Что скажешь? спрашивает она. Ты не против возглавить подкомитет?
Черт. Какой подкомитет? Во что я влип? Надо срочно смириться с тем, что грант Кендрика достанется не мне, а Мартине Зилински, делать ноги из этого зеленого ада и держаться от него подальше. Проблема только в Регине она меня либо уволит, либо убьет. Скорее всего, и то и другое.
Не против, бурчу я, упирая взгляд в бумаги. Буквы пляшут перед глазами, я не могу прочесть ни слова.
Прекрасно, заключает мисс Келсо. Из вас получится отличная команда.
Команда? Завуч улыбается кому-то слева от меня кому я только что передал бумаги. Поворачиваю голову и упираюсь в зеленые глаза Бринн Галлахер.
Привет, напарник, говорит она.
Глава 9. Бринн
Бринн, вопрос: сколько убийств числится за Патти Ларуссо?
Э-э. Отрываю глаза от таблицы на экране. В дверном проеме помощница продюсера «Мотива» Линдзи Белл в выжидающей позе. Патти проходила по трем преступлениям, одно из которых сочли самоубийством. Так что формально два.
Идет третья неделя стажировки, и пока что я прихожу «когда смогу», как выражается Линдзи. Она моя непосредственная начальница, большую часть времени я провожу в так называемой Яме помещении без окон, где за длинным столом сидят с десяток ассистентов с ноутбуками. Я занимаюсь мелочовкой вроде составления каталога серийных убийц женского пола.
Линдзи качает головой, пепельные кудряшки подпрыгивают вокруг ее веснушчатого лица. Ей около тридцати. Одевается, будто только что с занятий йогой для богачей, на которые принято приходить в лучших украшениях. Она закатывает рукава облегающего топа с запахом.
Удаляй ее. Двух убийств для шоу мало.
Нефиг бездельничать, Патти, бормочет долговязый хипстер по имени Гедеон на соседнем стуле, пока я послушно удаляю Ларуссо из таблицы.
Линдзи пропускает его реплику мимо ушей и продолжает смотреть на меня:
Еще я хотела поговорить о предстоящем круглом столе в Скарлетт.
Я уже немного освоилась с жаргоном «Мотива», а поначалу из слов Линдзи понимала от силы половину. Теперь я знаю, что круглый стол это собрание продюсеров, на котором они обсуждают текущие серии, а Скарлетт зал совещаний рядом с приемной. Здесь все переговорные названы по именам персонажей из детективной игры «Клуэдо».
«Избегай собраний в Мастарде, предупредил меня Гедеон в первый день стажировки. Там жутко липкий стол, и никто не знает почему».
Поговорить о круглом столе? с готовностью разворачиваюсь от экрана.
Сегодняшнее собрание для меня решающее.
Я отдала Линдзи свой отчет по делу мистера Ларкина в первый же день стажировки и спустя пару дней получила ответ.
«Мне понравилось. В этом определенно что-то есть», сказала она, вызвав во мне прилив гордости. А на прошлой неделе Линдзи предложила представить случай на следующем круглом столе.
Я поверить не могла своему счастью.
«Так «Мотив» согласен расследовать убийство мистера Ларкина?»
«Презентация ознакомительная, терпеливо объяснила Линдзи. Это всего лишь шанс закинуть новую идею, без гарантий».
«И вы уверены, что это стоит сделать мне?» спросила я и немедленно пожалела о своем вопросе. Надо выглядеть уверенной, а не сомневающейся.
«А что такого? Идея-то твоя. Она заговорщицки подмигнула: В этот раз соберется мало народу, все в разъездах или в отпусках. Так что не дрейфь и считай это репетиционным прогоном в кругу друзей».
Сегодня Линдзи выглядит куда серьезнее.
Обстановка обещает быть более формальной, чем я думала. На круглый стол приехал Рамон дАртуро.
Ассистенты дружно ахают и перестают стучать по клавишам; я таращусь на Линдзи:
Рамон дАртуро?
Новый босс. Назначен к нам из Эй-би-си пару месяцев назад. Его задача продать шоу крупной платформе. Понизив голос, Линдзи добавляет: Рамон и Карли не особо ладят. Он только и твердит, что о «росте бренда», и, честно говоря, мыслит довольно консервативно. А еще обожает находить изъяны в историях. Так что сегодня, наверное, не лучший день для презентации по делу Уильяма Ларкина.
