Иди, проси у Марсеевой, согласился я.
Диман поднялся и и пошел просить домашку по химию.
Вдруг настроение у меня резко испортилось, сам не знаю почему. Может, меня взбесил радостный вид Славика и Ромки Ахмедова чему, интересно, радоваться с утра пораньше? Тут я заметил, что Дашка Оноровская смотрит на меня с интересом. Я посмотрел на нее, она отвернулась и что-то сказала стоящим рядом Орловой, Совушко и Салюк. Они дружно заржали. Я совсем разозлился я что, картина?
Вот, добыл, Диман потряс передо мной тетрадью Марсеевой.
Тут в конце коридора показался Андреевич.
Здравствуйте, здравствуйте, отвечал он на всеобщие приветствия.
Прозвенел звонок.
Все готовы? мы повыскакивали из-за парт. Садитесь, садитесь, начинаем! Мало времени! Серых на домашнюю работу, на первые три парты писать теорему пойдут, Андреевич впился хищным взглядом в журнал. Класс замер. Ежова Круглов, Диман обреченно вздохнул, и Компотов. А Коровец к доске.
И потянулся длинный опасный урок геометрии Я, когда перешел в класс Андреевича, сразу обратил внимание на интересную особенность: стоит мне посмотреть на учителя, когда он задает вопрос, как он тут же меня спрашивает. Может, это его персональный подход ко мне, кто его знает, но я теперь стараюсь на него вообще не смотреть.
Я оторвал взгляд от доски, где тормозила с задачей Коровец, и посмотрел на Димана. Кстати говоря, мы с ним сидим в самом центре за третьей партой среднего ряда. Перед нами сидят Шарко и Дмитриева, клевые девчонки. С первой парты согнали Славика и Хвостову, и именно там сидел мой несчастный друг. Машка Шарко принялась диктовать ему теорему, но Андреевич ее моментально засек.
Шарко! недовольно сказал он. Щас поставлю вам пять на двоих.
Машка замолчала, но, когда Андреевич снова обратил свой взгляд на Коровец, сунула Диману листик. Диман обрадовался и принялся осторожно списывать.
Трощенко, по какой теореме находим АС? спросил Андреевич. Еще у него поразительная способность замечать тех, кто не слушает, даже если он сидит молча и делает вид, что пишет.
По теореме синусов, наугад сказал я.
Зава-ал, с неподдельным ужасом протянул Андреевич, катет против угла тридцать градусов по теореме синусов? Дмитриева Екатерина, чему равен этот угол?
Я достал тетрадь по химии и начал списывать. Диман сдал свой листок с теоремой и вернулся.
Все скатал! радостно зашептал он. Может, пять будет.
Круглов, опять болтаешь? вызверился Андреевич, поправляя очки. Сейчас вылетишь отсюда, будешь летать по коридору.
Есть такая пословица «беда не приходит одна». Даже если взять геометрию, то у нас сразу два урока, один за другим Но нам повезло. Диман без помех скатал химию, заодно и свой немецкий, самостоятельной работы не было, и мы пошли на литературу со спокойной душой. Литру я ненавижу. Может, дело в Марине Яковлевне, которая постоянно стремится выпереть меня в коридор, я считаю, что это совершенно незаслуженно. Я ей даже билеты для экзамена печатал, а она меня выгоняет вместо благодарности. А на сегодня она дала мне доклад.
Я вышел с чувством выполненного долга и прочитал биографию Гумилева.
Хорошо. «Три», сказала Яковлевна.
Почему?! опешил я.
Потому что читал, она скорбно покачала головой, а надо рассказывать.
Это нечестно! возмутился с четвертой парты Ромик Ахмедов.
Поставьте «четыре»! добавила Орлова.
За что тут «четыре»? охотно включилась в полемику русичка.
Он же готовил, вставила Совушко.
У нас демократия! проорал с последней парты недалекий Гурген.
Пусть класс у нас не очень дружный, общаемся больше своими группками, но в вопросах по поводу помощи кому-либо с завышением оценки проявляют редкостное единение.
И тут Славик не в тему заржал, еще больше раздражив Марину Яковлевну, и она рявкнула:
Садись!
Да что же это такое, негромко сказал я Диману, вот так всегда.
Ну да, покрутил стриженой головой Диман.
Делаешь, стараешься и вот
Трощенко, резко произнесла Яковлевна, перестань бубнить.
Конечно, Трощенко, всегда Трощенко
Я, пожалуй, вызову твоих родителей, решила училка.
Да вызывайте, отмахнулся я, все равно никто не придет.
Ромик отчего-то захохотал. В зловещей тишине класса его смех был подобен иерихонским трубам
Выйдите вон все, кто хочет! холодно предложила русичка и распахнула дверь театральным жестом.
А «два» не поставите? отреагировал Компотов, мечтающий покурить.
Мы с Ромиком собрали манатки и ушли.
Куда подадимся? осведомился редко прогуливающий Ромик.
В спортзал, со знанием дела отозвался я. Можно было и в библиотеку, но это крайний случай, там скучно.
В нашем зале вечно тусуются прогульщики из всех классов, потому что завуч сюда не заходит, а обеим физручкам плевать, кто торчит у них на уроке. Как ни зайдешь, сидят в своей каморке, и ребята занимаются кто чем. Большая их часть играет в волейбол или баскетбол, кто-то списывает уроки на скамеечке, девчонки либо болтают на другой лавочке и строят глазки пацанам, либо тоже кидают мяч. Сюда хоть строительный батальон зайди, никто не чухнется.
По расписанию физра была у 11 «В», попросту у футболистов. У нас в параллели три класса: «А» гуманитарный, мы «Б» математический, и «В» спортивный.
Привет, ребята! заорал Саня. Идите к нам!
Мы с Ромкой бросили рюкзаки и пошли играть. Прозвенел звонок с урока, а мы все еще кидали мяч. В дверях появился Диман. Он посмотрел, как мы играем, дождался победного финала и оттащил меня в сторонку.