Да! держала ответ Лизавета. Прошу! ******* хочу! Вот ******* бы, а больше ничего мне и не надобно! А ежели вы мне, папенька, запрещать будете, я ******* сама пойду или вообще, руки на себя наложу!
Смотрел отец на бойкую да неуступчивую дочурку свою, смотрел да и заулыбался.
Слышал я и про это, Лиза, а нам такого с матерью твоей допустить никак нельзя. Посему, вот, Ерофей Михалыч протянул дочери письмо, ответ. Крюков Николай Палыч, прибудет завтра в два часа пополудни, так сказать, на rendez-vous. Обещаешь ли ты, Лиза, французский, в таком случае, не бросать? Обещаешь?
Лизавета дочитала письмо, и все нутро ее переполнилось счастьем и загорелось в предвкушении.
Oui! Oui, mon chéri! залепетала она, бросилась в объятия папеньки и принялась целовать его руки.
Прелесть ты моя, ну, ну, полно. Прибереги ж челомканья да для других оказий.
Лошади остановились прямо у ворот. Из кареты вышел Николай Палыч с густо напомаженными волосами и в свежесшитом сером сюртуке. Он мельком глянул, как, в назидание прочим, Фомка Хлыст пускает кровь болтливому мужичку, и направился к поместью. Здесь, на пороге, его уже ожидали Ерофей Михалыч и Марфа Петровна. После недолгих приветствий все трое вошли в дом.
Ерофей Михалыч не стал мучать гостя хождением вокруг да около:
Дело, как вы понимаете, Николай Палыч, тут сурьезное. Буду с вами откровенен, Лизавета у нас девица удалая. Вот как мужчина мужчине, Ерофей Михалыч приглушил голос, *******, говорит, хочет, ******* ей подавай и все тут. Ну-с, вот мы вас и позвали. Как вы считаете, справитесь? Готовы ли, Николай Палыч?
Николай Палыч немного занервничал, но тут же собрался, как и подобает дворянину.
Постараюсь не разочаровать, Ерофей Михалыч. ******* так *******.
Ну-с, вот и хорошо.
Ерофей Михалыч и Марфа Петровна проводили гостя до дверей гостиной:
Ежели что понадобится, Емельян, крепостной, будет вам прислуживать, шепнула Крюкову Марфа Петровна. Тот жестом дал понять, что услышал ее.
Ну, с Богом!
Николай Палыч приоткрыл дверь гостиной и вошел внутрь. Маменька и папенька прислонили головы к стене, чтоб прислушаться.
Но прислушиваться не пришлось, потому что слышало все поместье. Визги, присвисты и смех довольства были настолько громки и искренни, что Ерофей Михалыч невольно улыбался, а Марфа Петровна утирала слезы. Еще бы: Лизавета, девочка, единственная дочурка, впервые за минувший год счастлива.
Последующие шесть часов из гостиной то и дело раздавалось:
Емельян! Еще чаю!
Емельян! Подушки!
Oui! Oui! Oui! доносилось чаще всего.
В какой-то момент стало уж совсем неприлично. Лизавета позвала:
Лидия Ивановна! А давайте нам музыку!
Смущенная гувернантка, теребя в руках пенсне, прошла в гостиную и уселась за пианино. Играла долго и самозабвенно. В момент наивысшего напряжения Лизавета закричала так, что поместье, как избушка в Теремке, чуть не развалилось:
Храни вас Господь!
И все затихло.
Из гостиной вышел Николай Палыч, поправляя на ходу сюртук. Лицо его было красным, а помада текла по лбу и щекам вместе с потом.
Приедете к нам еще? поинтересовался Ерофей Михалыч.
Всенепременно, ответил гость.
Лошади застучали копытами.
Лизавета проскользнула мимо родителей, улыбающаяся и довольная:
Емельян! Помыться бы!
Ерофей Михалыч и Марфа Петровна смотрели друг на друга и тоже улыбались. Сегодня они провернули очень неплохое дельце, а теперь им в головы одновременно закрадывалась одна такая смелая и замечательная мысль.
Примечания:
1)
rendez-vous
рандеву, т.е. встреча, свидание
2)
oui
да
3)
mon chéri
мой дорогой
4)
******* замуж
(2022)
Цветы
Компания из нескольких десятков человек спокойно выпивает в углу. Негромкие разговоры, стаканы, закуски. Как гром среди ясного неба объявление от чрезмерно активной девушки в белом:
Девчонки-девчоночки, собираемся, не киснем! Вот туда встаем, пожалуйста. Ну, живее, живее!
Компания поворачивает головы в сторону назревающей суеты, позабыв о еде, выпивке и разговорах.
Дюжина девушек детородного возраста выстроилась в три небольшие шеренги, а заводила в белом, прихватив маленький, аккуратный букетик цветов, продолжала вещать:
Букет, девчоночки, букетик! Готовы? Точно готовы? Тогда на счет три. Ага? Раааааааааааааааз
Каждая из дюжины девушек старается подвинуть, оттолкнуть соседку от предполагаемой ей траектории полета цветов.
Двааааааааааааа
И только одна, заплаканная, печальная и забитая, неуверенно, бессильно и безуспешно пытается покинуть толпу.