Эби нахмурилась и наклонила голову. Нынешний Закари для нее никак не вязался с образом того парня, про которого рассказал Дерек:
Это кажется каким-то сном.
Может это он и был, Рагнар вытер руки полотенцем и подошел к Эби. Время меняет людей.
Скорее, это люди меняются со временем.
Дерек хмыкнул и махнул рукой, чтобы Эби последовала за ним. Они зашли в его комнату и Рагнар, выдвинув ящик стола, достал пистолет. Тот самый, с маленькой едва различимой буквой «К» у основания. Дерек протянул оружие Эби:
Послушай, мне не важно во что ты вляпалась и что произошло. Я знаю, ты с этим справишься. Но единственное, что я хочу, чтобы пистолет всегда был с тобой. Он сможет защитить тебя, когда меня не будет рядом.
В эти слова было вложено так много смысла, что Эби была готова разреветься. Никто никогда не говорил ей подобного, и эта кроха отцовского понимания пробила ее детские года без любви. Вместо того, чтобы взять пистолет, девушка обняла Рагнара, почувствовав тепло его сильного тела:
Спасибо. Думаю, он и правда пригодится. Сегодня был просто плохой день.
Ты хотела сказать, мокрый день?
Эби отстранилась, извиняясь. На футболке Рагнара появились пятна от все еще мокрых волос:
Ох, ну Приняла природный душ.
Дерек недоверчиво хмыкнул, но спрашивать не стал. Мол, ладно, храни свою тайну дальше:
Собираюсь к Бобровским, Химик сообщил, что уже есть результаты. Имеется одно свободное место в качестве напарника.
Передай Закари, что место уже занято мной. Когда выдвигаемся?
Сейчас.
***
Сбегав к себе за рюкзаком, куда бросила телефон, Эби завернула на кухню, чтобы еще раз удостовериться, что чизкейк все еще стоит там. Что он был реален.
Пирожное в аккуратной коричневой коробочке так и стояло в холодильнике, рядом с какими-то пачками старого творога и каплей молока. Никогда в ее жизни десерт не создавал так много смысла, как в тот день. Это было словно мимолетный поцелуй, к которому так и хочется постоянно прикасаться.
Все еще влажные волосы Эби убрала под шапку, что сумела найти на шкафу, и, накинув куртку, девушка вслед за Дереком выскользнула из квартиры. Дождь прекратился, но земля была сырой и отдавала холодом, а солнце так и не выбралось из-за настила серых облаков. Эби поежилась от зимнего ветра, который ворвался ей под куртку, и втянула шею в плечи. Рагнар вздохнул, увидев это, и протянул свой шарф:
Держи.
А ты?
У меня теплая броня.
Ответ засчитан.
С шарфом Дерека действительно стало лучше, и Эби замоталась в него по самый нос, благо шарф был длинным и один из его концов все еще доставал до земли, так что пришлось сунуть его в карман. Шарф приятно пах одеколоном, елочными игрушками (теми, которые достаешь из пыльной коробки раз в году) и чем-то невероятно особенным. А еще он был цветной с разными узорами и рисунками. Возможно, это была памятная вещь.
Они пошли пешком, петляя между дворами. Рагнар натянул шапку так низко, что закрыл ей свои брови, а подбородок втянул в шею, чтобы его не дай бог, не узнали по той отвратительной фотографии с новостей. В этом районе такое вряд ли бы произошло, но Тени привыкли быть более осторожными.
Они привыкли перемещаться по городу именно такими ходами, закрытыми от посторонних глаз. Через узкие дорожки между домами, мимо перетянутых из одних окон в другие веревки с бельем, абсолютно мокрыми и задубевшими, так и забытыми на долгое время. Перелезая через заборы, перетянутые цепью с заржавевшими замками, пугая облезших кошек с оторванными ушами. Спускаясь в подвалы заброшенных зданий и оставляя заметки в особых тетрадях общения для Теней (в городе кроме групп обитало несколько одиночек), о которых не знали посторонние. Последняя запись гласила: «О Дивный мир, отчего ты так жесток со мной» и снизу приписка «У меня кто-то стащил батон колбасы». Дерек оставил свою заметку: «Не оставляй окна открытыми. Возможно, это кошка». Эби улыбнулась и дополнила запись: «Или голодный бомж».
