Боже праведный. Минерва, вы же не всерьез? Вы же знаете, я не могу писать этот бред! Я ненавижу Толкина. Не шучу. Гнусная претенциозная эскапистская чушь. Полно, вы сами знаете, это не мой жанр.
Филип, миленький. Вы совершенно не в том положении, чтобы выкаблучиваться насчет жанра. Ваш жанр, который вы более или менее изобрели окей? жанр Ранимого Придурковатого Мальчика, хоть и мил сам по себе, не продается. Фэнтези же, с другой стороны, разлетается с полок. Ведрами, вагонами, и еще в электронке. И знаете почему? Потому что дети хотят читать именно это. Особенно ранимые придурковатые мальчики.
Филип не без успеха изображал собой британского военнопленного, гордо игнорирующего тяжелую рану.
А вы, Минерва, можете быть жестокой. Вы знали? К слову, пудинг омерзителен.
А я вам говорила не заказывать. А теперь слушайте, окей? Я вам кое-что расскажу. Три месяца назад ко мне на стол легла рукопись. Огроменная тяжеленная кипа бумаги, машинопись. Я уже много лет такого не видела. Попыталась поднять чуть спину не сорвала. Называлась она «Талисман Истины».
Филип застонал.
Автор баптистский проповедник и массажист на полставки из Хаддерсфилда. Сказал, написал это за три месяца, в припадке вдохновения. Я пролистала первые пару глав, а потом отдала почитать Ивлин.
Ивлин?
Ивлин Дент, моя ассистентка. Она такое любит. На следующий день она пришла поздно, с ввалившимися глазами, и сказала, полный отпад. Так что я препоясала чресла и предприняла новый заход. Ни структуры, ни развития характеров, одно только безумное нагромождение событий на головокружительной скорости. И, разумеется, смертельно религиозно. Белый Некромант оказывается плохо замаскированным Христом в остроконечной шляпе.
Ну разумеется, сказал Филип. Это уж как водится
Минерва подняла изящную руку, прерывая его.
Три недели спустя всего три, милый, окей? я продала «Талисман Истины» ребятам из «Пегасус Букс» с авансом ладно, скажем просто, не сильно меньше бонуса коррумпированного банкира. Плюс еще американские издатели по головам друг у друга лезут, только бы заполучить эту книгу, так что я собираюсь устроить аукцион. И на прошлой неделе я согласилась на полмиллиона за право выпуска компьютерной игры. Во вторник вылетаю в Эль-Эй закрывать сделку.
Филип медленно покачал головой.
Мир сошел с ума, произнес он, как будто находился совершенно один.
Собака лает, караван идет, сказала Минерва.
Он подозрительно прищурился на нее.
Что это значит?
Это значит, миленький, что вам предстоит решить, кто вы лающая в ночи собака на привязи или часть каравана. Или, если предпочтете, передний фургон с оркестром. Знаете, что сказал мне Уэйн Димбли из «Пегасуса» напоследок, после того как мы пожали друг другу руку над «Талисманом», скрепляя сделку? Он сказал: «Минерва, душа моя, а там, откуда вы это взяли, еще такого нету?» Практически умолял. «Может, и есть», говорю я ему.
Она откинулась на спинку стула и пронзила своего клиента взглядом огнедышащего дракона.
Минерва, я же сказал. Я не могу писать эту хоббитскую пошлятину. Просто не могу.
Разумеется, можете, резко возразила Минерва. Филип, вы профессионал. Вам любая тема по плечу, если вы всерьез зададитесь целью.
Филип так стиснул руки, что костяшки пальцев у него побелели.
Минерва, прошу вас. Послушайте. Я
Нет, миленький. Это вы послушайте меня еще одну минутку. Ваш общий доход за прошлый год за все пять книг, окей? составил двенадцать тысяч с мелочью. Моя доля от этого жалкие тысяча восемьсот плюс НДС. И вам, может быть, по сердцу сидеть в своем барсучьем домишке, питаясь сушеными мышами и ягодами с придорожных кустов, но у меня запросы слегка побогаче. Тысяча восемьсот это мне ланчи на неделю, да и то едва-едва. Если, конечно, не сюда вот есть ходить. Окружающие уже начинают недоумевать, с какой стати я за вас держусь. И, миленький, говоря начистоту, в минуты ясности я и сама задумываюсь.
