Нарисуй, как я сплю в кабине, попросил я нашего самоучку, а я тебе попозирую. Минут сорок.
Хорошо, сказал Молин и вытащил заранее приготовленные карандаши и альбом, обтянутый шинельным сукном, я сейчас набросаю сам рисунок, а раскрашу уже в казарме.
Я развалился в водительском кресле. Закрыл глаза и уснул. Мгновенно. Как это возможно только в армии.
Снилось мне лето. Июльский поздний вечер. Года два до армейской службы. Я тогда летом подрабатывал в местной столовой. Поваром.
Снилось мне, что я стою у распахнутого окна столовой. А по улице идёт Женька Ермакова. В лёгком ситцевом платьице и на каблуках.
Цок, цок, стучали её каблучки по асфальту.
Вадик, иди картошку чистить, позвала меня откуда-то из недр столовой заведующая, Тамара Васильевна.
Я не могу, ответил я, прислушиваясь к удаляющемуся цокоту каблучков, мне в библиотеку надо.
Какая библиотека ночью? удивилась Тамара Васильевна и, подойдя сзади, схватила меня за плечо. Завтра в шесть утра завтраки. Пойдём картошку чистить.
Не пойду, как попугай повторил я, не хочу я картошку чистить
Товарищ младший сержант Вадик, проснитесь, прошипела мне на ухо Тамара Васильевна и принялась трясти меня, как грушу.
Я открыл глаза.
Знакомая кабина изделия 6944. Надо мной склонился Молин.
Товарищ младший сержант, почему-то шёпотом сказал он мне, это не моё дело. Но, по-моему, там драка.
Сон мгновенно прошёл. Я вскочил. Открыл люк и почти бесшумно скатился по лесенке на бетонный пол ангара.
Внизу никого не было. Весь личный состав я обнаружил по правую сторону машины. Мои подопечные стояли полукругом. В полукруге, пригнувшись и сжав кулаки, раскачивался эстонец Терас. Напротив него в той же напряжённой позе приготовился к схватке низкорослый узбек Бабаев. Рядом с ним, то ли в качестве секундантов, то ли как поддержка против высокого эстонца, стояли два украинца. Пилипенко и Бойко.
Воздух! заорал я, мгновенно оценив ситуацию.
Все попадали как подкошенные, закрыв головы руками. Откуда-то сверху, видимо, с крыши машины, свалился татарин Мамонов, больно ударив меня сапогом по плечу.
В шеренгу по одному строиться, подал я новую команду, потирая ушибленное плечо.
Взвод вскочил и построился. В шеренгу. Вдоль стены ангара.
Я застегнул крючок на хэбэшке. Подтянул ремень.
Пилипенко, Бабаев, Бойко и Терас, выйти из строя.
Четверо сделали шаг. Развернулись. В ангаре повисла томительная тишина.
Неуставные отношения, значит, я принялся расхаживать вдоль строя, старательно обходя четыре застывшие фигуры, ну, рассказывайте. Кто зачинщик. На какой почве конфликт. Кто виноват и что делать?
Тишина. Лишь слышно, как где-то бьётся о стекло муха.
Ваше чистосердечное признание смягчит моё наказание, добавил я.
Опять тишина.
Не хотите по-хорошему, будет по-плохому, пообещал я, завтра зарядка начнётся пораньше. Три километра по пересечённой местности. А потом будем отрабатывать команду «газы».
Взвод горестно вздохнул.
Всё равно же я всё узнаю, продолжал я расхаживать вдоль строя, рано или поздно узнаю. Только лишние мучения сами себе устроите. Фантазия у меня богатая. И утренний кросс это будут только цветочки.
А почему все должны страдать? подал голос стоящий на правом фланге Алиев. Мы же ничего не делали.
Вы наблюдали и не предотвратили конфликт, парировал я, следовательно, тоже виноваты.
Это всё хохлы замутили, не сдавался Алиев, я их зарежу нафиг.
Пилипенко и Бойко побледнели. Одновременно.
Я подошёл к Алиеву.
Резать можно будет только по моему личному указанию, сказал я ему, только когда я отдам письменный приказ. Понятно?
Понятно, улыбнулся мне Алиев.
Это всё прибалт начал, подал голос Бойко, это всё он.
