Наташа понимала, что для неё это шанс. И придётся где-то достать деньги, потому, что не всё так просто в этом жестоком мире. Она знала, что претендентов на поездку много и отличных оценок для этого мало. По выходным она посещала курсы немецкого, а вечерами шила на заказ, чем стала неплохо зарабатывать и даже откладывала полученные деньги на поездку.
3
1980 1986 г. г
Когда была ещё жива бабушка, она многому научила Наташу, в том числе кройке и шитью, девушка вспомнила то время, и к горлу подкатил комок.
Как всё было здорово в то время. Мама работала учительницей литературы и русского языка, папа Алексей Иванович Зверев на машиностроительном заводе, дедушка Иван Карпович ветеран войны, много лет отдал труду на Транссибирской магистрали машинистом. Бабушка Евдокия Васильевна трудилась на хлебозаводе. Родители Вероники Анатольевна, жили в Туруханске, и Наташа к ним ездила на летние каникулы.
Девушка улыбнулась, вспоминая добрую и ласковую бабушку Машу и дедушку Толю, которые были уже очень старенькие, и когда Наташе исполнилось семь лет, умер дедушка, а потом через год и бабуля. Наташа тяжело переживала утрату и в свои восемь лет страдала и плакала, вместе с мамой. Мама тогда была хорошей доброй женщиной, а потом, как гром среди ясного неба, арест отца.
Это было случайное убийство. Трагедия произошла на заводе в обеденный перерыв, когда Алексей Зверев повздорил со старшим механиком. Толкнул его и стал невольным убийцей сослуживца, тот, падая с лестницы, разбился насмерть. Отца осудили, и дали пять лет, как за не предумышленное убийство по неосторожности. Алексей Иванович очень переживал и уже в тюрьме пережил два инфаркта. Его здоровье стало совсем плохим, да и кому тюремная баланда шла на пользу.
В 1982 году умерла бабушка Евдокия, тогда и началась «сладкая жизнь». Дедушка Ваня начал пить, причём уходил в запой на месяц. Вскоре их уютный дом превратился в обшарпанную халупу. Мама как могла, боролась с пьянством свёкра, тот стал приводить в дом дружков, но все её потуги оказались напрасной тратой времени. Однажды, когда дед увидел, что Вероника выливает содержимое бутылки в раковину, он жестоко избил её, и с тех пор мама перестала с ним связываться.
Она всегда была красивой женщиной и пользовалась успехом у мужчин. Наташа тогда ещё не понимала, где по ночам пропадала мама, а Вероника Анатольевна, решила устроить личную жизнь. Об отце она вообще старалась не вспоминать, пьянство свёкра и проблемы дома заставили женщину редко бывать там, её все больше и больше затягивала свободная жизнь и незаметно для себя Вероника очень изменилась, а вскоре запила и сама.
В феврале восемьдесят шестого, освободился отец и, вернувшись, домой, где оставил красавицу жену и лапочку дочь, не узнал своего жилища. Всё словно перевернулось с ног на голову, он не мог ничего понять всего за несколько лет, жизнь его семьи рухнула, оставив после себя развалины былого счастья.
Наташа надеялась, что с возвращением отца многое изменится, но тюрьма изменила его, сломала. Ко всему прочему добавилась тяжёлая болезнь. Видя пьянство отца и жены, Алексей допоздна засиживался на кухне, распивая бутылку. Пил он в одиночку, тихо, а потом уходил спать. Если вдруг его заставала Вероника Анатольевна, то начинала упрекать и скандалить. Отец молчал и старался не спорить, а потом уходил в комнату, чтобы забыться и не думать о том, что происходящее изо дня в день сливается в сплошную чёрную полосу.
Наташу просто не замечали, может поэтому, она сразу и не захотела уезжать к тёте Лене в Артёмовск. Она не понимала себя, иногда ей хотелось бежать из этого проклятого дома, но ей было жаль папу, который опускался, как и мать.
Семнадцатого июля 1986 года отца не стало. У него случился сердечный приступ. В больницу на скорой помощи его увезли шестнадцатого июля, однако, ничем помочь не смогли.