Вы же не всерьез! вскричал Филип в ужасе. Не надо так говорить. Ну то есть, боже праведный, я сейчас и в самом деле в легком упадке, но
Это не называется в легком упадке, Филип. Это называется в полной яме. В глубоком колодце. Можно сказать даже, на дне пропасти, в которой царит вечная ночь.
Ну, по-моему
Филип, напишите мне фэнтези. Давайте сделаем кучу денег. А потом, если вам не понравится быть богатым, возвращайтесь к писанине про слабоумных мальчиков. Так по-честному, правда?
Но, Минерва, Минерва, взвыл он. Я не знаю, как это делается!
Он схватил ее руку обеими руками.
Да полно, Филип. Не квантовая физика, чай. Есть формула.
В самом деле?
Ну разумеется. Я вам покажу. Хотите сперва бренди?
О боже, да.
Минерва говорила быстро, по ходу выписывая на обороте вытащенного из сумки обрывка бумаги ключевые слова и фразы. Ручка у нее была гелевая, фиолетовая. А обрывок бумаги оказался последней трагической страницей рукописи Филипа Мёрдстоуна «Удаление».
Значит, так. Мир правильный термин тут «Королевство» в Высоком Фэнтези условно-средневековый. Ну, по крайности, до промышленной революции. Насколько мне представляется, что-то вроде Девона. Такое все примерно социалистическое, на идеалистический, селянский так вообще говорят? лад. Но это Королевство попало под власть Черного Властелина, который хочет все изменить. Он, скорее всего, изначально-то был приличным парнем, но слетел с катушек после того, как нюхнул власти, или был обижен и отвергнут, или еще что-нибудь. Ну, знаете. Словом, у Черного Властелина есть прислужники. Это слово употребить обязательно, окей? Главные прислужники Темные Колдуны. Иные из них устраивают заговоры против Черного Властелина, но он гораздо умнее их, так что всегда узнает, что они затевают, и делает с ними всякие ужасные вещи. Под началом у Темных Колдунов состоят полчища жестоких воинов. Они, как правило, похожи на бородавочников в кожаных доспехах, а называются дурками. Угнетенные подданные Королевства делятся на три категории. Во-первых, гномы, они живут под землей в старых рудниках, могильниках и всяком таком. Во-вторых, эльфы. Они живут в деревьях, на деревьях и под деревьями. Ну и наконец, типа как люди. Одни живут в городах, за крепостными стенами, другие в нелепых деревушках вроде как-там-его, ну, где вы живете. Все три категории способны к магии, но она у них совсем хиленькая по сравнению с могучей магией, на которую способны Колдуны.
Она подчеркнула слова «хилая магия» и «могучая магия».
Я б сейчас не отказался от сигареты, заметил Филип.
Минутку. Юный герой живет в далекой деревушке в самом дальнем Уделе Удел тоже из обязательного к употреблению, окей? Королевства. Считает себя сиротой, но, разумеется, принц. Вырастили его какие-нибудь милые простоватые старички из людей. Скорее всего, их убивают дурки, а он вынужден бежать. Так или иначе, он попадает в ученичество к Серой Бороде это Хороший Волшебник, последний из Двенадцати Высших Магов или чего-то такого. Он-то истинное происхождение героя знает, но ему не говорит. Наставляет героя в правилах и употреблении Магики это магия, только торжественнее, но во всем остальном темнит и не объясняет, какого черта вообще там творится. Герой проходит разнообразные испытания и проверки, что-то типа мистических выпускных экзаменов, а потом получает волшебный меч. У меча должно быть имя. Это важно, окей?
Минерва трижды подчеркнула слова «меч с именем».
Какое еще имя? ошарашенно переспросил Филип.
Обычно хорошо идет что-нибудь псевдоваллийское. Чтобы ни за что не произнести, если у тебя нормальный речевой аппарат, ну понимаете. А, да, по поводу имен в целом, неплохая идея понатыкать апострофов везде, где их обычно не ожидаешь. Итак. О чем я? Ах да. Потом Серая Борода куда-то пропадает или погибает. К концу истории у героя появится еще более могущественный и таинственный наставник. Белая Борода, уже не Серая. Но до того герой должен пройти Квест. Это непередаваемо важно, Филип, окей? У вас просто обязан быть Квест.