Где ты вырос?
На Нижнем Рейне, замешкавшись, ответил Йохан. Неподалеку от Кемпена.
Там довольно спокойно, безветренно и строго по-католически, широко улыбнулась Лена.
Йохан почесал затылок.
Да, очень точно сказано, тоже улыбнулся он. Зато раз в год мы по-настоящему отрываемся на местном карнавале.
Точно. Про него я и забыла. Лена запрокинула голову и снова глубоко вдохнула. Что ж, дорогой напарник, приступим к делу. Я выехала сразу после того, как мне поручили расследование. Введешь меня в курс дела?
Так точно! с готовностью отозвался Йохан.
Лена окинула его строгим взглядом и попросила:
Давай не так формально, ладно?
Простите, мне очень жаль
Ничего страшного. Итак, что сказано в отчетах? Я просмотрела их, пока была в Киле, и сегодня вечером еще раз внимательно прочитаю. Расскажешь вкратце, как обстоят дела?
Да, конечно, сказал Йохан, расправил плечи и продолжил: Погибший Хайн Болен. Пятьдесят один год, социальный педагог, директор детского приюта. Родился в Восточной Фрисландии, окончил Университет прикладных наук в Эмдене, после чего работал в детских приютах сначала неподалеку от Леера, потом в других городах на севере Германии. Четырнадцать лет назад купил дом на острове Амрум и превратил его в приют. Уже через год приют заработал. Сейчас там пятнадцать мест, рассчитанных для мальчиков в возрасте от пяти до шестнадцати. В приюте работают шесть женщин, одна из них жена жертвы, тоже педагог. Кроме того, в приюте есть воспитательница, повариха и три приходящие помощницы. У Хайна Болена не было судимостей, по крайней мере, после совершеннолетия. Про подростковый возраст неизвестно. Документы об этом либо уничтожены, либо засекречены. Йохан взглянул на свои заметки и продолжил: Семейный врач назвал причиной смерти сердечный приступ, но позже вскрытие показало вероятность отравления. Окончательного заключения патологоанатома еще нет.
Йохан немного помолчал, словно подбирая слова, а потом продолжил:
Местная полиция проявила себя не с лучшей стороны. Вы ведь знаете, как это бывает в маленьких городках: все друг другу сваты да кумовья или как минимум хорошие знакомые. Конечно, нашим амрумским коллегам было намного проще исходить из того, что Хайн Болен умер естественной смертью. К тому же семейный врач сказал, что у погибшего были проблемы с сердцем, и выдал соответствующее свидетельство о смерти. И тут появляемся мы, и расследование нужно начинать сначала. Йохан театрально вздохнул. Несмотря на усердные поиски, предсмертную записку так и не нашли. Поверхностный опрос жены и работниц не дал оснований предполагать убийство. Потерпевшего все любили, он занимался общественной деятельностью помогал в церковном хоре и в спортивном клубе. Думаю, нам стоит начать с врача, а потом снова опросить жену и персонал.
Известно, откуда у Хайна Болена взялись деньги на покупку и ремонт дома?
Йохан снова заглянул в записную книжку.
По крайней мере, документов об этом нет. Но Болен и не обязан был отчитываться. Скорее всего, взял заем в банке.
Даже четырнадцать лет назад дома на Амруме стоили огромных денег. Приют наверняка немаленький, а значит, мог обойтись в миллион, а то и больше. Никакой банк бы не дал Болену такой заем, не имей тот собственных сбережений.
Йохан что-то записал.
Надо будет выяснить. Завтра же отправлю запрос во Фленсбург.
Не надо. Местная налоговая должна быть в курсе. Обратимся туда. К слову о Фленсбурге. Почему именно тебя назначили моим напарником? резко сменила тему Лена.
Йохан растерялся, но быстро опомнился и ответил:
Трое офицеров в отпуске, один получил травму, занимаясь спортом, и сейчас находится в больнице, еще двое
Все ясно, перебила Лена. Отложим этот вопрос. Что ты думаешь об этом деле?
Судя по отчетам
Я не про отчеты. Что подсказывает тебе чутье?
Йохан тихо вздохнул и пожал плечами.
Что ж, наши мнения сходятся, прокомментировала Лена его безмолвный ответ. Как я уже сказала, вечером я еще раз просмотрю отчеты, и тогда мы будем на одной волне. В любом случае, завтра расследование придется начинать с нуля. Будем считать, что Хайна Болена нашли на пляже всего несколько часов назад.
