Это не правда. Я регулярно выношу мусор.
Не может быть!
Может!
А на прошлой неделе, кто вынес мусор, только когда из-под пуфика потекла вонючая лужа от сгнившей картошки?
Я, Виктор Степанович стыдливо опустил глаза.
И не спорь со мной.
Я и не спорю.
Чего хотел-то? успокоительно спросила Валентина.
Я тебя люблю.
Я тебя тоже люблю, ослепительно улыбнулась, удовлетворенная ходом перепалки, супружница.
Солнце вновь вышло из-за листвы тополей. Воображаемый лик Валентины скрылся в лучах земного светила. Виктор Степанович оглянулся, и пересел на прежнюю скамейку, на которую теперь падала тень. Отчитанный за нерадивость, вдовец сдвинул козырек бейсболки на лоб, мечтательно улыбнулся: «Хорошая, она всетаки у меня. И пропесочит, и приласкает, и уму-разуму научит».
Детей на площадке заметно прибавилось. Виктор Степанович придирчиво осмотрел новых мамашек. Ему понравилась девушка в фиолетовом платье. Молодая мама привела на площадку сразу троих детишек-погодок. Никого не выпуская из виду, спокойно раздавала указания. Детки ее слушались и шалили в меру. Валентинин типаж, подумал Виктор Степанович. Чёрные прямые волосы, прическа каре, заразительная улыбка, прямой убедительный взгляд. Хорошо! отметил Виктор Степанович. Скинуть бы сейчас годков тридцать
Зачем же он тогда уехал в Питер? Ведь из-за этой поездки жизнь пошла наперекосяк. Тогда Валентина не пошла бы к Алексею на свидание. Не было бы стыдливого конфуза, предательства-измены, прерывания беременности. Сидели бы сейчас на лавочке вдвоем, в обнимку. Рано ушла Валентина, для женщины пятьдесят три года не возраст.
Обращаясь к событиям прошлых лет, Виктор Степанович теперь по-новому всматривался в детали, подмечая события, на которые раньше не обращал внимания.
Глава 3
Весной 2010-го года супруги Юрьевы взяли отпуск и полетели в Египет. Это была не первая поездка за рубеж. Но, к сожалению, последняя. Так получилось, что Валентине скоро стало не до путешествий. Денег не хватало даже на лечение. С теплотой и нежностью вспоминал Виктор Степанович те деньки.
Жаркая, светлая и приветливая Хургада. Улыбающиеся, с хитринкой местные жители, смешно коверкающие великий и могучий русский язык. Удивительно приятные цены на трикотаж и косметику, масло черного тмина и крем алоэ-вера, печеный картофель на улицах южного города и свежевыжатый сок из сахарного тростника
Когда супруги Юрьевы стояли в очереди на регистрацию в аэропорту Домодедово начались странности, на которые Виктор тогда внимания не обратил. Настоящие женщины часто бывают с придурью, махнул он рукой. А его Валентина, Валечка, Валюша, и подавно. Виктор Степанович снисходительно относился к странностям супруги, порою даже наслаждался непредсказуемым поведением.
Подобное поведение привносило в их размеренную семейную жизнь ощущение эксперимента и новаторства, которые раскрашивали приевшийся быт удивительными красками.
Валентина, вдруг, обмотала голову арафаткой, одела темные очки.
За нами следят? спросил Виктор Степанович, подыгрывая жене и озираясь, как настоящий Джеймс Бонд.
Не обращай внимания, заговорщицки ответила супруга.
Первый, первый, прием, принял условия игры самый тайный и самый специальный агент ГРУ, ФСО и ФСБ, на горизонте спокойно. Приступаем к посадке.
Да. Хорошо, казалось, слегка устало ответила «напарница».
Первый-первый! продолжил Виктор Степанович, дайте координаты для посадки. Прием.
Аэропорт Хургада вас утроит? Валентина подозрительно обернулась, не следят ли за ними шпионы.
Отлично, едва сдерживаясь от смеха, продолжил Виктор Степанович, давненько я не тревожил остатки Рамзеса Пятого.
Во время полета супруги продолжили ролевую игру «Шпиономания». Виктор Степанович подумал, что, наверное, смешно смотреть на играющих взрослых со стороны. Ему немного за пятьдесят, а они с женой веселятся, как малые дети. Но, это же хорошо.
