Ну ладно, пошли вниз, вставая на ноги и обращаясь к Егору, проговорил мужичок.
Федот пришел? обратился мужичок к Саньке.
Ещё не приходили, ответил, не поворачиваясь, Санька и неспешно начал спускаться по довольно крутой лестнице.
Мужичок зашагал за Санькой, а Егор, встав и слегка встряхнувшись, начал спускаться вслед за этими пока непонятными ему людьми.
Помещение, в котором Егор провёл ночь, действительно оказалось третьим этажом мельницы. Санька, не останавливаясь, прошел второй этаж и, спустившись на первый, вышел в распахнутые настежь ворота. За ним, приглашающе махнув Егору рукой, вышел мужичок.
Выйдя на улицу, Егор зажмурился от яркого солнечного света и полной грудью вдохнул свежий воздух. Как бы то ни было он был рад солнцу, щедро разливавшему свой яркий свет по совершенно прозрачному бирюзовому небу.
Чего встал? Пошли! мужичок нетерпеливо одёрнул Егора и ещё раз махнул ему рукой, вновь приглашая следовать за ним.
Санька тем временем уже входил в двери невысокой избы, стоявшей поодаль от мельницы. Туда же настойчиво звал Егора мужик. Входя за мужиком, Егор чуть было не ударился головой о притолоку низеньких дверей.
Изба была небольшой, с очень низким потолком. Большую её часть занимала печь, которая, судя по всему, была недавно истоплена. Егора, ещё не успевшего как следует надышаться свежим воздухом, слегка замутило от спертой духоты, наполнявшей всю избу. Санька же, словно ничего не замечая, уже уселся на скамью у неширокого крепко сколоченного из толстых грубых досок стола. Взяв в широкую ладонь лежавшую тут же ложку, он зачерпнул ей из стоявшего на столе чугунка свежую кашу. Поднося ложку с кашей ко рту, вторую ладошку Санька старательно держал под ложкой, чтобы ни одна крупинка каши не упала на стол.
Егора ещё больше замутило, но уже не от духоты избы, а от запаха каши, который начал разноситься по избе. Он отчётливо ощутил голод. За то время, когда он ушёл из дома на болоте, Егор практически ничего не ел, если не считать ломтя хлеба, съеденного у реки. Он был уже готов свалиться с ног, когда мужичок, пихнув его на скамью, почти силой всунул ему в руку деревянную ложку и, усевшись напротив, по-хозяйски сказал:
Поешь с нами. Не побрезгуй.
Егора не нужно было упрашивать. Он с радостью последовал примеру сидевших за столом и, набрав полную ложку каши, тут же отправил кашу в рот. Каша была хороша! Истомлённая в печи, рассыпчатая, душистая! Егор нагребал ложку за ложкой, не отставая от поступавших точно так же гостеприимных хозяев.
Слышь, Санька! А парень явно давно каши не едал, прожевав очередную порцию и улыбаясь, добродушно проговорил мужичок.
Егор смутился от произнесённых слов, и рука его, державшая ложку с кашей, застыла, не донеся ложку до рта.
Да ты не смущайся! Мужичок засмеялся. Ешь на здоровье.
Егор тем не менее умерил скорость, с которой нагребал кашу, и уже несколько медленнее продолжил трапезу.
В это самое время в избу вошёл ещё один парень, ростом и комплекцией схожий с Санькой и настолько на него похожий лицом, что явно было видно это братья.
Ты, Ванька, где был? строго спросил его мужичок, прекратив на время трапезничать.
Не обращая внимания на Егора, Ванька сел за стол рядом с мужичком и, нагребая полную ложку каши, не торопясь ответил:
На реке был. Рыбу удил.
Спал небось в кустах? проворчал мужичок и продолжил есть.
Ванька вопрос проигнорировал и принялся неторопливо жевать.
Егор, наевшись, отложил свою ложку. От вкусного и сытного завтрака он осоловел. Ему захотелось выйти на улицу и отдышаться.
Благодарствуйте, хозяева, проговорил он, поднимаясь со скамьи.
Ты куда? быстро спросил его мужик.
Выйду я. Воздухом подышу. Жарко тут очень.
Санька, проводи гостя. Пусть отдохнет в тенёчке, распорядился мужик и, обращаясь к Егору, добавил: Ты, Егор, отдохни немного. Сейчас перекушу, с делами разберусь и выйду.