Наташа на тот момент находилась в пионерском лагере, и ей ничего не сообщили о смерти папы. Автобус привёз её и других ребят в из лагеря Красноярск, она, как и многие весёлая и загорелая бежала домой вприпрыжку. Зелёная листва высокого тополя полностью загородила окно на втором этаже. Наташа быстро залетела в подъезд, что-то напевая, и понеслась по ступенькам, чуть не столкнувшись с соседкой Анькой Коростылевой.
Ты чё дура, Зверева, грубо окликнула она девочку, ну и что, что пил, так он же отец! Девять дней не прошло, а она скачет, как коза, весело ей!
Я не поняла тебя? голос Наташи дрогнул, ноги стали ватными и слабыми, Аня, повтори, что ты сказала? спросила она севшим голосом.
Ты чё, с Луны свалилась? Коростылёва не сразу поняла, что Наташа не в курсе семейного несчастья.
Я только что из лагеря, Наташа всхлипнула, и её худенькие плечи затряслись. Она не могла, не хотела сдерживаться, и рыдания вырвались наружу, словно копились все годы её недолгого детства.
Прости, вдруг опешила Аня, я ж не знала, что ты в лагере, а тебе, что не сообщили? Вижу, что нет, она обняла девочку и погладила её по голове, приговаривая, что всё будет хорошо.
Наташа не могла вымолвить и слова, смотрела на Коростылёву, и шевелила дрожащими губами. Аня сказала, чтобы она шла домой, а не ревела на весь подъезд и довела её до квартиры.
Всё, не реви, успокойся
Мои пьют? жалобно спросила Наташа, на что Аня, отвела глаза в сторону и пробормотала:
Пьют, они и поминок-то, как полагается, не делали, всё пропили, приезжал товарищ из райкома, отец ведь был ветераном труда, денег на похороны дал, не знал, что семейка ваша прости, замолчала Аня, видя, как вспыхнули глаза Наташи, что тут скрывать об этом весь двор говорит. Ты одна нормальная в семье
А что ещё говорят? со злой ноткой в голосе спросила Наташа, обижаясь, нет, ты не стесняйся, просто мне интересно?!
Да ты не думай, о тебе плохо никто не говорит
Смотри у меня, Наташа повертела перед носом Коростылевой кулаком, я не посмотрю, что тебе шестнадцать.
Дура ты Зверева, одно хорошо, что не алкашка
Что ты сказала?! Наташа поразилась её бесцеремонности. Ты что говоришь, думай?! она хотела хорошенько треснуть соседку, которая минуту назад успокаивала и жалела её, но передумала, иди ты знаешь куда тоже мне
Их перепалку прервал голос матери Наташи, которая, открывая дверь, с удивлением смотрела на дочь, словно и не ждала её.
А ты что уже приехала? спросила она.
Нет, это мой призрак, огрызнулась девочка и, поднявшись по лестнице, вошла в квартиру. Пройдя в прихожую, направилась на кухню. Вытащила из рюкзака бутылку с лимонадом и пакет с пирожками и, достала чашку из шкафа и налила себе напитка.
Деда, обратилась она к Ивану Карповичу, который как ни странно был ещё во вменяемом состоянии, почему не сказали, что папа умер, и что вы тут всю семью позорите, знаете, что соседи говорят, что и поминок не делали
Почему же не делали, усмехнулась вошедшая на кухню мать, просто не всем наливали, вот они и обиделись, она грубо рассмеялась.
Наташа смотрела на неё и не узнавала в ней ту женщину, которая каждый день ходила в школу и учила детей, за это лето, она постарела лет на десять и стала похожа на тех тёток, которые торгуют на вокзале пирожками. Почему ей тогда пришло в голову именно такое сравнение, спрашивала она потом себя. Потом воспоминания казались малозначительными, как будто происходящее не касалось её.
Мама, тебе же в школу третьего августа, что происходит здесь? Наташа не могла поверить, что после смерти отца мама не образумится, ты же не такая, мама, ты же интеллигентная женщина?
Марш к себе в комнату! прикрикнула Вероника Анатольевна, как ты с матерью разговариваешь?
А знаешь, кем вас называют? не унималась Наташа, семья алкашей, так мне и сказали!