Валентина прижалась к иллюминатору, накрылась пледом и не вставала до конца полета. На вопрос, не хочет ли она в туалет, жена ответила полушепотом?
Нельзя. Разве ты не понимаешь? Мы на грани провала. Терпи.
Я все же риску, ответил Виктор Степанович, и сходил в уборную.
В аэропорту супруги Юрьевы необычно долго стояли на улице и не заходили в зал прилета. Вошли в вестибюль, когда внутри оставалась пара замешкавшихся пассажиров. К автобусу супруги пробирались перебежками. Лишь в отеле Виктор Степанович смог расслабиться. Валентина широким жестом скинула арафатку и заказала ром с колой в баре у рецепшена.
Гуляем, дала отмашку командирша.
Виктор Степанович поддержал жену, и супруги Юрьевы понеслись в отрыв. Однако, пили алкоголь в меру. Плясали и пели в караоке без меры. Днем купались в бассейнах и на море. Катались на водных горках и на бананах, поднимались в небо на параплане, вечером отрывались на дискотеках, укладывались спать далеко за полночь, часто не встали на завтрак, давая фору многим молодым гулякам.
Ты меня любишь? спросила Валентина укладываясь спать на третий день отпуска.
Да, с громким выдохом ответил Виктор Степанович.
Он без сил упал на кровать рядом с супругой.
Имеется ли такая вещь, которую ты мне никогда не простишь?
Почему ты спрашиваешь?
Мне интересно. Ты меня любишь? Это значит, ты любишь во мне все: и плохое, и хорошее, все достоинства и недостатки, которых, надо сказать, не мало.
У тебя нет недостатков, зевнул Виктор Степанович.
Я серьезно. Если ты узнаешь, что у меня до тебя был мужчина, и я его, допустим, любила. Ты меня разлюбишь?
Я знаю, что у тебя был мужчина.
Откуда? насторожилась Валентина.
Ты, извиняюсь за интимные подробности, не была девственницей при нашей первой близости.
А? выдохнула Валентина, это ни о чем не говорит. Это не обязательно должен быть мужчина.
Женщина? заинтересовался Виктор Степанович и приподнялся на локте, это интересно. Расскажи.
Девственности можно лишиться случайно, в время физкультуры или на приеме у врача, например. Или из любопытства.
Продолжай. Не останавливайся.
Почему ты меня никогда не спрашивал об этом?
О чем?
Как я потеряла девственность.
Я думал, что это не важно для наших отношений. Когда мы встретились, тебе было двадцать два года. Для меня непорочность невесты не являлась обязательным условием. И потом, у меня до тебя тоже были женщины. Поэтому, все честно.
И все же, вернись к моему вопросу. Что ты не сможешь мне просить?
Зачем тебе это знать?
Надо. Говори, потребовала Валентина.
Виктор Степанович пытался серьезно подумать и ответить на поставленный вопрос. Но после утомительного дня под жарким солнцем ленивые мысли расползались и не желали концентрироваться. Выпитый алкоголь давал о себе знать.
Я тебе прощаю все, чтобы ты ни сделала, был ответ.
Честно?
Да, икнул Виктор Степанович.
А предательство?
Я не могу этого представить, потому что хочу спать, зевнул Виктор Степанович, ты меня не предашь никогда.
А если такое случится под дулом пулемета. Допустим, немцы придут в деревню, и я выдам твое расположение, дату рождения и номер телефона?
Зачем?
Я испугаюсь. Потому что на мне остаются дети, их надо кормить и воспитать хорошими людьми. Потому что не хватит сил и храбрости. Я же женщина, слабая и беззащитная. Немцы будут сильнее меня? Если я буду в беспамятстве, и они воспользуются мной в сексуальном плане?
Ты ничего не будешь помнить? переспросил Виктор Степанович.
Да.
Это будет до замужества или после?
После.
Если ничего не помнишь, то прощаю. Если сама пошла к немцам и принялась сотрудничать, то смахивает на предательство. Тогда не прощаю
«Странные мысли у тебя на отдыхе в Египте», подумал Виктор Степанович и заснул.