Через 10 минут я знал о конфликте всё. Точнее, почти всё.
Кто первый начал, так и осталось невыясненным. Украинцы обозвали Тераса фашистом. А он их бандеровцами. Слово за слово, перешли к прямым оскорблениям. Родственников по материнской линии и вообще всего народа.
Каким-то образом Бойко и Пилипенко настропалили проходившего мимо узбека против эстонца. Вдвоём со здоровенным Терасом они побоялись драться.
Я появился вовремя. За секунду до рукоприкладства.
Ну и что мне с вами делать? спросил я, выслушав все стороны. Вы мне такой сон прервали. Такой сон
Четвёрка провинившихся молчала.
Остальной взвод усиленно изучал шасси изделия 6944.
А я в голове прокручивал различные методы наказания. Наряд вне очереди, чистка туалетов, марш-бросок
И тут я вспомнил, что Женька вышла замуж. Ещё год назад.
И чего тогда, спрашивается, она мне снится?
Я вздохнул.
Вот что, бойцы, сказал я, приготовите мне рефераты. В течение двух недель. Не менее десяти листов формата А4. Каждый. И на политзанятиях прочтёте лекции личному составу.
Какие рефераты? обалдело спросил Пилипенко.
А что такое реферат? задал другой вопрос Бабаев.
Реферат это доклад такой, пояснил я, напечатанный или написанный на бумаге. С диаграммами, рисунками и статистическими данными. Вот ты, Бабаев, подготовишь мне доклад об Эстонии. Пилипенко о Латвии. А Бойко о Литве.
А я об Украине, догадался Терас.
И об Узбекистане, кивнул я, с тебя два доклада.
А почему с меня два, а с них по одному? опять спросил Терас.
Потому что крокодил, отмахнулся я от него. Срок вам две недели. Не сделаете из нарядов до конца учебки не будете вылезать. Всё понятно?
А где информацию брать? И кто нам диаграммы нарисует? поинтересовался Бойко.
Диаграммы сами нарисуете, ответил я, а информацию в библиотеке возьмёте. Рядом со штабом здание.
Там библиотекарша новенькая, причмокнул губами Бабаев, красивая. Блондинка.
Теперь понятно, на кого нас наш лейтенант променял, вздохнул я. В общем, через две недели жду от вас рефераты. Иначе пойдёте в вечный наряд. Где старшим я назначу Алиева.
Через две недели рефераты были готовы. И на ближайших политзанятиях моя четвёрка драчунов рассказала про страны Прибалтики, про Украину и про Узбекистан.
За что замполит роты получил благодарность. От командира части. За отличную работу с личным составом и за укрепление дружбы между народами.
Конечно же, Пилипенко и Бойко не подружились с эстонцем. Но и конфликтов на национальной почве у меня во взводе больше не было.
Караул
К середине срока службы в армии ты начинаешь испытывать пофигизм к жизни. До дембеля ещё год, и он где-то там, за горизонтом. А с другой стороны, ты уже прослужил год и уже пообтёрся. Познал все тяготы военной жизни.
Одной из тягот этой самой армейской жизни была караульная служба.
Караул это охрана объектов. Приходил взвод в покрашенное зелёной краской караульное помещение. И жил там сутки. Взвод это 30 человек. Три отделения по 10 человек. Я был в то время командиром отделения. И у моего отделения была задача охранять автопарк.
А автопарк у нас был огромный. Автомобильная учебная часть как-никак. Соответственно, для охраны этой территории было выделено аж три часовых. Каждый имел свой маршрут. Задача простая ходить по маршруту с автоматом и охранять автотранспорт. Через два часа часовой менялся. Менял их я. Должность моя называлась разводящий. То есть я разводил часовых на их посты и забирал после двухчасового бдения. Три смены по три человека.
За время службы я ходил в караул раз 30 или 40. Но из всех, в принципе, монотонных и малоинтересных караулов запомнил только один. На всю жизнь запомнил.
Дело было осенью. Поздней. Когда тёплые деньки уже ушли, а снег ещё не выпал. С неба временами моросил мелкий и противный дождь. Иногда выглядывало солнце. Пригревало на пару часов и потом опять стыдливо пряталось за свинцовые тучи.
Наш взвод получил оружие. Сходил на построение. И после него бодро потопал в караульное помещение.