Спустя пару проулков у Эби пропала улыбка и она снова сосредоточилась и нахмурилась. Улицы бедняков перетекали в улицы карманников, затем в улицы отчаявшихся и в те, куда приходили умирать.
Все смерть в гости ждешь?
Существуя в этом сумеречном мире, Эби привыкла к постоянному запаху смерти. Не зловония и дерьма, вовсе нет. К другому запаху, постороннему. К этому добавлялись крики мучений из закоулков, шум разбитых бутылок из открытого настежь окна квартиры или булькающие взывания о помощи. И когда такое случалось, что бывало довольно нередко, Дерек брал Эби за руку и уводил от того места как можно быстрее, чтобы у них обоих не появился соблазн прийти на помощь. Потому что было бессмысленно. Принимать такое было достаточно тяжело и Эби пообещала Рагнару, что сама она не будет ходить тем маршрутом, где стояли эти дома. Раз в неделю туда приезжал особый грузовик, который забирал трупы.
Эби как-то спросила, нельзя ли это все прекратить. На что Дерек ответил:
Увы, нельзя. Если мы дадим тем людям надежду, они заберут у нас все. Они сломанные судьбой. Попробуешь им помочь, и ты не успеешь обернуться, как они затащат тебя к себе. А обратный путь слишком сложен. Мы не можем спасти всех.
Но Свет он мог бы их спасти?
Мог бы.
Почему же не спасает?
Есть люди, Эби, которые не хотят брать на себя ответственность. Они приблизились к злу настолько, что нарочно не замечают страдания других. Им это по барабану. Главное, чтобы не мешались и только. Власть как затмение, прикрывает их бездействие.
В жопу таких людей.
Девушка покачала головой и сунула замерзшие руки в карманы, к вечеру ощутимо похолодало. Эби с Рагнаром вышли из неприятного района и перешли в более оживленные улицы. Мигающие гирлянды в окнах попадались чуть ли не в каждом подъезде, создавая иллюзию островка теплоты посреди зимних холодных вечеров.
Эби вспомнила один из таких дней, два года назад, когда она только сбежала из дома и сойдя с поезда, почти что утонула в ощущении большого города. Спустя пару часов она тогда доела свои последние припасы и осталась голодной. Снег в то время уже покрывал улицы и крыши, а яркие вывески круглосуточных магазинов так манили к себе. Эби зашла в ближайший супермаркет и приметила сладкий батончик в одном из рядов. Жизнь научила ее воровать, поскольку ее сестры и братья частенько отбирали у нее разные вещи или даже еду, а поэтому умение тихо подкрасться и стащить что-то, такому человеку, как Эби, было присуще. Только вот она не ожидала, что в магазинах, в отличии от квартир и фермы, есть камеры видеонаблюдения и очень недовольные охранники. Эби попалась с поличным. Она попыталась убежать, но охранник весьма ловко схватил ее за капюшон куртки и сжал мертвой хваткой. От него несло перегаром и одеколоном:
Где твои родители, девочка?
Где надо! Эби рванулась вперед и капюшон затрещал, грозясь оторваться, но охранник успел перехватить ее за руку:
Ах ты, мелкая Ты что, бездомная? Вот сдам тебя Свету, уж они разберутся, что с тобой делать.
Пошел ты, хрен с горы! Эби пнула служащего в коленку и тот выпустил ее руку, но так резко, что Эби споткнулась и шлепнулась на кафель, задев несколько стоящих на полках продуктов. Она в тот момент не растерялась и стала запихивать все, что упало к себе в карманы. Охранник взвыл и поднял кулак, грозясь свалить его на худое тело девочки, как его с криком:
Постойте!
Кто-то остановил. Голос был глубокий и твердый, как у уверенных в своих силах парнях с черным поясом по каратэ.
Эби с охранником удивленно замерли и обернулись. На посетителе было длинное черное пальто с поднятым воротником, под которым просматривалась белая рубашка. Рагнар медленно положил ладонь на плечо служащего и мягко улыбнулся, мгновенно завоевывая расположение: