Тогда слушай сюда очень вдумчиво. ОБХССники, которые сейчас метелят швейную фабрику, случайно накопали аж шесть убийств. Причём не на фабрике. Но как-то они с фабрикой связанные. ОБХСС так предполагает. В разных местах убийства случились. В разных районах. Туда жены погибших и писали заявления. Но убийства то не в один день случились. А в течение полутора лет. Их потому и не объединили в одно дело.
Не усмотрели сходства мотивации. Искали убийц какое то положенное время, потом отложили, прикрыли до появления новых обстоятельств. Записали пока в «глухари» Вот сейчас они появились, вновь открывшиеся обстоятельства. И я объединяю дела в одно в связи с направленным нам «определением» ОБХСС. Он считает, что убийства эти результат подпольной экономической и производственной деятельности. Вот, Шура, их справка. Прочти вдумчиво.
Двоих вроде бы порешили «перьями» на быткомбинате, в цехе, где пластмассовые детские игрушки отливают. Потом один шофёр с завода кожзаменителей пропал. Нашли с перерезанным горлом через две недели. Всплыл в Тоболе за тридцать километров от города. И ещё троих застрелили. Из охотничьего ружья. Каждого у него дома. Работали они экспедиторами. Один в магазине тканей, другой в отделе фурнитуры нашего универмага. Ну, там продают пуговицы, застёжки всякие, замки «молнии». Фигню всякую. А последний работал экспедитором в «Спецторге», где народу простому ничего не продают. Там для организаций разных всякие приборы, инструменты, станки хитромудрые лежат по заявкам. Ну, в этом духе всё.
Шесть убийств, Малович, про которые никто в главном управлении милиции не знал до экономической проверки на нашей швейной фабрике. Выходит, Шура, что это не разбой, не бытовая «мокруха». Значит, это связка с одного дела. Так я тоже думаю. Причём дело не воровское, шпанское-жиганское. «Мокрушники» эти убрали людей, которые нарушили какой-то отлаженный механизм. Вот какой? Это первое. Ну и второе. Кто-то же конкретно горло резал, стрелял. Надо выяснить и то, и другое.
Ну, деловые махинации это ОБХСС пусть крутит. Их поле. По убийствам я поработаю. Малович надел фуражку и встал.
Нет, Саша, ты не понял, Лысенко тоже поднялся. Найдёшь причину убийств найдешь и убивцев. Тут по-другому не получится. Тут причина явно в экономике зарыта. Поработаешь и за ОБХСС. Хорошо?
Если получится поработаю экономистом, Александр Павлович поскрёб ногтем затылок, плотно укрытый густым волнистым черным волосом. Пойду пока на фабрику. Семёнов, видно, там ещё. Надо с ним поболтать.
Давай, Саша, Лысенко повеселел. Представляешь, шесть убийств сразу раскрыть! Тут тебе и звезда, и орден. Ну и мне чего-то перепадет.
Съездил Александр Павлович к Семёнову. Все милиционеры его отдела молча копались в бумагах и поговорить удалось. Много чего любопытного узнал Малович часа за два. Потом решил заскочить к брату Борису на работу, да после него ехать домой.
Брат дописывал статью. Он откинулся на стуле, ручку держал в зубах и смотрел в потолок. Ловил правильную формулировку мысли. Он трудился в отделе сельского хозяйства, а как раз шла посевная. Про неё читали все подряд. Потому, что все ели хлеб. И потому писать надо было правильно, но с оптимизмом в тексте. Чтобы народ не сомневался: «будем с хлебом!»
Малович младший рассказал старшему о трагедиях, связанных со швейной фабрикой и о своих планах отлова убийц.
Борис перестал грызть ручку, помолчал, глядя в окно и сказал:
Ты, Шурка, в этом деле шибко руками да языком не размахивай. Это какая- то система. Её сейчас ломают зачем-то. Свои, из той самой системы. Так вот лезть против системы, даже маленькой, локальной это тебе не бандюгана безмозглого сцапать. Уже на сто процентов уверен я, что тебя сдали. То есть те, кто должен бояться, уже знают, что дело поручили тебе. Поэтому ты, братец, берегись. Оглядывайся. Короче осторожно работай, незаметно. Не ходи в форме. Зина с Виталькой сегодня же пусть едут к её маме в Камышное. Или во Владимировку к Паньке нашему домой.
