гавзов узнал раньше, чем увидел самого председателя сельсовета.
Приехал, проговорил он, кивая на край поля.
Конюхов остановил лошадь, привычным движением сгреб костыли и слез с повозки.
Все, Григорий Пантелеевич, кабыть подходяще накатали, проговорил Митька и шагнул навстречу Конюхову. Тут места кому угодно хватит.
Слева расширили, гляжу. Хорошо, вместо ответа протянул председатель, указывая костылем на край импровизированной полосы.
Старались, Григорий Пантелеевич, не упустил случая прихвастнуть Толька.
А тебе, кстати, Конюхов взглянул на парня. Повестка тебе на службу. Военком звонил. Завтра с утра собирайся в район. С обеда почтальонша поедет, подвезет тебя.
Ларионов от неожиданности растерялся. Не зная, как поступить, он нервно стянул с головы шапку. Следом снял рукавицы и, зачерпнув руками пригоршню снега, вытер им вспотевшее лицо.
Ну, ты чего, Анатолий? обрадовался за помощника Митька. Давай, дуй домой. Родители, поди, уж знают, он посмотрел на Конюхова.
Знают, подтвердил тот и заковылял к амбару.
Толька, постепенно стал приходить в себя.
А как же, он кивнул в сторону снежного аэродрома. Хотелось бы посмотреть, как самолет прилетит..
Митька подошел к новоиспеченному призывнику и дружески обхватил за плечи.
Я как освобожусь, забегу. Думаю, сегодня долго спать не будете. Попрощаемся. Кто знает, что там впереди.
Так я пойду, что ли? нерешительно проговорил Толька. А?
Давай, давай! вернувшись к ним, произнес Конюхов. Завтра с утра пока тут не началось, зайди в сельсовет. Напутствую на дорогу. Если бы не мероприятие, проводили бы, как положено, всем колхозом. Но, уж как есть.
Ларионов взглянул на Митьку и, понимая, что вряд ли справится с нахлынувшими чувствами, махнул рукой и побежал в деревню.
Конюхов проводил парня взглядом и обратился к Гавзову:
К вечеру завтра самолет будем ждать. Ты трактор убери, чего тут оставил. У амбара хотя бы поставь. И, кстати, возьми на лесопилке новые доски и прямо с утра замени гнилые. Мало ли непогода, хоть переждать будет где.
Из дома доски возьму.
Как знаешь. С лесопилки потом домой заберешь сколько используешь. Я с Михеевым договорюсь.
А трактор завтра отгоню, устало проговорил Гавзов.
Хорошо.
А ты, Григорий Пантелеевич, Ваську моего не видел? Я же за тобой его послал.
Оманова? Нет, не видел. Может, бочки с топливом в амбар затащить? Мало ли чего?
Ни к чему. Провоняет там все. Пусть стоят, где стоят: кто их возьмет. А кроме наших тут никого нет. И зачем их столько привезли? Наверняка, самолет пустой летит и топливо с собой везут.
Ну, то не наше дело. С района привезли, значит так и нужно, пусть лежит. Вам, если не израсходуют, оставят.
Нам-то оно зачем? У нас самолетов нет.
Значит, обратно заберут!
Я не перестаю удивляться, Григорий Пантелеевич. Как по нашему бездорожью их на машине привезли! Вот бы нам такую в колхоз! мечтательно произнес Гавзов.
Да, времена настали! протянул Конюхов. В районе одна такая. Пока одна. ЗИС-151. Все три моста ведущие! Вездеход! Тебя домой подвезти?
Митька засмеялся. Григорий, сообразив, что к чему, тоже захохотал.
Да, на телеге! Не на машине же, успокоившись, проговорил Конюхов.
Нет, пожалуй. На той машине не отказался бы, успокаиваясь, произнес Митька. Я еще тут кое-что приберу. Сам дойду, Григорий Пантелеевич, уже серьезно заметил он.
***
В Молотов Сергей Сергеевич Ямпольский прибыл накануне утром. Поезд немного опоздал, но не настолько, чтобы заставить его волноваться. На вокзале, как и обещал Озолс, его встретил возрастной неприметной внешности мужчина в штатской одежде. Представившись Иваном Ивановичем, он довез Ямпольского на своем автомобиле до гостиницы. Устроив Сергея Сергеевича в небольшой, но уютный номер, новый знакомый вручил ему довольно таки внушительный сверток, пояснив, что это продуктовый паек на несколько дней. Пообещав вернуться завтра рано утром, Иван Иванович попрощался и ушел.
Ночью он спал плохо. Часто просыпался, после чего долго ворочался, и пытаясь отогнать прилипчивые мысли, долго не мог заснуть. А в какой-то момент ему приснился странный сон. В нем он в Ачеме ищет место, где спрятал золото, но никак не может найти. Проснувшись после этого, Сергей Сергеевич решил больше не мучиться и не пытаться заснуть. Он поднялся с постели. Настроение было не очень. В последние дни с ним у Сергея Сергеевича вообще были проблемы. Невесть откуда взявшиеся тягостные мысли одолели и не отпускали его уже больше недели. Правда с ними он давно научился справляться и особого внимания этому не придавал. Сравнивал его с флюгером, который вертится, куда ветру захочется. А ветер недолго дует в одну сторону. Сменится в нужную и настроение изменится. Но вот из-за покалываний в левом боку он не на шутку встревожился. Нет, сердце и раньше давало о себе знать. То защемит, то кольнет, словно напоминая о себе, что оно есть. Но, то случалось не часто. Да и боль не была такой резкой. А тут оно что-то зачастило вызывая у его владельца серьезное беспокойство.