Санька тут же прекратил есть. Он облизнул ложку, положил её на стол и степенно встал со скамьи. Так же неспешно Санька обошёл Егора и вышел из избы. Егор вышел за Санькой и следом за ним направился к небольшому навесу на берегу реки. Под навесом стоял топчан, на который был насыпан ворох свежего душистого сена.
Санька молча показал Егору на топчан, а сам уселся прямо на землю рядом с топчаном, прислонившись спиной к столбу навеса.
Егор улегся на топчан, положив под голову котомку. Под головой в котомке оказалась фляжка. Поправляя фляжку в котомке так, чтобы она не мешала, Егор вспомнил про подарившего её Сеньку.
«Странно, подумал Егор. И люди, кажется, приветливые, и слова плохого не сказали, а что-то здесь всё-таки не то».
Егора мучали сомнения относительно всего происходящего. Ему действительно казалось, что происходящее с ним здесь гораздо непонятнее, чем то, что происходило на болоте. Там, среди тумана болота, всё было яснее, чем здесь на освещённом солнцем просторе. Сенька хоть и неведомое существо, а ему, Егору, с Сенькой было намного легче и проще. Здесь же и люди вокруг, а всё как-то не по-людски. Да и ночное происшествие не выходило у него из головы. Не верилось ему в то, что всё произошедшее ночью было лишь сном.
Егор повернулся на бок. Санька всё так же сидел у столба, пожёвывал травинку и смотрел на реку сквозь неплотно прикрытые веки.
«Вот ведь, продолжал размышлять Егор, и кашей накормили, и спать уложили, а всё не то. Допустим, что ночное происшествие просто сон. Но уж очень этот сон был как наяву. Голоса, нечисть, гость с грубым, как у зверя, голосом. А утром этого всего нет, как будто и не бывало. Никакой нечисти. Обращаются ласково, по имениСтоп!!!»
Егор чуть не подпрыгнул на топчане от внезапно пронзившей его мысли. Мужичок назвал его по имени, когда Егор выходил из избы, но Егор-то ему своего имени не называл!!! Да, у него спросили имя, но он не успел ответить!
Это простое, казалось бы, умозаключение настолько пронзительно зазвенело в мозгу Егора, что он сразу начал складывать все осколочные мысли в одну картинку. И картинка эта была очень и очень интересной. Ночной гость со звериным голосом говорил с Хвостатым о ком-то, кто в момент разговора должен был спать. Утром Егора разбудил мужичок, который был совершенно уверен, что Егор крепко спал, и очень удивился, услышав от Егора про какую-то «нечисть». Мало того, оказалось, что мужичок знал, как зовут Егора, хотя и постарался это скрыть, спросив имя, но по неосмотрительности не дождался ответа. Это его, Егора, «загонял в лапы» этот непонятный ночной гость. Это он, Егор, должен был спать, но по счастливой для него случайности слышал ночной разговор. Егор не знал, для чего он понадобился этим людям, но, следуя внутреннему чувству, не ожидал от знакомства с ними ничего хорошего.
А может, это и не люди вовсе, а оборотни? По спине Егора пробежали холодные мурашки. Он медленно повернул голову в сторону сидевшего и, вероятно, сторожившего его Саньки, как вдруг тот вскочил на ноги и зычно крикнул в сторону избы:
Афанасий едет!!!
Глава 12. Афанасий
На крик выбежали мужичок с Ванькой.
Чего кричишь, дура! шикнул на Саньку мужичок и, приложив ладонь козырьком ко лбу, всмотрелся на дорогу, подходившую к мельнице со стороны, противоположной от моста.
Оттуда действительно неспешно приближалась большая кибитка, запряжённая крепким гнедым коньком. Висевшие под дугой бубенцы весело позвякивали. Они, судя по всему, и привлекли внимание Сеньки, обернувшегося на их веселый перезвон. Сидевший на козлах время от времени прикрикивал на лошадь, но что он кричал, ещё нельзя было достаточно разобрать.
Не доехав до мельницы с полверсты, возница соскочил с козел и взял коня под уздцы. Неторопливым шагом он пошёл рядом, лениво понукая конька. Воз медленно приближался к мельнице, и вскоре Егор смог отчётливо рассмотреть возницу.