Паром тем временем вышел в открытое море. Справа вдали виднелся остров Фёр Возле него они пришвартуются, а потом направятся к витдюнской пристани, которая находится на Амруме. Интересно, сколько лет прошло с тех пор, как Лена была на острове в последний раз? Пять, шесть? Тогда умер муж тетушки Бекки, и Лена приехала на его похороны. При мысли о любимой тетушке Лена невольно улыбнулась. Бекки Альтусен старшая сестра ее мамы, у них девять лет разницы. Они с Леной всегда были близки. Бекки приезжала в Киль навестить племянницу по меньшей мере раз в год и звонила ей каждые несколько недель.
Лена вздрогнула, очнувшись от раздумий.
Ты когда-нибудь бывал на Амруме или Фёре?
К сожалению, нет. После обучения в полицейской академии я подал заявление на перевод во Фленсбург. С тех пор прошло четыре года. Люблю Скандинавию Весной и осенью там здорово.
Я родилась и выросла на Амруме. Уверена, ты уже в курсе.
Да. Мой начальник упоминал об этом.
Он говорил, что со мной нужно держать ухо востро?
Йохан неопределенно пожал плечами.
Говорил или нет? не отставала Лена.
Не то чтобы, наконец ответил Йохан, явно чувствуя себя не в своей тарелке.
Ну и ну! А я-то думала, слава обо мне уже дошла до Фленсбурга! усмехнулась Лена, решив вернуться к этому вопросу через несколько дней.
Кстати, мы остановимся в хорошем гостевом доме, он находится под управлением коммуны, сказал Йохан.
Ух ты, отличная работа! Как тебе это удалось?
Йохан рассмеялся.
Настойчивость мое второе имя. По крайней мере, так говорит мама. Обычно в этом доме селят почетных гостей. Последним таким гостем был некий писатель, он прожил на острове полгода. Там есть мини-кухня, ванная, две спальни и даже маленький кабинет. Этот гостевой домик нам идеально подходит. К тому же находится он в Нордорфе.
Лена благодарно кивнула:
Поражена до глубины души. Я боялась, что нам придется остановиться в какой-нибудь захудалой гостинице.
Йохан до того обрадовался похвале, что посветлел лицом.
Лена по-дружески подтолкнула его плечом.
Похоже, из нас получится отличная команда!
Глава третья
Лена! Как здорово, что ты позвонила, сказала тетушка Бекки. У тебя все хорошо?
Да, Бекки.
Тебя почти не слышно! Ты сейчас где?
Неподалеку от Витдюна. На пароме.
Бекки не ответила видимо, от удивления потеряла дар речи.
Я еду на Амрум по работе, пояснила Лена. Задержусь там на несколько дней.
Это связано с Хайном Боленом? тут же спросила Бекки.
Ты же знаешь, мне нельзя обсуждать работу.
Хорошо, как скажешь, девочка моя. И в самом деле, какая разница, почему ты приехала? Главное, что приехала! Можешь остановиться у меня. Места хватит.
Спасибо, Бекки, но мы с напарником уже нашли жилье. Так сказать, корпоративное. Но завтра я попробую найти время, чтобы тебя навестить. Ты ведь не против?
О чем ты? Конечно, не против! сказала тетушка Бекки и поинтересовалась словно между прочим: А твой отец в курсе?
Нет.
Может, тебе стоит
Нет. Ты знаешь мою позицию. Она не изменилась. Бекки, мы вот-вот причалим, мне нужно вернуться в машину. Я позвоню тебе завтра, обещаю.
Как скажешь, дорогая. Береги себя. А то слухи ходят нехорошие.
Хорошо, Бекки. До завтра.
Лена, поднявшаяся на среднюю палубу, чтобы позвонить, убрала телефон в карман и направилась обратно к «Пассату». Ее помощник отлучился в уборную.
Сидя за рулем и ожидая, пока откроется аппарель, Лена впервые за всю поездку почувствовала знакомое неприятное покалывание. Сколько раз она плавала из одного порта в другой? В школьные годы она провела на пароме не одну сотню часов: готовилась здесь к контрольным, делала уроки, исписывала одну дневниковую тетрадку за другой. Наверное, эти тетрадки все еще лежат в доме родителей Лены, надежно спрятанные под половицами.