Ой От мысли, что вся моя тщательная подготовка летит к чертям, становится дурно. Может, все-таки не отменять? Немного критики мне только на пользу, правда?
Линдзи мрачнеет:
Обычно стажеры в круглых столах не участвуют. Тебя пригласили только потому, что
Сокрушенное выражение моего лица не дает ей договорить.
Потому что надеялись, некому будет слушать? заканчиваю за нее я.
Пойми, это для твоего же блага, говорит Линдзи. Перед Рамоном даже у меня коленки подкашиваются, а я продюсер с пятилетним стажем.
Мне все равно, упрямо твержу я, хотя уверенности не чувствую.
Знаешь, я спрошу Карли, заключает Линдзи и удаляется по коридору, звеня браслетами.
Гедеон скорбно вздыхает:
Был рад с тобой поработать, Бринн.
Подумаешь! Что такого? Я просто ознакомлю их с идеей.
Ох, нежное дитя лета. Гедеон сокрушенно качает головой. Рамон не нуждается в «ознакомлении». Ручаюсь: если Уильям Ларкин упомянут в повестке круглого стола, босс уже знает об этой истории больше тебя.
Невозможно, протестую. Мистер Ларкин был моим классным руководителем.
Повторюсь, изрекает Гедеон, был рад с тобой поработать.
Да ну тебя.
Возвращаюсь к таблице с серийными убийцами женского пола, делая вид, что его слова меня нисколько не смутили.
Около половины пятого захожу в Скарлетт. Вокруг стола десять кожаных кресел, почти в каждом по продюсеру вроде Линдзи. На обещанный «круг друзей» действительно мало похоже. Линдзи машет издалека, показывая на свободное место рядом с собой. Внутри все сжимается.
Карли дала добро, шепчет она, когда я подхожу ближе.
Класс, выдавливаю из себя и сажусь.
Путей к отступлению нет.
В эту минуту в комнату входит сама Карли. С ней высокий мужчина волосы с проседью, очки в тонкой оправе. Даже на расстоянии видно, кто тут главный, причем без каких-либо усилий с его стороны. Карли ловит мой взгляд и одаривает мимолетной улыбкой, потом усаживается в кресло во главе стола. Мужчина занимает место рядом, разглаживая на груди галстук.
Прошу внимания, произносит Карли, и голоса мгновенно стихают. Сегодня на наш круглый стол из Нью-Йорка прилетел Рамон, поприветствуем его! Собравшиеся здороваются и аплодируют, мужчина слегка наклоняет голову. Как всегда, мы услышим несколько новых, по-моему, очень многообещающих идей. С этими словами Карли обводит глазами стол и останавливает взгляд на мне. Думаю, все уже знают Бринн. Она проходит у нас стажировку и сегодня предложит нашему вниманию историю, к которой имеет самое непосредственное отношение. В данном случае жертва ее бывший учитель. Бринн, ты готова познакомить нас с делом Уильяма Ларкина?
Серьезно? С места в карьер?
Конечно, говорю.
Открываю ноутбук и чувствую на себе взгляд Рамона поверх очков.
Теперь и стажеры предлагают сюжеты? спрашивает он низким, хорошо поставленным голосом.
Нервно сглатываю, а Карли произносит:
У нас не иерархическая организация, Рамон. Идеи могут поступать от кого угодно, и лично я приветствую инициативу. Прошу, Бринн.
Хорошо, говорю. Десять секунд назад голос так не дрожал. «Расслабься, приказываю себе. Ты же тренировалась накануне». Думаю, никто не представит Уильяма Ларкина лучше него самого.
Нажимаю клавишу, на экране оживает видео. Мой бывший учитель, в белой рубашке и неизменном лимонном галстуке, улыбается в камеру.
«Мне нравилось работать в школе Элиота, говорит он, откидывая со лба прядь вьющихся темных волос. Но Сент-Амброуз это нечто особенное. Школа серьезно нацелена дать детям из всех слоев общества образование высочайшего класса».
Я останавливаю видео и говорю:
Уильям Ларкин записал это интервью для кабельного телевидения Стерджиса в марте две тысячи восемнадцатого года. Месяцем позже, двенадцатого апреля, его нашли мертвым в лесу позади Сент-Амброуза.