Попрощались и Малович уже в сумерках подъехал к своему дому. Пошел открывать ворота, чтобы мотоцикл загнать.
С лавочки возле палисадника поднялись двое и подошли вплотную.
Капитан, сказал первый тихо и беззлобно. Ты передумай, не лезь в наше дело. Пусть кто-нибудь другой. Тебя мы знаем. Ты нам муравейник точно разоришь, затопчешь. А нам это не надо. Те, которых на тот свет отправили, это путешествие заработали. Не мешай нам. Ты один можешь нас развалить. Добром просим. Скажи начальнику пусть передаст дело любому из ваших. Только не тебе или Тихонову. Усёк?
Мы ж по доброму к тебе. С уважением. Вставил второй. Руки он держал за спиной так, чтобы с краю было видно остриё ножа. Пацан у тебя орёл, жена красивая, людей хорошо лечит. Хорошая семья. Ну, договорились?
Малович открыл ворота, закатил мотоцикл, ворота закрыл и подошел к гостям.
Не от меня зависит, сказал он задумчиво. Завтра поговорю с начальником. Что он решит сказать сейчас не могу. Завтра ясно будет. Ну ладно, ребята, пока! Устал я сегодня
Ну, мы друг друга поняли, первый застегнул на лёгком плаще все пуговицы и пошел в сторону центра города. Второй подхватился и побежал за ним. Сел Шурик на заднее сиденье мотоцикла и снова стал корябать затылок. Думал.
Вышла жена.
Саш, кто это был? Я в окно видела. Ты что грустный такой. Всё нормально?
Пошли, Зинуля, в дом, Александр Павлович, кажется, нашел выход. Всё нормально. Всё хорошо есть и всё хорошо будет. Идём.
2. Глава вторая
Пока Зина ужин собирала, капитан позвонил Борьке, брату. Он только что из редакции пришел.
Ты был прав, сказал Александр Павлович. Полчаса назад меня возле дома ждали двое из той гоп-компании, которая подпольно шустрит где-то. Что-то втихаря производит и «жмуров» нам подарила шесть экземпляров. Просили не участвовать в расследовании. Боятся, что я всё раскопаю. А другие вроде не сумеют.
А я тебе что говорил, Боря помолчал и усмехнулся. Ну, то что тебя сдадут этим козлам «подпольщикам» я был уверен сразу. Только кто? Ты начальнику своему скажи, чтобы написал бумажку, из какой понятно, что для расследования убийств создана группа из пяти человек. Только убийств. Понял!? Но Маловича в списке быть не должно. Бумажку покажи тем, кто завтра точно придёт за ответом.
Удостоверение надо другое, задумчиво сказал капитан. Я вчера понял из разговора с теми хмырями, что им сказали тормознуть конкретно Маловича. Считают, что я точно найду тех, кто шестерых «зажмурил».
Александр пришел на работу и пересказал командиру разговор с братом.
Полковник достал чистое удостоверение, приклеил фотографию. В личном деле две запасных лежали. Написал всё, что надо тушью чёрной, поставил печать Главного управления уголовного розыска, подул на тушь аккуратно и подал его Маловичу.
Во, блин! Опять я старлей! засмеялся Александр. Зиновьев Игорь Фёдорович. Так у нас же есть натуральный Игорь Зиновьев. Тоже опер.
А вот на всякий случай, если вдруг будут проверять эти ухари, улыбнулся хитро Лысенко, А он и в списке есть, и у нас официально в штате. Зиновьев. Никто на вас любоваться к нам не придёт. Не смотрины же.
Ну, что Добротная «легенда», Малович засмеялся и спрятал «корочки» в карман кителя. Я сейчас пойду, поболтаю с заместителем бухгалтера Русановым. Он в шестой больнице. Узнайте у главврача, как он там?
Полковник позвонил.
Нормально. Ранение лёгкое. Он поправляется. Ходит. Ест нормально. Анекдоты травит в палате. Главврач, блин, а всё знает.
Так не вы первый звоните. Народу-то на фабрике да в подпольных цехах сколько! Потому он и знает всё, пожал полковнику руку Малович-Зиновьев. Всё, побежал я. Через час-полтора бумага с составом группы готова будет?